– Мне надо остыть и все обдумать. Ты прав. Все было как в тумане. Я должен понять себя… и ее.
– Ты, главное, Нету пойми, – серьезно сказал Базаров.
– Ты это о чем сейчас? – удивленно посмотрел на него Аркадий.
– Я не хотел тебе говорить… В общем, она очень хочет познакомиться с твоим дядей.
– На предмет?
– ПП – местная легенда. Он бывший офицер ФСБ, он банкир. Красавец мужчина, – с иронией сказал Женька. – Не муж, а мечта.
Аркадий хмыкнул.
– У нее ничего не выйдет, – уверенно сказал он.
– Я Нете то же самое сказал. Но она просто уверена в своей неотразимости.
– У дяди таких, как она, было… – Аркадий вздохнул. – В общем, много. Для него она не более чем охотница за богатыми мужчинами. А таких он отражает стабильно.
– Интересно было бы посмотреть, – усмехнулся Женька.
– А ревновать не будешь? – внимательно глянул на него Аркадий.
– Он лучше меня только одним – у него есть деньги. Которых у меня нет. Только этим он ей и интересен. К чему тут ревновать? Я просто хотел тебя предупредить о Катином приданом. Это ее старшая сестра, и никуда от этого не деться. Если змея заползет в твою семью, мне вас, Кирсановых, жалко, честное слово.
– Думаешь, раньше никто не пробовал? – рассмеялся Аркадий. – Дядя Паша все еще любит ту женщину.
– Которую из пентхауса выкинули? – Аркадий кивнул. – Но ведь сколько лет прошло! – присвистнул Женька.
– А для дяди это не имеет значения.
– Да-а… Кремень твой дядя. И на кой черт он ей сдался? – с досадой сказал Женька. – Мужиков, что ли, мало? Или у нее чисто спортивный интерес?
– Нета и дядя Паша… – Аркадий с сомнением покачал головой. – Не представляю себе.
– Аналогично, – кивнул Женька, и они надолго замолчали.
Минут через десять зазвонил его мобильный телефон.
– Сито, – с досадой сказал Женька, глянув на дисплей. Но все-таки ответил дурашливым голосом: – Говорите.
– Базар, ты где?
– Знаешь, я передумал. Чего я дома не видал? Мы к Аркадию едем. Так что не ищи меня на автовокзале, Сито, – насмешливо сказал Женька. – Не нервируй толпу.
– Но домой-то ты собираешься? Твоих увижу, что передать-то?
– Сразу видно двоечника, – не удержался Женька. – Туго соображаешь, Витюха. Или ты полагаешь, мои родители настолько темные, что не умеют нажимать на кнопки мобильника? Тоже мне, голубиная почта! – хмыкнул он.
– Ты когда домой приедешь, позвони мне, – с обидой сказал Ситников. – Посидим где-нибудь, пивка попьем.
– Хорошо, – скривился Женька и дал отбой. – Вот почему ко мне люди так тянутся? – раздраженно спросил он у Аркадия. – Ведь я постоянно над ним издеваюсь, еще со школы! Послал бы он меня хоть разок – я бы его зауважал. Ему ведь от меня ничего не надо, кроме общения. Потому что у меня ничего нет. Пока нет. Даже тачки нет. Тебя вот эксплуатирую. Почему же такой тупой индивидуум, как Ситников, упорно ищет моего общества?
– Ты сам ответил на вопрос. Потому что тупой.
– Ты хочешь сказать, он ко мне за умом приходит? То бишь за умными мыслями? Пари: он их забывает сразу, как только выйдет из кабака. Одно слово: Сито.
– Просто он прекрасно понимает, что от него в этой жизни ничего не зависит и зависеть не будет. Никогда. Ты – иное дело. Ты относишься к редкому типу людей: к преобразователям. Ты ни с чем не согласен, для тебя нет авторитетов. Для тебя тот же Пирогов не портрет на парадной стене, а сосед по квартире. По коммуналке. Там еще много кто живет. Склифосовский, Павлов… И ты им не собираешься очередь в ванную комнату уступать.
– Не собираюсь! Потому что это и моя ванная комната тоже!
– Вот! А для Ситникова все, кого он видит по телику и в энциклопедиях, – это Пантеон. И ты для него Пантеон. Он к тебе, как в храм приходит. Хотя ему и в голову не стукнет, что с ним за одним столом пьет пиво гений. Ситников это чувствует подсознательно.
– Польстил, конечно, но принимается! – рассмеялся Женька. – За что люблю тебя, Аркаша, – за доброту твою. Ты независтливый. Не кичливый. Не сноб, в общем, хотя у тебя для этого есть весь антураж. Папа-писатель, московская прописка, крутая тачка и дядя-олигарх. А ты при этом простой парень, такого, как я, не гнушаешься по гостям возить.
– Называется: обменялись любезностями, – рассмеялся Аркадий.
– Так на то мы и друзья!
На подъезде к родному городу Женька позвонил родителям.
– Мам-пап, вы где? – спросил он в трубку, где Аркадий, сидящий рядом, услышал взволнованный женский голос:
– Ой, Женечка, наконец-то ты позвонил! Мы уж изволновались все!
– Чего ж сами не позвонили?
– Не хотели тебе мешать, – виновато сказала Женькина мать.
– А чем вы мне можете помешать? Я в отпуске. Еду к вам.
– К нам? Куда к нам? – растерялась она.
– Вы дома или на даче? Вот туда и поеду.
– Мы дома!
– Мам, я с другом еду!
– Как с другом?!
– Он не кусается, не надо так переживать.
– У нас же ничего не готово!
– А нам ничего и не надо. Если хочешь – мы в магазин заскочим.
– Погоди, Женя… Вы на поезде или на автобусе?
– Мы на машине. Будем где-то через часок.
– Через час! – охнула женщина.
– Все. Паника, – вздохнул Женька, дав отбой. – В магазин понеслась. Как будто мы с голодного края, не с Москвы. Я тебя сразу хочу предупредить: мои родители люди простые, – сурово сказал он.
– Мне-то что, – пожал плечами Аркадий.
– Дома у нас тесно. На даче тоже. Я уж и не знаю, где вас разместить, ваше высочество, – с иронией сказал Женька, но Аркадий уловил в его голове смятение.
– Ты же сам сказал, что я не сноб. Могу и на раскладушке.
– Придется, – вздохнул Базаров. – Что отцу-то скажешь?
– Совру что-нибудь, – пожал плечами Аркадий.
– Ну да я тебя держать не буду. Сам сбежишь через пару дней.
Аркадий не выдержал и улыбнулся. О Женькином детстве Кирсанов был наслышан и приблизительно представлял себе, что такое семья Базаровых. Достаток у них скромный, городок, в котором они обосновались, – глубокая провинция. Квартира – двухкомнатая хрущоба в старой кирпичной пятиэтажке. Не развернуться. Аркадий был к этому готов. Остаться с Катей он не мог, ехать к отцу не хотелось – тот замучает расспросами. И это еще не самое страшное, потому что отец легковерен, его можно провести. Но дядю? А ну как разговор зайдет о смерти Маргариты Черновой?