Что говорить, Элли не знала. Она во всех деталях продумала предстоящую речь, но теперь эти жалкие потуги даже ей самой казались неубедительными. Единственный приемлемый вариант – не упоминать ни о ком, кроме себя. Можно сказать, что она поехала забирать мужа из регби-клуба, но по пути вспомнила, что его подвезет коллега. Звучало на редкость неубедительно. Второй вариант – объяснить, что ей досаждает один мужчина, и Элли договорилась встретиться с ним с единственной целью – сказать, чтобы отстал.
В полночь. На безлюдной, темной дорожке. Да в это вообще никто не поверит.
А можно выложить всю правду. Будучи замужней женщиной, связалась с посторонним мужчиной, и он захотел встретиться. О том факте, что Элли согласилась на встречу только для того, чтобы отделаться от упомянутого мужчины, можно не говорить – полиции это все равно неинтересно. Единственное, что их возмутит, – долгое молчание Элли, ведь она видела на проселочной дороге другую машину. Конечно, Элли ее не разглядела, зато была на сто процентов уверена, что автомобиль темный.
Элли уже открывала дверцу «мерседеса», когда зазвонил телефон. Макс. Элли сбросила звонок. Однако даже такая мелочь вывела ее из равновесия, и пришлось посидеть в машине еще пару минут, чтобы успокоиться. Тут мобильник зазвонил снова. Элли собиралась поступить точно так же, но вдруг заметила, что номер засекречен. Нет, это точно не Макс. Он понятия не имеет, как засекретить номер – впрочем, раньше у него в этом не было необходимости. А теперь, наверное, научился.
– Алло, – нерешительно произнесла Элли.
– Здра-авству-уй, Э-элл-и-и.
Голос звучал низко и глухо, слова произносились чересчур протяжно, точно Элли слушала запись, где звук воспроизводился на замедленной скорости. Было непонятно, кто говорит – мужчина или женщина. Этот голос вообще походил на человеческий весьма отдаленно. У Элли по спине пробежала дрожь.
– По-ора пла-атить по-о сче-етам.
В трубке раздался короткий, зловещий смешок. Элли зажмурилась и закусила губу. Может, отсоединиться? Но нет, нельзя. Она должна узнать, что от нее нужно этому человеку. Глухой, сопровождающийся легким эхом голос неторопливо продолжил:
– Кроме тебя, это задание выполнить не может никто, поэтому поручаю его тебе, Элли.
– Почему я вообще должна что-то для вас делать?
– Не перебивай. – Ровный тон вдруг сменился раздраженным, выдавая плохо контролируемый гнев.
Элли поняла, что имеет дело с не вполне уравновешенным человеком.
– Будешь делать что скажу. Поняла, Элли? Подумай, что будет, если муж узнает о твоих похождениях? Вся ваша идеальная семейка рассыплется, как карточный домик. Хочешь, чтобы твои секреты никто не узнал – выполни мою маленькую просьбу. А если откажешься – за последствия не отвечаю. – Голос зазвучал жестче. – Может быть, в следующий раз я заберу не только твой пропуск или старую игрушечную собаку.
Элли захлестнула волна жаркой ярости.
– Не смей приближаться к моим детям. Даже не думай, ясно? Хоть пальцем их тронешь, лично разыщу и прикончу.
В ответ раздался ехидный смех. Даже несмотря на искажения, этот звук вдруг показался знакомым, но Элли никак не могла вспомнить, где его слышала. Кем может быть этот человек? Получается, ее пропуск взял именно он. Цель ясна – проникнуть в палату к Эбби Кэмпбелл. Но зачем? Если неизвестный способен причинить вред Эбби, ничто не помешает ему сделать что-то плохое Джейку и Руби.
Кем бы он ни был, этот человек способен незамеченным пробраться на ферму «Ивы». Пропуск у Элли могли украсть только ночью, пока все в доме спали. При одной мысли о том, какой опасности они все подвергались, Элли передернуло. Она не знала, что нужно шантажисту, но готова была сделать все что угодно, лишь бы отвести беду от детей. Но этого мало. Элли поклялась, что любой ценой выследит негодяя, чтобы он больше не смог навредить ей и ее близким. Видимо, звонивший пришел к выводу, что молчание Элли означает согласие. Искаженный голос продолжил говорить, но на этот раз знакомых ноток Элли не уловила. Равно как и указаний на пол собеседника.
– Просто выполняй что скажу. Одно маленькое задание, и ты спасешь свой драгоценный брак и детей. В конце концов, хватит с этой деревни трагических случаев, правда?
Элли не ответила.
– Что замолчала? Задумываться тут не над чем. Я дам тебе поручение, но только без глупостей. Если надеешься, что угрожаю не всерьез, то очень ошибаешься.
Элли внимательно слушала и наконец поняла, почему жертвой шантажа стала именно она. И почему никто другой не мог выполнить того, что нужно этому человеку.
– Можно пригласить вас на ужин? Хочу отблагодарить за восхитительную трапезу во вторник.
Именно так прозвучали первые слова Лео, когда Том открыл дверь.
– Что, опять выгнали? – спросил он, едва сдержав улыбку.
Все-таки ему будет не хватать этой женщины, когда она вернется в Манчестер. Разговоры с Лео скрашивали его дни, а заодно заставили понять, что за последнее время Том окончательно превратился в отшельника. Он уже несколько лет избегал близких отношений с женщинами, и, хотя это было его сознательное решение, в жизни образовалась заметная пустота. Тому нравились легкие, шутливые разговоры и ненавязчивый флирт, вдобавок ужасно надоело спать одному. Нет, с добровольным целибатом определенно пора завязывать.
– И да и нет. Собиралась уехать в Манчестер, но Макс упросил меня задержаться. Так что погощу еще немножко. И все же сегодня меня настоятельно просили прогуляться. Максу и Элли надо обсудить семейные дела. Поэтому я здесь, – ответила Лео с застенчивой, почти детской улыбкой, с помощью которой явно пыталась скрыть смущение.
– Жаль – я-то надеялся, что вы хотели видеть мою скромную персону. А вам, оказывается, просто податься некуда. Что ж, визиты мне наносят редко, так что привередничать не приходится. Проходите. Сейчас принесу водку.
Лео последовала за Томом по коридору. Обернувшись через плечо, он спросил:
– Как поживаете? Чем сегодня занимались?
– До трех часов была дома, а потом позорно сбежала – не хотела встречаться с Элли. Потом объясню почему. Вот и отправилась в Алтринчем. Сходила в салон красоты, сделала педикюр и еще пару процедур.
Том достаточно хорошо знал женщин, чтобы не выспрашивать подробности о «процедурах», однако предположил, что, скорее всего, они были весьма болезненны.
– Ну а теперь, когда ваша красота достигла полного совершенства, давайте выпьем. Вы уверены, что хотите в ресторан? Может, поужинаем дома? Только придется обойтись без экзотики. У меня есть пара стейков, можно приготовить их и съесть с салатом. Что скажете? Еще могу пожарить картошку фри, но что-то мне подсказывает, вы такое не едите, – сказал Том, окинув взглядом ее стройную фигуру.
– Внешность обманчива. Если я что-то и освоила в совершенстве, так это умение чистить картошку.