Это вопрос 22 апреля в Гудзоновском институте в Вашингтоне обсуждали эксперты — Дэвид Саттер, Андрей Пионтковский и Андрей Илларионов. По мнению Пионтковского, американцы не понимают мышления российской элиты, в корне которой лежит глубокий антиамериканизм. По его словам, российская властная элита, которая во время СССР рассматривала США на равных, утратив советскую империю, считает это наибольшей катастрофой ХХ столетия, «Имперский комплекс» Москвы вынуждает ее ревновать и соревноваться с США за глобальное влияние. Согласно Пионтковскому, попытка российской властной элиты воссоздать супердержаву вызывает неудержимую тягу противостоять американцам во всем, а любые действия США в мире видеть как «заговор» против России. По мнению эксперта, перезагрузка провалилась, так как архитекторы этой политики в американской администрации не понимают мышления российской элиты.
Андрей Илларионов, бывший советник президента Путина, видит в провале перезагрузки причины, которые, как мне кажется, еще более точно объясняют ситуацию. Сегодня обсуждение проблем российско-американских отношений весьма противоречиво. К примеру, Томас Грэм и Дмитрий Тренин, с одной стороны, выступают за стратегические рамки развития отношений США и России, а с другой — Лилия Шевцова и Дэвид Крамер остро критикуют перезагрузку за игнорирование вопроса о развитии демократии и уважения к правам человека в России.
Илларионов называет российский режим, где не превалирует закон, «ненадежным и непредсказуемым», с которым американцам сложно иметь дело. Согласно Илларионову, США легче иметь «нейтральные» отношения с Россией, особенно на фоне, когда большую угрозу представляют совсем другие проблемы — рост экономической мощи Китая, Иран и Северная Корея. Для администрации Обамы также более выгодно и легче не проводить политику поддержки демократии в России. По мнению Илларионова, на этом фоне США и дальше будут реализовывать такой же самый подход к России, как и сегодня.
Трагедия в Бостоне повлекла уже знакомые действия в американо-российских отношениях. За последние дни сторонники «перезагрузки» как внутри, так и вне администрации Обамы высказались за более тесное сотрудничество России и США в борьбе с терроризмом. Такие заявления, конечно, надо приветствовать, но и соблюдать осторожность.
Как отмечает Эмми Найт в New York Review of Books, для администрации Обамы взрывы в Бостоне и приоритетность национальной безопасности США могут полностью вывести за рамки обсуждения авторитаризм и ситуацию с правами человека в России.
2013 г.
7 августа Белый дом заявил, что отменяет встречу президентов Барака Обамы и Владимира Путина. В заявлении говорилось, что поскольку нет перспектив достижения серьезного прогресса по ключевым вопросам двусторонних отношений, эту встречу проводить неразумно. Белый дом подчеркнул, что сотрудничество с Россией остается его приоритетом.
Барак Обама негативно отреагировал на призывы бойкотировать Олимпийские игры в Сочи — в ответ на принятый в России закон о запрете «пропаганды» гомосексуализма. В этот проект президент Путин «инвестировал» личный авторитет.
Хотя президент Обама планирует приехать в Санкт-Петербург на саммит «Большой двадцатки» 5–6 сентября, есть немного шансов, что произойдет его двусторонняя встреча с российским президентом.
Отношения между США и Россией вступили в довольно сложный период. Отмена встречи с Путиным — это наиболее серьезный шаг, который администрация Обамы готова совершить в знак признания, что «перезагрузка» — продукт эры Медведева и первого президентского срока Обамы — больше не работает.
Стараясь очертить широкую программу сотрудничества с Россией в областях контроля за вооружениями, борьбы с терроризмом и торговли, Белый дом «приглушил» внимание к авторитарному повороту Путина во время его третьего президентского срока. В ответ на начатую «перезагрузку» США получили очень мало, но потеряли доверие российских либеральных сил.
28 августа в Институте Брукингса в Вашингтоне прошел семинар, посвященный последним событиям и будущему российско-американских отношений. Известные специалисты — Клиффорд Гэдди, Стивен Пайфер и Анджела Стент — не сошлись во мнениях по трем ключевым вопросам: 1) почему провалилась «перезагрузка», 2) что означает нынешняя пауза и 3) почему после холодной войны все попытки примирения между двумя странами закончились неудачей.
По мнению Стивена Пайфера, у «перезагрузки» есть отдельные успехи, такие как сотрудничество в Афганистане и сокращение стратегических вооружений. По его словам, Обама был готов сотрудничать с Россией до того времени, пока это приносило пользу обеим сторонам. Однако Клиффорд Гэдди с этим не согласился. Он заявил, что США заблуждались с самого начала, когда предположили, что Дмитрий Медведев будет президентом два срока.
«У Вашингтона не было запасного плана действий, когда в 2012 году Путин вернулся в Кремль», — сказал Гэдди.
Участники дискуссии не сошлись во мнении: присущ ли Путину антиамериканизм или он просто пытался максимально усилить геополитические позиции России. Анджела Стент заявила, что с таким низким уровнем двусторонней торговли есть немного причин, что Вашингтон и Москва «помирятся» до окончания президентского срока Обамы.
«Перезагрузка» ознаменовалась некоторыми достижениями, к примеру, помогла России и США вместе с европейскими союзниками выйти из опасного дипломатического тупика после российско-грузинской войны 2008 года. Но успехи приходили только в тех случаях, когда они были в интересах России (например, сотрудничество в Афганистане), кроме того, за успехи «перезагрузки» США иногда приходилось платить слишком высокую цену (к примеру, договор СНВ-3 дал стимул России не уменьшать, а наращивать ее стратегические ядерные арсеналы).
Как отметил британский эксперт Эндрю Вуд, «перезагрузка» помогла России еще больше увериться в своей мнимой «великодержавности» с эквивалентным США международным статусом. Призывы Кремля к равным отношениям с США, отголоски ментальности холодной войны — таким образом, Россия демонстрировала, что ей нужен привилегированный статус и карт-бланш на свободу действий на международной арене. Кремль успешно использует даже сам факт существования США: это позволяет Москве распространять информацию о том, что Вашингтон враждебно относится к России, чем прикрывать жесткое наступление на демократические институты и практики внутри страны.
К сожалению, эксперты Института Брукингса уделили слишком мало внимания внутренней политике России в контексте «перезагрузки». Белый дом изначально предполагал, что политика налаживания отношений с Москвой предполагает сотрудничество и с российской властью, и с российским гражданским обществом. Пока Путин был уверен, что держит российское общество под контролем, все шло нормально. Фатальной для «перезагрузки» стала ситуация, когда Кремль, уверенный в том, что ему не нужны прочные отношения с США, почувствовал угрозу со стороны оппозиции.
США и Россия, скорее всего, продолжат обсуждать важные для них вопросы — хотя и на более низком уровне. Но так как Кремль будет сталкиваться со все большими проблемами — начиная с роста общественного недовольства, и заканчивая ухудшением положения в экономике — маловероятно, что когда-либо в обозримом будущем повторятся романтические дни «перезагрузки» образца 2009–2010 годов.