Запах смерти и разложения.
Лаура непроизвольно поежилась. Но, потом собрала все свое мужество, достала из кармана фонарик и включила его.
— Идем! — скомандовала она и сделала осторожный шаг вперед. Вслед за ней, чуть помедлив, двинулись Лукас и Кая. Они шли вплотную, почти держась друг за друга.
Не успели друзья пройти и десяти метров, как до них долетел леденящий душу жуткий вой. Казалось, он шел из глубины коридора. Даже Лаура, которая, между прочим, была не из робких, содрогнулась от ужаса.
Кая же просто потеряла голову от страха. Она громко вскрикнула и выронила из рук фонарик, который со звоном покатился по каменному полу. Девочка дрожала всем телом и судорожно цеплялась за Лауру, как будто ее душили.
— Э-э-э-то привидения! — в панике закричала она. — Скорее бежим отсюда, пока они нас не сцапали!
Лаура обняла подругу за плечо:
— Успокойся, Кая. Ты же слышала, что сказал Перси, — здесь нет никаких привидений.
— Да, и что? Я слышала и то, что слышала сейчас собственными ушами! — проговорила она дрожащим голосом, а потом снова закричала: — Вот! Опять! Слышишь?
Действительно, из глубины гробницы снова послышался страшный вой, и на этот раз еще громче, чем прежде. При этом в лицо вдруг ударил порыв ледяного ветра. Казалось, что привидения тянут к ним свои холодные руки, пытаясь схватить.
— Не-ет! — завопила Кая, изо всех сил прижимаясь к Лауре.
Лукас не проронил ни звука. Он спокойно стоял рядом с испуганными подружками и светил фонариком вглубь коридора, напряженно всматриваясь в темноту. Вдруг на лице у него появилась едва заметная улыбка.
— Неплохо! — произнес он.
Лаура удивленно посмотрела на брата:
— Неплохо что?
Лукас снова направил луч света вглубь коридора. Примерно в пяти метрах от них в стене виднелась небольшая ниша, из которой, освещенная фонариком, выглядывала голова каменного монстра. Это было отвратительное, безобразное чудище.
— Что это? — испуганно спросила Лаура.
— Думаю, это лемур. Так древние римляне называли злых духов усопших. Они высекали их из камня, чтобы те не могли выходить из могил, а также чтобы отпугивали других злых существ.
Широко разинув пасть, лемур пялился на друзей. И вдруг снова завыл, так что Кая опять громко закричала.
Кое-как успокоив подругу, Лаура снова обратилась к брату:
— Что… что это такое?
Лукас подал знак следовать за ним и направился к каменной голове. Лауре было нелегко за ним поспевать, так как ей пришлось тащить за собой упирающуюся изо всех сил Каю.
Лукас остановился рядом с лемуром и указал сестре на разинутый рот монстра, толстые губы которого образовывали почти безупречно круглое отверстие.
— Принцип действия как у органа или как если играть на обыкновенной бутылке, — начал объяснять он. — Скорее всего, рот монстра — это окончание трубки, идущей из его головы наружу.
— И поэтому на нас пахнуло холодным ветром?
— Прецизионно.
— Но откуда тогда этот ужасный вой?
— Все очень просто. Поток воздуха, проходя сквозь трубку, вызывает колебания различной частоты. В результате чего и возникает этот отвратительный звук, громкость которого пропорциональна квадрату амплитуды.
— Ах вот оно что, — медленно проговорила Лаура, глядя на брата ничего не понимающими глазами.
На лице Лукаса появилась снисходительная улыбка. Ему стало ясно, что ни Лаура, ни Кая не в состоянии понять его объяснений. Что поделаешь. Некоторые вещи слишком сложны, так что не каждый даун-айкю может их понять.
— Наверное, он здесь для того, чтобы отпугивать любопытных? — предположила Лаура.
— Вполне законологично. Этот прием — с помощью ветра создавать страшные звуки и наводить ужас на некоторые пугливые личности — знали еще в глубокой древности. И как мы видим, он до сих пор прекрасно действует! — сказал Лукас и, повернувшись к Кае, расплылся в широкой улыбке.
Девочка задохнулась от возмущения.
— Что? — закричала она. — Что ты хочешь этим сказать?
Лукас не отвечал, но его улыбка стала еще шире.
Тут Кая уже окончательно вышла из себя:
— Да если хочешь знать, мне с самого начала было ясно, что здесь нет никаких привидений! Правда, Лаура?
— Конечно, — ответила Лаура, сдерживая улыбку. — А теперь хватит, идем дальше.
Освещая путь карманными фонариками, они двинулись внутрь гробницы по наклонному узкому коридору. Он то и дело поворачивал и становился все уже и уже. Гнилостный запах стал настолько сильным, что было трудно дышать. Стены блестели от сырости, с потолка постоянно капало, на полу были лужи. Приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не оказаться в воде.
Через некоторое время осмотр гробницы неожиданно прервался.
Альбин Эллеркинг был в ярости. Просто вне себя. Он пнул ногой камень на дорожке, хмуро поежился, наглухо застегнул воротник зимней куртки и тяжелой походкой двинулся дальше, продолжая обход парка.
Гролль сидел у него на плече и вместе с хозяином внимательно смотрел по сторонам. Но вокруг все было тихо. Ни души.
«Естественно! — зло размышлял садовник. — У кого хватит ума в такую погоду разгуливать ночью по парку?» Ни у кого, конечно, — кроме него. Он бы тоже давно лежал в теплой постели. Так нет, приходится теперь мерзнуть на улице. А все она, эта змея.
Ребекка Таксус.
После ужина она отвела его в сторону и настойчиво потребовала, чтобы с этого момента он удвоил бдительность. Никто больше не должен ей помешать. Она не позволит, чтобы кто-то опять сорвал ее планы. Поэтому теперь каждый вечер после отбоя он должен совершать обход парка, чтобы следить за порядком и быть в курсе всех подозрительных передвижений на территории замка.
— Нельззя допусстить, чтобы кто-нибудь неззаметно пробралсся в гробницу, яссно тебе? — прошипела она, в упор глядя на него холодными змеиными глазами. — А ессли это вссе жже произзойдет, то не хотела бы я тогда оказзаться на твоем мессте. Я расссержуссь, очень расссержуссь, и Борборон тожже. Мы оба будем оччень недовольны!
Альбин Эллеркинг хотел было ей возразить, но потом передумал. Во-первых, это было совершенно бесполезно, а во-вторых, он-то прекрасно знал, что волноваться не о чем.
До сих пор еще никому не удавалось незаметно проскользнуть в гробницу. Вороны заметят любого непрошеного гостя и поднимут страшный крик. Ни один человек не сможет их провести. Да и разве кто-нибудь из учеников отважится пойти туда среди ночи? Конечно нет! Они побоятся. Особенно после того, как по интернату расползлись слухи о печальной участи, постигшей Алана Шмитта.
Альбин Эллеркинг зло усмехнулся. История с Аланом была его собственным изобретением. Отличная идея, как ему казалось, только вот змея Таксус даже и не подумала его поблагодарить. Квинтус Шварц, разумеется, тоже. Как же, дождешься от них благодарности! Так всегда! Делаешь за них всю грязную работу, а они тебя не ценят!