Когда последний из наемников оказался в тылу стрелков, Грон чуть повернул голову и громко скомандовал:
– Целься!
Пять десятков арбалетов опустили жала своих болтов в сторону насинцев.
– Залп!
Одновременный хлопок пяти десятков стальных тетив гулко ударил по утреннему воздуху. Грон попал, но кроме него попали еще человек пятнадцать. Результат был не слишком хорош, впрочем, для этой дистанции вполне сносен. В конце концов, до насинцев была еще почти сотня шагов.
– Вразнобой! – скомандовал Грон и быстро натянул тетиву.
Следующий болт также ушел точно в цель. Грон оглянулся. В десяти шагах за его спиной шла лихорадочная работа. Почти две сотни наемников торопливо облачались в доспехи. Он снова развернулся к насинцам. Те упрямо лезли наверх. Но с гораздо меньшим пылом. Все-таки склон был довольно крут. И они, в отличие от его бойцов, тащили на себе доспехи с первой же минуты боя. Да еще и под постоянным огнем арбалетчиков. Слева и справа довольно часто хлопали тетивы. Грон выпустил еще один болт и пригляделся. Теперь попадания случались гораздо чаще. Ну еще бы, расстояние до насинцев составляло уже около пятидесяти шагов и продолжало медленно сокращаться. Когда карабкаешься по склону в полном доспехе, да еще и со щитом, силы кончаются как-то очень быстро. Даже если не учитывать прилетающие сверху арбалетные болты. Так что на самом деле у Грона была надежда, что первый натиск они отобьют, вообще не вступая в рукопашную. Одними арбалетчиками. Впрочем, чрезвычайно слабая надежда. Все-таки его стрелки – это не английские лучники при Пуатье, да и соотношение один к десяти – это один к десяти.
– Готовы, Грон! – послышался из-за спины крик Батилея.
Грон снова оглянулся. Наемники закончили облачаться в доспехи и теперь стояли в строю, ожидая его команды.
– Ждите. Скоро, – отрывисто бросил Грон и прищурился.
Насинцы еще приблизились. Пожалуй, пара залпов, и стрелков надо отводить.
Когда перекошенные от одышки рожи насинцев оказались на расстоянии десяти шагов, Грон выстрелил в последний раз, опустил арбалет и, выметнув из ножен ангилот, взмахнул им над головой.
– Вперед! – раздался слитный крик Пурга и Батилея. – Держать равнение!
И онота двинулась вниз…
Спустя час он смотрел на сотни полторы измученных людей, с трудом бегущих через прибрежный луг от места боя. Это было все, что осталось от двух тысяч воинов, попытавшихся атаковать его оноту. А за его спиной волнами накатывал восторженный рев. Грон перевел взгляд чуть выше. Около бивуака насинцев клубилась толпа численностью тысяч в пять. Они молча смотрели в их сторону.
– Ну, Грон, – возбужденно заговорил барон, подскакивая к нему со все еще обнаженным мечом в руке. – Такого я не ожидал. Двумя сотнями разгромить двухтысячный отряд… да вы заставите менестрелей захлебываться от восхищения.
Грон улыбнулся и напомнил:
– Нам нужно продержаться до осени. А у них еще от пяти до семи тысяч солдат.
Барон мгновенно остыл и, прищурившись, окинул взглядом угрюмо молчащую толпу насинцев.
– Как вы думаете, они сегодня нападут?
Грон пожал плечами:
– Не знаю. Я же ничего не знаю о том, кто ими командует. Как он мыслит, выдержан ли или порывист, опытен или молод, спесив или склонен к размышлению… Если бы знал, мог бы что-то сказать.
– А что бы сделали вы?
Грон качнул головой:
– Я бы никогда не попал на его место.
Барон понимающе кивнул.
– Ну да, но все же…
Грон опять пожал плечами:
– Я бы не стал лезть на рожон. И, оставив здесь, на бивуаке, пару тысяч, выслал бы остальных в обход. В тыл. Тогда тому, кто занимал бы такую выгодную позицию, пришлось бы быстренько отступить. И я бы сохранил солдат, а потерял не более недели. В самом худшем случае.
Барон понимающе кивнул и, обернувшись, посмотрел на их оноту, которую Пург и Батилей уводили вверх по склону.
– А я бы рискнул. Да, первая попытка оказалась неудачной, но передо мной всего две сотни наемников. Ну не Безымянные же они?
Грон усмехнулся.
– Вот и они рискнули, – отозвался он, кивая на отряд уже в три тысячи солдат, как раз сейчас выстраивающийся на лугу, на этом берегу Вьюнки. – Что ж, тем лучше для нас. Пошли, барон, пора показать насинцам и остальные наши сюрпризы.
Битва закончилась уже в сумерках. На этот раз потери насинцев были не так велики. Всего около тысячи солдат. К тому же они почти прорвались на гребень склона. Что было бы катастрофой для двух с небольшим сотен наемников. Но Грон вовремя оттянул к самому гребню двуручников, которые сумели задержать наседающих насинцев, а затем вниз полетели заранее заготовленные бревна. Подавило не слишком многих. Но еще никому не удавалось продолжать движение вверх по склону, если навстречу с грохотом катятся бревна. А после того как запас бревен почти подошел к концу и Грон приказал остановить сбрасывание, оставив с десяток на самый крайний случай, запала у насинцев уже не осталось.
Когда насинцы откатились снова, онота в полном боевом порядке, который дважды за сегодняшний день принес им победу, спустилась на две трети склона и остановилась. После чего семь десятков наемников, которых Грон выделил в трофейную команду, принялись споро обыскивать и освобождать от доспехов трупы насинцев. Со стороны бивуака послышался раздраженный гул, но атаковать заговоренную оноту в третий раз за день командир насинцев не решился.
– Возможно, это и все, – задумчиво произнес барон, подъехав к Грону. После того как насинцы откатились во второй раз, они вновь оседлали коней. – Три тысячи в первом же бою… На месте насинцев я не рискнул бы двигаться дальше. Они же не знают, что нас всего одна эта онота.
– Все не все, не знаю, но минимум месяц мы выиграли. А то и два. Вряд ли они рискнут двигаться в глубь королевства в таком расстройстве. Надо подлечить раненых, получить подкрепление…
В эту ночь костры разложили прямо на гребне. А где-то на середине склона устроили еще цепочку костров, на случай если насинцы решатся на ночную атаку. Вечером, после того как барон позаботился о раненых, снесенных в палатку Батилея, тот подошел к Грону, сидевшему у костра, и присел рядом.
– Вот и все, – немного грустно сказал он, – всякая необходимость в моем капитанстве исчезла. Можешь сам становиться капитаном. Теперь к тебе просто толпами начнут сбегаться. Одержать такую победу, потеряв всего пятнадцать человек…
Грон отрицательно качнул головой.
– Мы договорились о годе. Вот и командуй. Тем более что мне пока некогда забивать голову всякими тыловыми мелочами. Через год, когда я сделаю из оноты то, что хочу, я тебя сменю, но раньше – вряд ли.
– Эй, Грон, – послышался возбужденный голос Пурга, – у нас неплохая добыча. Почти тысяча толаров разной монетой, – гордо заявил он, подходя к костру.