— Здравствуй, ВРАГ мой. — Хранитель постарался, чтобы его голос звучал как можно выразительнее. — Вот мы наконец-то и встретились.
Измененный не ответил. Впрочем, Хранитель и не ждал ответа. Он оторвал взгляд от изуродованного тела и прошелся по чертогу, чувствуя невероятное возбуждение, просто восторг. Ну и что? Для этого были все основания, да-да, все основания. Во-первых, эта невесть что возомнившая о себе соплячка укрощена и теперь ожидает его решения в камере на одном из нижних уровней Скалы. Последние несколько лун стрижиная почта приносила буквально вопли от Наблюдателей с побережья, к тому же у него была и кое-какая своя агентура, так что полученная информация позволила ему сделать правильный вывод о том, что за мысли появились в ее головке. Но сейчас она находится в его власти. А чтобы напомнить ей, кто она есть на самом деле, Хранитель распорядился объявить рабам нижних уровней, что любой желающий может утолить ею свое мужское желание. Судя по последним докладам, эта шлюшка уже превзошла свои рекордные показатели тех времен, когда она была подстилкой для всех желающих в том самом оазисе, где он ее отыскал, но очередь к ее камере все еще тянулась от самой лестницы. Пожалуй, к утру у него вообще отпадет необходимость принимать в отношении ее какое-нибудь решение… Что ж, сама виновата — влезла в дела взрослых дядей, изволь получить все, что причитается в случае проигрыша. К тому же были и формальные основания подвергнуть ее всяческим наказаниям. Эта тварь втрескалась в Измененного! Такого он от нее не ожидал. Нет, все ее интриги, попытки свалить кого-то из Старших Посвященных он просчитал сразу, даже то, что она попытается свалить его самого, тоже можно было предположить, но эта животная страсть к Измененному… О Творец, какое счастье, что ты лишаешь разума тех, кто замышляет причинить нам беду… Во-вторых, Измененный в его руках! От этой мысли Хранителя все время тянуло дурацки заржать и проорать в небеса: «Ну что? Вам этого не удалось, а я, Я!!! Сумел!!!» Как будто покойные снобы с великого Острова могли его услышать…
Но главным (именно главным, как он с удивлением признался себе) было то, что у него вновь появилась причина разбудить Око. Бедняга Амас оказался прав. Око завораживало. Хранителю Эхимею хотелось вновь и вновь прикасаться к этому удивительному… созданию ли, существу ли, механизму ли, он не знал.
Именно поэтому он и придумал для Измененного ТАКУЮ казнь. Для того чтобы иметь возможность вновь прикоснуться к Оку.
За спиной послышался шорох. Измененный вновь собрался с силами и, подняв голову, устремил взгляд на Око. Хранитель растянул губы в хищной улыбке. Что ж, смотри-смотри, скоро тебе придется на своей шкуре почувствовать, НА КОГО ты посмел поднять руку… Сил у Измененного оказалось не так много, поэтому через какую-то минуту его голова вновь начала заваливаться набок и вниз. Только вдруг он замер, а его глаза удивленно расширились. Хранитель повернул голову, недоумевая, что же могло привлечь внимание пленника. О Творец, он пялился прямо на реликвию дома Властителей Манджа.
Хранитель подошел поближе и с интересом посмотрел на Измененного:
— Ты знаешь что-нибудь об этом предмете? Измененный, голова которого вновь бессильно упала на грудь, с трудом выпрямился и уперся взглядом в Хранителя. Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза, затем губы Измененного скривились в каком-то подобии презрительной усмешки, и он вновь уронил голову. Хранитель побагровел. Что этот остаток человека себе позволяет? Может, вернуть его в подземелья? А там вытянут-таки из него все, что он знает об этом загадочном предмете… Однако опыт общения с пленником показывал, что это будет не такой уж простой задачей, а Хранителю просто не терпелось прикоснуться к Оку. Поэтому он лишь усмехнулся и, повернувшись лицом к Оку, на мгновение замер, благоговейно глядя на него. И пошел вперед…
Боль началась сразу же, как только Хранитель приблизился к Оку. Сначала заныли глаза, затем боль пронзила виски, а мгновение спустя Грон вздрогнул и, дико рыча, выгнулся дугой от страшной боли в позвоночнике.
