– Вы знаете, о чем была та статья?
– Нет, она мне не говорила.
– Тогда откуда вам известно, что она прилетела сюда по работе?
– Она говорила, что писала статья. Но не говорила о чем. Журналисты не любят говорить другим.
– А ее босс или редактор могли знать, о чем она собиралась написать?
– Думаю, нет. Она работала вне штата, понимаете? Просто продавала фото и текст в «БТ». Иногда они давать ей задание, но редко. Она готовила статья сама и потом говорила, что у нее есть.
В материалах дела имелась ссылка на редактора, с которым работала Аннеке, передавая ему фото и текстовые материалы. Но Босх все равно задал вопрос ее брату:
– Вы помните, кто был ее редактором в то время?
– Да. Это был Янник Фрей. Он выступать на поминальная служба. Очень хороший человек.
Босх попросил продиктовать ему имя и фамилию по буквам и поинтересовался, нет ли у Хенрика телефона Фрея.
– Нет. Я никогда ему не звонил. Извините.
– Ничего. Номер я найду. А теперь не могли бы вы припомнить, когда в последний раз говорили с сестрой?
– Да, помню. За день до вылета в Америка. Мы повстречались.
– Значит, вы встретились, но она не поделилась с вами, над какой статьей тогда работала?
– Я не спросил. Она не говорила.
– Но вы были в курсе, что она летит именно в Штаты. Вы встретились, чтобы попрощаться, верно?
– Да. И дать информацию по отелям.
– Какого рода информацию?
– Я уже тридцать лет в отельный бизнес. Если она путешествовать, я делать бронь отелей для нее.
– А почему не газета?
– Она была вне штата. И я все равно делать это лучше. Поэтому я планировал ее поездки. Даже если на войну. Помните, тогда у нас не был Интернет. Найти номер в отеле было трудно. Я ей очень помогать с этим.
– Понятно. А вы не помните, где она останавливалась в Соединенных Штатах? Она пробыла здесь несколько дней еще до начала погромов. Где она успела побывать, кроме Нью-Йорка и Сан-Франциско?
– Мне надо проверять, если знать.
– Простите, не понял?
– Мне надо проверять архив. Там записи. Я много сохранить тогда… по тому, что случилось. Я буду смотреть. Но помню, что в Нью-Йорк она не была.
– То есть она туда только прилетела?
– Да. У нее была сразу пересадка. В Атланту.
– Зачем она отправилась в Атланту?
– Это я не знаю.
– Ладно, Хенрик. Когда вы сможете просмотреть свой архив?
Босху очень хотелось поторопить его, но он опасался переусердствовать.
– Не уверен. Это далеко. Нужно взять выходной от работы.
– Понимаю, Хенрик. Но это может оказаться очень важно. Пришлите мне, пожалуйста, письмо или позвоните, как только доберетесь до архива.
– Конечно.
Босх устремил взгляд в свой блокнот, стараясь понять, какие еще вопросы он мог упустить из виду.
– Хенрик, а где была ваша сестра до отлета в США?
– Здесь. В Копенгаген.
– Я имел в виду другое. Куда она путешествовала непосредственно перед тем, как отправиться в Штаты?
– Она была в Германии очень мало, а до того в Кувейт-Сити на войне.
Босх знал: речь идет об операции «Буря в пустыне». О том, что Аннеке там присутствовала, писали в газетной заметке. Но он занес в блокнот «Германия». Это было для него новостью.
– А куда именно она ездила в Германии, вы, случайно, не знаете?
– В Штутгарт. Я помню.
Босх и это пометил в блокноте. Казалось, от Хенрика он не узнает больше ничего полезного, пока тот не просмотрит материалы своего архива.
– Но она, конечно, не рассказывала вам, что ей понадобилось в Германии? О чем она собиралась писать?
– Не рассказала. Но просила найти отель рядом с американской военной базой. Это я помню.
– Но больше ничего не говорила?
– Ничего. И я не понимаю, зачем вы спрашивать, если ее убили в Лос-Анджелес. Где смысл?
– Быть может, вы правы, Хенрик, и смысла действительно нет. Но только иногда бывает полезно раскинуть сеть пошире.
– Не понял, какую сеть?
– Это образное выражение. Я имел в виду, что когда задаешь много вопросов, порой получаешь больше информации. Далеко не вся она нужна, но, случается, тебе вдруг везет. Я вам крайне признателен за терпение и уделенное мне время.
– Теперь вы раскрыть это дело, детектив?
Босх взял паузу, прежде чем ответить.
– Сделаю все, что в моих силах, Хенрик. И обещаю сразу же сообщить вам об этом.
Телефонный разговор с Хенриком изрядно взбодрил Босха, хотя он и не узнал всего, на что рассчитывал. Он еще не до конца понимал, в каком направлении развивается расследование, но оно явно сдвинулось с мертвой точки. Еще и суток не прошло с тех пор, как он посчитал, что зашел в полный тупик и вскоре предстоит заново упаковать материалы об убийстве Аннеке Йесперсен в архивные коробки и вернуть на пыльные полки склада нераскрытых дел и забытых судеб. Но теперь появился проблеск надежды. Еле тлевшие угольки разгорались. Появились вопросы, требовавшие ответов, а значит, Босх все еще в игре.
Предстояло сделать следующий шаг и связаться с редактором Аннеке в «БТ». Босх попытался найти имя Янника Фрея, полученное от Хенрика, по газетным вырезкам и материалам дела. Но оно нигде не упоминалось. Во всех публикациях, вышедших после подавления беспорядков, цитировали только Арне Хаагана. В хронологии дела тоже значился Хааган как редактор, с которым сыщики ОПРБ беседовали по поводу Йесперсен.
Босх не мог разобраться в несовпадении имен. И потому, найдя в Интернете сайт с телефонами «БТ», набрал номер отдела новостей, предположив, что там непременно кто-то дежурит, несмотря на поздний час.
– Redaktionen, goddag.
Босх совершенно забыл, что ему может помешать языковой барьер. Он не сразу сообразил, называла ему девушка, ответившая на звонок, свое имя или просто произнесла приветствие.
– Nyhedsredaktionen, kan jeg hjoelpe?
– Гм… Алло! Вы говорите по-английски?
– Немного. Чем я могу помогать вам?
Босх снова сверился со своими записями.
– Я разыскиваю Арне Хаагана или Янника Фрея.
После небольшой паузы молодая женщина на другом конце линии сказала:
– Господин Хааган умер, д-а-а?
– Умер? Вот как. А господин Фрей?
– Никого здесь нет.
– Гм… А когда скончался господин Хааган?