Кризис пробуждает во многих, даже циничных и зачерствевших людях некоторые их лучшие качества. Например, честность. Вот губернатор Краснодарского края Александр Ткачев откровенно разрезал правду-матку, сказав накануне: «Мы пожинаем плоды наших завоеваний, политических побед нашей страны. Это расплата, цена вопроса, которую и экономика, и жители края и страны рано или поздно должны были разделить с президентом, с правительством, со страной. Потому что чудес не бывает. Нам казалось, что если мы присоединим Крым, сделаем этот политический шаг, ничего не произойдет, Запад и Америка это проглотят, и Россия останется устойчивой, крепкой, стабильной. Все будет по-прежнему здорово и хорошо. Но если почитать аналитику и высказывания наших зарубежных партнеров, а сегодня уже относительно недружественных стран, то это предрекали и на это рассчитывали. Мы же все рукоплескали, мы же все говорили, что здорово, Крым наш. Значит, мы должны разделить не только эту ответственность, но и эту ношу, эти потери». Заметьте, это в открытую говорит не какой-нибудь маргинально-оппозиционный Белковский, а мейнстримный заслуженный губернатор, один из ходячих символов крупного РФ-чиновничества. Да. Кризис учит ответственности. Напоминает, что за все в жизни надо платить, любящим кататься рано или поздно придется отвезти в горку тяжкие саночки и т. п.
Еще кризис часто и помногу заставляет власти отказываться от дурацких решений в пользу немного умных. Просто потому, что на все дурацкие денег не напасешься. Кажется, уже почти решено отложить введение в Москве, Санкт-Петербурге и Севастополе торговых сборов, грозивших катастрофой недобитому малому бизнесу. Говорят, что переносят введение в действие закона о хранении персональных данных граждан РФ исключительно в России (этот закон мог парализовать социальные сети и привычные нам интернет-сервисы). Сейчас, возможно, еще что-нибудь такое случится. Например, сегодня, 19 декабря, суд оправдает Алексея Навального по несколько надуманному (как мне представляется) делу Ives Roches. Почему бы нет, в конце концов? Оправдательный приговор хоть ненамного, но улучшил бы инвестиционный климат в охваченной демонстративными конвульсиями стране.
В общем, не будем печалиться. Кризис впереди долгий, но мы рискуем выйти из него совершенно другими людьми. Такими, чтобы за самих себя было не совсем стыдно.
2014 г.
В 2014 году, в контексте Крыма и не только, мы вновь немало говорили о праве наций на самоопределение. Задаваясь в очередной раз нелегким вопросом: где та околица, которая точно отделяет одну нацию от другой? Есть ли право на самоопределение у леса, поля, города, микрорайона, квартала, подъезда?
Но кроме самоопределения наций есть еще самоопределение каждого отдельного человека. И это не только человеческое право, но и обязанность.
Самоопределение человека происходит всю жизнь – от самого рождения и до конца. И для многих не заканчивается ничем внятным. Ведь и на смертном одре кто-то нередко не может дать себе ответ на вопросы: что это было? почему? зачем? «Жизнь прошла, будто и не жил», – говорил чеховский Фирс из «Вишневого сада».
Чем раньше любое физическое лицо займется вопросом о своем самоопределении – тем больше надежд, что это священное право-обязанность будет своевременно реализовано.
Например.
Неплохо бы задаться вопросом: герой ли ты? Нет, героями, конечно, считают себя многие, особенно по юности-молодости. А на самом деле?
Ведь за участь и статус героя надо платить высокую цену. Можно героизировать себя в своем воображении, не вставая из-за обеденного стола. А вот способен ли ты, скажем, закрыть грудью амбразуру дзота? Или сесть в тюрьму за свои убеждения? Если нет – то лучше не провозглашать себя героем. Чтобы потом в решающий жизненный момент не испытывать разочарования в самом себе – наигорчайшего из разочарований.
Притом я вовсе не хочу сказать, что быть героем лучше, чем обывателем. Нет, обыватель ничуть не менее матери-истории ценен. Сегодняшний демократический миропорядок европейского образца, собственно, и держится на обывателе. На идее и практике банальности добра. Когда очень простые действия, повторяемые непременно и регулярно, – от выноса мусора до уплаты налогов, – постепенно превращают свое количество в качество свободного, эффективного общества.
Герои же предназначены скорее для дестабилизации общества. Не только/столько для созидания, сколько для разрушения. Они сознательно и бессознательно летят на пламя подвига, потому что не выносят бремени обыденности и банальщины. Зачастую провоцируя критические ситуации, в которых подвиг становится совершенно необходим, а их героическая миссия – отчетливо заметна всему человечеству. Не надо идеализировать героев – их главным мотивом может быть скорее дьявольское тщеславие, чем ангельское благородство.
Так что брехтовский вопрос, какая страна несчастнее – та, в которой нет героев, или та, что нуждается в героях, – остается открытым.
Но выбор – обыватель ты или герой – все-таки лучше сделать. Чтобы в единственно правильный момент не пойти против самого себя и себя этим не разрушить.
То же касается и понятия «святой».
Я знаю людей, которые совершенно искренне (по-другому в таких случаях не бывает) считают и называют себя святыми. И считаются святыми в далеких-близких кругах почитателей/обожателей. Почему? Ну, типа, по роду занятий и долгу службы. Например, они распределяют благотворительную помощь детям и старикам, и уже потому святые. Особенно если их в этом качестве постоянно показывают по телевизору. И не дай Бог попытаться объяснить таким людям, что святость не предполагает пиара, тем более назойливого. Что святой приносит себя скорее Богу, чем человеку. Что готовность кротко выносить не только нищету, но и пытки на колесе – неизменная часть подлинной святости. А потому не может быть святых по профессии. Никогда.
И в общем, если ты действительно ощутил себя святым, то готовься к нравственному подвигу, о котором будет сказано уже после твоего конца. А если это не твое – то не заявляй себя в качестве святого. Будь просто хорошим, добрым обывателем, который может регулярно и банально помогать себе подобным без включенных телекамер и торжественного пафоса с элементами сентиментализма.
Самоопределение человека может/должно происходить и на более мелких, поверхностных, если угодно, уровнях. Например, в какой-то момент жизни неплохо бы понять, кто ты: ньюсмейкер или комментатор?
Ньюсмейкер – тот, чья жизнь создает постоянный поток новостей. Сделал ли такой субъект какое-нибудь заявление, сходил в ресторан или просто протер лоб шелковым платком – всё это есть события. О которых другие, особенно СМИ, обязаны и будут говорить и писать. Вот, скажем, В. В. Путин, М. Б. Ходорковский и А. Б. Пугачева – ньюсмейкеры. Они такой статус стяжали всеми своими судьбами.
Комментатор же самим фактом своей жизнедеятельности информационных поводов не порождает. И если он чем-то может быть интересен широкой аудитории, то лишь высказываниями по поводу ньюсмейкеров. Не первичными своими фактами, но вторичными словами о чужих фактах. Характерный пример – автор этих строк.