То же самое можно сказать и о близких отношениях. Что такое семья? Раньше все было понятно – семья организовывала жизненное пространство человека, это была ячейка общества в прямом и переносном смысле этого слова. Если ты состоял в браке, ты был немыслим без своей семьи. А сейчас?.. «Формально замужем», у него «две семьи». Или вот вопрос: «Кто твои родители?» – полагаю, более чем понятный для граждан бывшего СССР. Сразу в сознании всплывает графа анкеты – «социальное происхождение». А сейчас что там записано в этой твоей графе?.. Это ровным счетом ни о чем не говорит. Если твои родители успешны – это еще кого-то интересует; если неуспешны, то это не интересует совершенно никого. И ни на что не влияет. Общество рассыпалось, потерялись линейные связи: кто, с кем, как, в каких отношениях и почему состоит – непонятно. А если непонятно, то кто может стать авторитетом? Кто самим фактом своего присутствия в пространстве будет вызывать у нас уважение?
Даже «звезды»… Ну уж казалось бы – «навершине-навершине», народные любимцы. Ага… Три раза. «Купленные», «продажные», «сделанные», «пустышки», под «фанеру» поющие. Я, конечно, не одобряю поведение Филиппа Киркорова в отношении «розовой кофточки». Но все ли поняли, что тогда случилось?.. Его реакция была не реакцией нападения, а реакцией защиты! Просто этой «розовой кофточке» досталось за всех нападавших скопом, вот и возникло ощущение асимметричного ответа. А на самом деле была ли эта асимметрия? Его затюкали, завозюкали, ну вот он и выступил. Хорош, конечно. Ничего не скажешь… Но вполне себе объяснимое поведение. Не по форме, разумеется, тут стопроцентный ужас, а по сути. В общем, очень знаковым было это событие, если кто не понял. Отражающим общую картину времени…
Я помню, как впервые увидел съемку этой достопамятной пресс-конференции. Генеральный продюсер одного из каналов заметил меня идущим по коридору и закричал: «Доктор, идите сюда скорее, что я вам покажу!» – так его распирало, что не мог он не поделиться хоть с кем-нибудь своим восторгом. Я захожу, он включает на компьютере видеозапись, ну и там – пресс-конференция, Киркоров, мат-перемат…
«Вот дает! Вот молодец! Вот их как надо всех! – комментирует генпродюсер. – А то ведь сколько это можно! Совсем заели! Ничего не соображают, вопроса нормального задать не могут, ничего не знают, потом еще полную ерунду напишут, а ведь судят-судят! Она хоть раз в жизни так работала, как он?! Она хоть понимает, что такое работать, как он работает?! Ни черта не понимает, сидит в своей газетенке и думает, что она центр вселенной!»
Причем, замечу, сам этот оратор без особого восторга, мягко говоря, относился к Киркорову. Но здесь ведь он не конкретного певца поддерживал. Он поддерживал войну «звезд» против «незвезд». Одни их – «звезд» то есть – на кухне полощут, другие – в газете; а те – то есть «звезды» – тихо ненавидят своих полоскателей. А иногда и не тихо. Вот Киркоров, например, не сдержался. А потом, кстати сказать, эти «звезды» и «генпродюсеры» – с таким-то отношением к потребителям своего продукта – будут делать «массовую культуру». Можете себе представить, что получится? Впрочем, можете даже не представлять. Достаточно включить телевизор.
Это все к вопросу авторитетов. Откуда им взяться-то? Небо упало на землю, все перемешалось, и где теперь кто – непонятно категорически.
– Все равно не понимаю. Объясните на конкретном примере, какие психологические законы ответственны за то, что, когда наши наконец-то на Олимпиаде обошли всех и встали на первое место по золотым медалям, мы с мужем начали обниматься от радости? А когда канадки наших хоккеисток обнесли 12:0 – было такое ощущение, будто тебя самого в подъезде избили. Что это?
– Вы гимн в этот момент хотели слушать? Или вам было достаточно того, что они победили?
