— Ну что ты тут изображаешь, старый мерин, у тебя уже давно все яйца отсохли! — И это в присутствии всех офицеров экипажа…
Разрешение на выход из корабля было получено практически немедленно, но пока вся делегация привела себя в порядок, прошло около получаса. Адмирал уже в который раз подивился, почему старый лис сформировал его посольство в таком странном составе. Во всяком случае, у него не было ни одного профессионального дипломата, а персонал департамента колоний и внешних территорий был представлен только техническими специалистами.
Он вспомнил, как спустя два месяца после происшествия в крепости Тенсор, когда служебное расследование в отношении его уже близилось к завершению и перспектива обвинения в государственной измене вырисовывалась все явственнее, в адрес комиссии по расследованию пришла кодограмма, подписанная лично императором.
Она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Кодограмма сообщала, что лорд адмирал Эсмиер за особые заслуги перед империей награждается орденом Второго круга первой степени, что являлось совсем уже невероятным, поскольку было равноценно пожизненному пэрству. Кроме того, комиссии предписывалось «… немедленно по выяснении всех обстоятельств откомандировать лорда адмирала Эсмиера в личное распоряжение императора». В таких условиях даже просто продолжение расследования являлось прямым вызовом императору. Члены комиссии все поняли правильно, и вечером того же дня он вместе с комиссией специальным «шаттлом» отбыл во дворец, оставив адмирала Эктонера в глубокой прострации.
После короткой аудиенции, во время которой председатель комиссии торжественно доложил императору, что с адмирала Эсмиера сняты все обвинения, его встретил в коридоре гвардеец и попросил следовать за ним.
Спустя десять минут блуждания по затененным по случаю войны коридорам императорского дворца гвардеец привел его к высокой двустворчатой двери, как и все здесь, украшенной традиционной резьбой в стиле Эморена III. А впрочем, возможно, и более поздней, в конце концов, он был адмиралом, а не чиновником департамента двора и традиций, чтобы столь хорошо разбираться в стилях резьбы. В следующее мгновение ему вдруг стало смешно. Ну что за дурацкие мысли перед встречей с самим старым лисом, а в том, что за этой дверью его будет ждать именно он, Эсмиер даже не сомневался.
К его удивлению, старый лис был не один. Лорд Эйзел сидел в центре, за столом, над которым висело ярко освещенное пятно. Подобный тип светильников не слишком одобрялся департаментом двора и традиций, но старому лису было глубоко наплевать на их одобрение. Кроме него адмирал заметил в полумраке еще одну неясную фигуру, но Эсмиер так и не успел определить, кто это мог быть. Лорд-директор департамента стратегических исследований сразу же указал ему на кресло перед собой. Адмирал молча сел. Это была не первая их встреча, и оба знали, что один признает главенство другого, а другой признает право младшего быть с ним несогласным. И присутствие в кабинете незнакомца ничего в их отношениях не меняло.
— Итак, Эсмиер. Я выполнил свою часть наших договоренностей.
Адмирал склонил голову, изображая нечто вроде выражения благодарности.
— Как и я свою, лорд.
И оба снова замолчали. Эсмиер скосил глаза в сторону неподвижной фигуры. Поза расслабленная, даже несколько вальяжная. Не похоже, чтобы это был какой-нибудь чиновник департамента или охранник. По-видимому, лорд Эйзел заметил что-то на его лице, потому что когда он начал говорить, в его голосе чувствовалась некоторая поспешность:
— Мне вновь нужно ваше самообладание, ваш ум и преданность императору.
Адмирал искривил губы в улыбке:
— Для того чтобы вновь подвергнуть мою честь испытанию, подобному тому, что я только что прошел?
Старый лис откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на адмирала. А потом вдруг неожиданно спросил:
— Что вы знаете о положении на фронте?
Адмирал пожал плечами:
— Не мне вам говорить, что последние полтора месяца я имел очень ограниченный доступ к достоверной информации, — он тонко усмехнулся, — если, конечно, не считать за таковую сообщения информационных агентств.
Лорд Эйзел кивнул и нажал несколько кнопок на встроенном пульте. Над столом вспыхнула объемная карта миров империи, лорд-директор произвел еще несколько манипуляций, и большая часть империи исчезла, а Пограничье увеличилось и заняло весь объем.
— Эстормай, Тасурра, Сангей, Орман, Эсгент и еще пять колоний поменьше уже захвачены. Бои на поверхности, конечно, еще продолжаются, но канскеброны установили жесткую блокаду, через которую нам не удается даже наладить надежную связь, не говоря уж о снабжении. Третья и одиннадцатая эскадры, успевшие подтянуться к Эсгенту, потеряли почти две трети своего состава. И мы еще можем сказать, что нам повезло. Если бы император согласился с предложением адмиралтейства и разрешил третьей эскадре сосредоточиться у Ормана, оставив у Эсгента только одиннадцатую, — мы потеряли бы обе.
Эсмиер едва сдержал изумленный возглас. Судя по тому, что ему только что сообщил лорд Эйзел, силы канскебронов оказались гораздо большими, чем те, что указывались в аналитических справках разведуправления флота. Старый лис бросил на него проницательный взгляд:
— Итак, адмирал, ваш анализ?
— Я не могу… вот так, со слуха. Слишком мало данных. Надо посмотреть сводки…
Старый лис фыркнул:
— Знаешь, сынок, ты уж прости, что я так тебя называю, но я немного старше тебя. Так вот, за мою долгую жизнь я усвоил одну простую истину. В тот момент, когда данных становится достаточно, внезапно оказывается, что сделать ничего уже нельзя, — и он выжидательно посмотрел на Эсмиера. Адмирал почувствовал, что старый лис не отстанет, и, слегка разозлившись, заговорил:
— Вам ведь требуется правда? Ну так получайте. Для более точного анализа необходимо уточнить структуру и соотношение потерь, тактику канскебронов, уже задействованные силы и предполагаемый состав последующих эшелонов и резерва, но если с начала компании не произошло очень существенных перемен, я могу только подтвердить свой анализ, переданный его величеству полтора месяца назад. — Он сделал паузу и закончил: — Сражения в пространстве — губительны, планеты, не защищенные планетарными крепостями, флот удержать не сможет, рекомендую широкое использование пассивных оборонительных систем, минных объемов и резкое ограничение полетов гражданских кораблей. А все разговоры о затруднениях торговли, нарушениях конституционных прав и ограничениях свободы перемещений считать государственной изменой.
Фигура в углу комнаты шевельнулась. Лорд Эйзел бросил взгляд в ту сторону и, саркастически усмехнувшись, произнес:
— Похоже, ваш меморандум к его величеству не попал. Ну да ладно, я с этим разберусь. А как вы оцениваете наши шансы на получение помощи?
— От кого? — адмирал скривился. — Все союзники, скорее, начнут выть и требовать защиты имперского флота, чем смогут оказать нам хоть какую-нибудь помощь, вернее, они уже это делают, не так ли?