— Смотри же, червь, на ЧТО ты посмел поднять руку! Боль на мгновение отпустила, и Грон обвис в своих оковах, совершенно обессиленный. Он, со своим опытом Северлага, мог вытерпеть многое, но эта боль… Он понял, что проиграл. У него просто не осталось сил. Кроме того что боль мучительна сама по себе, она страшна еще и тем, что опустошает человека, высасывает душу, и даже очень здоровый человек может за считаные дни превратиться в совершеннейшую развалину, если его будут методично, регулярно давить болью. Пусть даже раньше он слыл редким силачом, после считаных дней в руках умелого палача он будет валиться на пол от легкого удара. Противостоять боли можно, только имея привычку к ней. У Грона такая привычка была. И именно на нее он рассчитывал, когда решился проникнуть в Скалу в качестве пленника. Но, как оказалось, он не рассчитал силы.
— Я сказал — смотри!
Злобные пальцы Хранителя резко дернули Грона за подбородок, и глаза Измененного оказались направлены на Око. Око… пылало. Все то время, пока его приковывали к стене, пока он висел здесь в ожидании Хранителя, Грон разглядывал Око. Но кроме необычного свечения, делавшего этот исполинский шар похожим на гигантскую багровую жемчужину, ему больше ничего разглядеть не удалось. Зато сейчас… Око все было окутано пляшущими языками пламени. Вот только, в отличие от обычного пламени, от этого почти не было жара, да и сами языки не стремились вверх, повинуясь непреложным законам природы, а яростно плясали перпендикулярно поверхности самого Ока.
— Ты даже не подозреваешь, ЧТО я сделаю с тобой, ВРАГ. — Хранитель произнес последние слова размеренно, почти по слогам. — Ты даже не догадываешься…
Пальцы Хранителя уже отпустили подбородок, но Грон продолжал прямо держать голову, хотя еще пару мгновений назад мог поклясться, что у него нет сил даже на то, чтобы поднять веки.
Хранитель отвернулся от Грона и вновь подошел к Оку, погрузившись в охватившее его багровое пламя. Грон замер. Руки Хранителя вытянулись к Оку и принялись совершать странные пассы, чем-то похожие на движения матросов, вяжущих морские узлы, вот только вместо тонких концов в этом необычном камлании, похоже, были языки пламени, охватившего Око. И тут Грон изумленно моргнул. Впечатление было такое, будто Хранитель НЕ ВИДИТ этого пламени. Его пальцы касались пляшущих языков, но частенько сжимались на мгновение позже, чем нужно. Поэтому все его причудливые узлы какие-то некрасивые, незаконченные. Но даже и такие, они снова принесли боль. Грон застонал, выгнулся и вдруг… рванулся вперед и захватил зубами один из самых длинных языков окутывающего Око пламени. И боль исчезла…
Хранитель купался в блаженстве. Он чувствовал вдохновение. Еще никогда Око не было столь послушно. О, этот Ритуал должен стать настоящим шедевром. До самого последнего момента он не мог решить, что бы такое сотворить с Измененным, но сейчас был уверен: трансформацию, только трансформацию. Конечно, провести ее как надо, чтобы существо, в которое превратится Измененный, жило долго, — без помощи Творца невозможно, но это не важно. Измененный проживет достаточно, чтобы осознать себя уродливым чудовищем с недоразвитыми внутренними органами, корчащимся от страшной боли, порождаемой тем, что новые и старые клетки организма пожирают друг друга. Да уж, достойное завершение земного пути такого Врага! К тому же, когда остальные обитатели Скалы увидят то, что совершил Хранитель, это изрядно поднимет его авторитет…