– Наверное, достаточно. Хотя и гимн послушать тоже приятно…
Вопрос про гимн меня смутил, вызвал какую-то тревогу. Кажется, это не простое любопытство Андрея.
– Я просто хочу разобраться в этой вашей потребности. Если бы страна победила – вы бы гимн хотели услышать?
– Я хотела, чтобы победили НАШИ. Кто такие – «наши»?
– «Наши» – это то, что рождается в противопоставлении. Если мы с вами сейчас начнем играть в подкидного дурака, у нас будет еще пара компаньонов, играющих против нас, то мы будем друг за друга радеть, за «наших», против «них», «других», «чужих», «не наших», «врагов наших». «Наши» – это самая простая штука. Находим общего врага, и вмиг появляются «наши», а как только появляются «наши», сразу нам счастливо и спокойно, поскольку мы не одни, мы – «банда». Впервые особое значение «нашим», кстати сказать, придал Ф.М. Достоевский. В романе «Бесы» у него собственно «бесы» – компания заговорщиков – и есть «наши». Даже одна глава так называется – «Наши». Бандитствующая группировка…
А что касается современного российского спорта, то тут, мне кажется, заслуги страны и государства несколько преувеличены. Думаю, всегда так было, но, с другой стороны, государство, по крайней мере, идеологией наших спортсменов обеспечивало – мол, вы великое дело делаете, когда советское государство выводите на первое место! А сейчас российский спорт – это же не спорт страны, это спорт отдельных россиян, причем значительная часть их и в России-то не живет, потому что и некомфортно, и тренироваться негде. В общем, наш спорт – это теперь не история страны, это человеческие истории. Когда Евгений Плющенко выступал на последней Олимпиаде, я не страной восхищался, а самим фигуристом. У него перед этим травма была серьезная, его оперировали, ничего не заживало. Во время тренировок кровь прямо на лед капала. Вот это, мне кажется, настоящий подвиг – его личный, Женин, – профессиональный, спортивный, личностный, человеческий. И все это вне зависимости от того, какое место он занял и прозвучал ли наш гимн.
Думаю, что сейчас мы бы должны были прежде всего гордиться своими героями, а не страной. Страна – это мы с вами. Но как мы с вами поспособствовали тройным тулупам Плющенко? Конечно, приятно разделить его победу и сказать: «Вот мы даем! Россия – чемпион!» Но чемпион, я прошу прощения, конечно, Евгений Плющенко, а не Россия, не мы с вами. И когда мы поймем, что он чемпион, мы начнем им гордиться и мы сами захотим совершенствоваться и побеждать. А пока нам вроде как и не надо напрягаться – Плющенко за нас понапрягается, а мы потом разделим его лавры и будем в полном восторге от себя. Но это же странно… Не находите? При этом я нисколько не умаляю важности сопереживания нашим спортсменам и не подвергаю сомнению искренность чувств болельщиков. Но все же, мне кажется, было бы более правильно говорить: «Какой все-таки Плющенко молодец! Герой!» – а не так: «Ай да мы! Утерли нос китайцам!» Пока, судя по всему, китайцы нам нос утирают, по крайней мере в области легкой промышленности…
Но это наследие прошлого – партия, правительство, советский спорт. И гимн звучал обязательно! Если советский спортсмен первое место занимал, то уж гимн транслировался – можно было не сомневаться. И все сидели, слушали. Ждали награждения. И сейчас некоторые ждут, чтобы пережить триумф страны-матушки. Но может быть, постепенно и произойдет это смещение акцентов, постепенно начнем мы ценить то, что обладает фактической ценностью, а не виртуальной. Ведь фактическая победа фактического спортсмена, прошу прощения за казенность языка, это куда лучше виртуальной победы виртуальной идеи (в нашем прошлом – советской). Да и государство, надо признать, это все-таки тоже идея, а побеждают люди. И на самом деле на данной территории – государства – делают свою жизнь конкретные люди; свою, а в сумме – общую, нашу, если угодно. Так вот я думаю, что, если сместить акцент с «наших» да с «государства» на конкретных людей, это будет правильно – и честно, и для развития полезно.