Через полгода он купил хорошую машину, благо проблемы с жильем не существовало: в четырехкомнатной квартире они с матерью жили вдвоем. На одежде не экономил, все лучшие рестораны в Москве знал наперечет. Хотя огромные счета оплачивали женщины, с которыми он туда приходил. Дамы лет за сорок и далее, состоятельные и влиятельные. Он таковых не искал: сами находили. Причем, угрызений совести Монти никогда не испытывал: ему действительно нравились эти женщины. Которые по возрасту годились в матери. Он любил свою работу. Он искренне любил своих клиенток. Он радовался жизни. Вот и сегодня вышел из дома под вечер, чтобы вернуться с первыми лучами солнца. После того, как ночной клуб будет закрыт, наверняка придется кого-нибудь подвезти. Какую-нибудь загулявшую дамочку, муж которой укатил в загранкомандировку. Потом придется зайти на чашечку кофе, со всеми вытекающими из нее последствиями. Потом дамочка будет названивать целыми днями, они куда-нибудь сходят. Потом… Об этом лучше не надо. Этот этап всегда неприятен.
Когда вернется муж, она впервые заикнется о разводе. Мол, как нам будет хорошо с тобой вдвоем, милый! Вот тут надо быть настороже. Муж – это обязательный элемент в его отношениях с женщинами. Без мужа никак нельзя. Потому что он, Монти, на эту роль не годится. Он – последнее утешение, луч света в темном царстве загадочной женской души. В его глубоко посаженных темных глазах – вечный мрак. Никогда нельзя понять, о чем он думает. Но уж точно не о женитьбе.
… – Ой, извините!
У подъезда на него налетела симпатичная девушка лет шестнадцати и стоит, открыв рот.
– Ничего. Бывает.
– А я вас знаю! Вы – сын Полины Петровны, бывшей учительницы музыки! Я к вам раньше ходила! На занятия!
– Не помню, – равнодушно ответил он.
А девчонка-то хорошенькая, ну просто очень! Яблочко наливное, под тонкой белой кожицей пульсирует молодая, горячая кровь. Глаз не отвести! Наверняка ей об этом не раз говорили, потому и ведет себя так уверенно. Хочет познакомиться, это понятно.
– А я вас помню! И еще я знаю, что вы – стриптизер! Можно билетик в ночной клуб, где вы работаете? Можно на ты?
– Подрасти сначала.
– Такой красивый и такой вредный!
– Не люби красивых, – заметил он. – Между прочим, в душе я уродливый и мрачный.
– У меня уже было. С мужчинами. Так что не стесняйся.
– Ну и дура! – вздохнул он и направился к своей «Ауди». Точно – дура!
Кто их, таких, рожает? «У меня уже было!» Это вместо предисловия. А что в «продолжение следует»? Или она так откровенна, потому что он стриптизер? Ничего в душе не дрогнуло. «Вот если б ей было лет сорок, сорок пять…», – мечтательно подумал он. Зрелая женщина – это поэма! Ухоженное лицо, грамотный макияж, женственные формы. И грация. Повадки хищницы, а не резвость ягненка, который только-только вырвался на волю пощипать травки и рад до смерти. Бегает, коленками сверкает. И жадно ищет взглядом рыщущих в окрестностях волков. Вот он я, кушайте меня скорее! Дура!
Зло хлопнул дверцей машины. Все настроение испортила! Вот надо ей на заре туманной юности непременно лечь под стриптизера! А может, ее маман подослала? Кроме того, что он неблагодарный сын, вторая любимая ария: «Ах, Мотя, тебе давно пора жениться!» И неизменный припев: «Женишься – образумишься». Девчонка когда-то брала у маман уроки музыки. И, может, ей и не шестнадцать вовсе, а все восемнадцать. Созрела для брака. И с мужчинами уже было. Черт! Надо поговорить с приемной матерью. Жениться он не собирается. Потому что если приведет в дом ту, которая ему по душе, у матери тоже может случиться инфаркт и она последует за папой. Вкупе с его презренной профессией невестка, которой давно уже перевалило за сорок – явный перебор. Пусть уж все остается как есть.
Ведь у Монти есть не только чувство юмора, но и добрая душа. И уродство его души, о котором он без конца повторяет – вещь скорее надуманная. Какая может быть душа у стриптизера? Уродливая, это понятно. Ведь он раздевается на людях и отплясывает танец живота, словно публичная девка. А потом берет деньги у посетительниц. И спит с ними, если они того хотят. Это плохо? С точки зрения морали да, а с точки зрения женщин, которые приходят развлечься – очень даже здорово. Было бы плохо, если бы он им отказывал. И надо заметить, что в его уродливой душе царит полная гармония. Он себя не заставляет все это делать. Ему это действительно нравится. Приятно жить в ладу с самим собой, черт возьми!
Увидев сияющую вывеску ночного клуба «Дамские пальчики», улыбнулся: «Я дома!». Хозяин вечера сегодня – Монти! И отношения с коллегами хорошие, без ревности и зависти. Потому что он, Монти, легкий человек. Есть деньги – дает взаймы. Просят подменить – никогда не отказывает. Чаевыми делится, суперзвезду из себя не корчит. Хотя и так всем понятно, что Монти – всеобщий любимец и большинство женщин ходят сюда из-за него. Но его специализация – дамы от сорока до пятидесяти, это тоже знают все.
Вот и сегодня сразу же отметил женщину, которая полностью отвечала его требованиям: красивую, ухоженную брюнетку. Но пробегавший мимо парень, работающий под псевдонимом Аякс, отрицательно покачал головой:
– Не связывайся. Это к хозяину. Из журнала.
– Из какого еще журнала?
– «Тело», – раздался голос самого хозяина. Мировой мужик, если не считать отвратительной привычки ходить почти бесшумно и заставать всех врасплох. У них с Монти прекрасные отношения: никаких претензий друг к другу. – Никогда не читал?
– Нет, – покачал он головой. – Что за журнал?
– Толстый, глянцевый. Сейчас на них большая мода. Она – владелица и главный редактор. Нечаева Наина Львовна.
– «Тело». Хм-м-м… – Он не выдержал и усмехнулся.
– Зря кривишься, там все пристойно. Журнал для дам. Светские сплетни, советы, как ухаживать за собой, какие физические упражнения делать, чтобы быть в форме, какие рестораны и ночные клубы посещать. Кулинарные рецепты, диеты. Словом, всякая дребедень.
– Ну а здесь она зачем?
– Не сообразил? В журналах для мужчин чьи фотографии печатают? Правильно: красоток с пышными формами. А журналы для женщин теперь интересуются красавчиками, вроде тебя. Наине Львовне требуется свежее лицо для разворота.
– Боюсь, что мое уже испортилось, – нахмурился он. – Пусть Аякс ей позирует.
– Чего злишься? – добродушно усмехнулся хозяин. – Тебе ж нравятся такие дамочки, как Нечаева!
– Мне нравятся женщины. А не конезаводчицы, которые приходят отбирать племенных жеребцов для своего персонального стойла.
Монти и сам не понял, почему эта Нечаева так его разозлила. Но почувствовал смутную тревогу, волнение, и во время всего выступления нервничал и был не в духе. Владелица модного журнала смотрела на него не отрываясь.
Когда спустился в зал, по глазам понял: хочет, чтобы он подошел. А глаза у нее темные, глубокие. Колдовские. Так и тянет заглянуть в глубину: а что там?