В этот момент в гостиную, где они сидели, влетел мальчик лет семи. В руках его был игрушечный эсминец, собранный из детского конструктора.
— Мама, мама, смотри, я сделал папин “Неугомонный”!
Графиня Бруки Молочинина ласково улыбнулась:
— Молодец, он у тебя совсем как настоящий. Ты у меня такой умница, вот папа порадуется.
— Ага. — Малыш живо закивал и, не в силах сдерживать переполнявшую его радость, помчался к другой двери, крича на ходу: — Кирюшка, посмотри, какой у меня корабль получился!
Между тем князь продолжал рассказ:
— Сначала наше внимание привлекла одна такая группа. Затем было выявлено еще несколько. Все имели характерный набор особенностей — во-первых, состояли исключительно из женщин, во-вторых, были необычайно замкнуты и закрыты для внешних контактов, и, в-третьих, составляющих их женщин можно было разделить на две неравные группы. — Князь усмехнулся. — Не слишком привлекательные внешне, но мощные, физически развитые бабищи, каковых в составе группы было около восьмидесяти пяти процентов, и внешне чрезвычайно привлекательные женщины с классическими пропорциями танцовщиц и балерин, составляющие около пятнадцати процентов численности групп. Причем главенствующая роль явно принадлежала второй группе и совершенно не оспаривалась представительницами первой, что выглядит странно с точки зрения женской психологии. К настоящему моменту нами выделено и идентифицировано почти сорок таких групп, большинство из них на территории столицы. Скрытное наблюдение за ними позволило предположить, что эти группы являются диверсионной сетью, предназначенной для обеспечения поддержки десанта. Поэтому было принято решение о проведении специальной операции по их обезвреживанию и задержанию. И ваши сведения о том, что эти… женщины по своим физическим кондициям очень близки к Детям гнева, позволили нам до начала операции серьезно скорректировать ее план, избежав если не провалов, то неожиданных потерь. Вследствие чего император просил выразить вам его искреннюю признательность.
Ив благодарно кивнул:
— Передайте императору, что мне очень приятно.
Князь, кивнув в ответ, бросил на Ива испытующий взгляд:
— Извините, мистер Корн, могу ли я задать вам не совсем деликатный вопрос?
Ив согласно наклонил голову:
— Конечно.
— Правительство Содружества в курсе происходящего? И если да, то в какой мере?
Ив усмехнулся:
— Вот как раз об этом я и хотел просить вас. Дело в том, что мои отношения с действующей администрацией далеки от идиллических. Поэтому к информации, исходящей с моей стороны, они отнесутся с… недостаточным вниманием. А положение настолько серьезно, что нам… я имею в виду — всем нам придется приложить все возможные усилия, чтобы… удержаться. — Он замолчал, но оба знали, что за этой временной недоговоренностью скрывается нечто настолько важное и… страшное, что основной разговор еще впереди.
Они были в пути уже четвертые сутки.
Ночь провели, как обычно, в заранее подготовленном схроне. На этот раз он располагался в небольшом овражке, совсем рядом с наземной дорогой для сельхозтехники. Первое время Сандра просто диву давалась, как удалось этим странным существам развернуть такую систему схронов и убежищ под самым носом графа Эстерномы. Похоже, граф со всеми своими подчиненными просто ослепли и оглохли. Впрочем, позже, по зрелом размышлении, она поняла, что была, пожалуй, излишне сурова к графу. “Ловчие лисицы” (как обычно называли подчиненных графа) просеивали мелким ситом дворянское сословие, за долгие годы заговоров и мятежей привыкнув, что самая большая опасность трону исходит именно оттуда. Кроме того, в последнее время в среде студенчества и молодых офицеров появились новомодные веяния по поводу “демократии”, так называемой “власти народа”. Наивные, неужели так сложно осознать, что, как бы ни называлась власть — правят всегда немногие? Просто при демократии эти немногие чаще выставляют на всеобщее обозрение своих марионеток, время от времени меняя их, чтобы выпустить пар из котла народного недовольства и создать у народа иллюзию, будто от него что-то зависит. Они делают это совершенно спокойно, прекрасно понимая, что на новых выборах люди все равно выберут кандидатов из той обоймы лиц, которую они им предложат.
А того или этого — не все ли равно… Однако эти новомодные веяния отвлекали на себя значительные силы и средства, из-за чего “ловчие лисицы” совершенно забросили контроль над тем, что происходило в низших слоях общества. Впрочем, граф Эстернома и прежде не очень-то интересовалась, что занимает умы сельского люда. Для этого существовала полиция и стражники суда сеньора. Вот почему таким профессионалам, как штаб-майор и его подчиненные (а Сандра не могла не отметить их высочайшего профессионализма), было не слишком сложно провернуть свои дела. Тем более что деятельность группы штаб-майора никоим образом не затрагивала ни военные секреты, ни экономическую безопасность, ни государственные устои королевства, следовательно, никаким боком не касалась ведомства графа. Но все равно, уровень организации и чистота исполнения вызывали глубокое уважение.
Первые двое суток после ночных марш-бросков Усатая Харя, Сандра и королева просто валились с ног от усталости, было не до разговоров, но на третий день Сандра почувствовала, что втянулась в эту странную жизнь и к рассвету больше не падает на землю как подкошенная, ноги, хоть и дрожат, но держат. Нет, все равно было очень тяжело, причем не столько из-за скорости движения и расстояния, которое надо было покрыть за ночь, сколько из-за самой манеры движения — час почти спринтерского бега, потом полчаса сидения под маскировочной накидкой посреди голой степи или, в лучшем случае, на дне какого-нибудь овражка, потом еще часа полтора бега — и снова накидка. Это изматывало не только физически. Сандра все время напряженно размышляла, откуда штаб-майору удалось раздобыть график работы сканеров на спутниках контроля поверхности. Ведь, судя по всему, Большой Топор был прекрасно осведомлен не только об орбитах и времени пролета низкоорбитальных спутников, что не составляло особой тайны и было вполне доступно с любого общественного терминала, но и был детально ознакомлен с программой смены степени разрешения.
Дело в том, что обычно спутники сканировали поверхность с разрешением не более трех ярдов, что позволяло отслеживать все движущиеся объекты, кроме отдельных людей, но каждый спутник согласно единой программе раз в час переключал сканеры в режим детального сканирования с уровнем разрешения один фут, а при желании даже и в один дюйм. С таким уровнем разрешения остаться незамеченными могли только насекомые и мелкие грызуны или… люди под маскировочными накидками. И, судя по всему, штаб-майор прекрасно знал, когда именно проходящие над их головой на низких орбитах спутники переключаются на столь высокий уровень разрешения. И был уверен, что заговорщики, захватившие королеву и адмирала Сандру, не рискнут перенастроить программу сканирования. Впрочем, Сандра тоже сомневалась, что заговорщики рискнут это сделать. При столь высоком разрешении системе ничего не стоило не только засечь бегущих по ночной равнине людей, но и, автоматически перейдя в режим идентификации, идентифицировать их. А это означало, что информация о том, что королева и первый адмирал куда-то бегут ночью по Великим Аргеносским равнинам, а, что самое главное, кто-то пытается выследить их с помощью орбитальной группировки контроля поверхности, станет достоянием общепланетной Сети. Пусть и в закрытой ее части.