– Любовь? Ха-ха! Да все ты врешь! Тебе квартира нужна!
– Не суди всех по себе. И вообще: отстань от меня. Я ей, конечно, ничего не скажу, но…
– Что?! Да кто тебе поверит!
– Я уже понял, что она придет не так поздно, как ты сказала. Я, пожалуй, на улице подожду.
И Петя шагнул к двери. Ная тут же в него вцепилась:
– Нет, постой! Я хочу, чтобы ты остался!
– Да что ты ко мне прицепилась?
– Потому что я – не Люся!
Она тряхнула черными кудрями. Петя вырвал свою руку и сказал:
– Вот именно. Ты – не Люся. Хорошо бы, она тебя отсюда выставила. А то ты тут притон устроишь. В ее квартире.
– Что ты сказал?!
Ная оторопела. Так вот что он о ней думает! Петя ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Надо отдать должное, выдержка у Петра Рябова была отменная. Ная кусала губы от досады. Настроение у нее было такое скверное, что даже играть ничего не пришлось. Слезы сами выступили на глазах, когда она заявила вернувшейся с работы Люсе:
– Ты не представляешь, какой оказался хам твой Петя! И мерзавец! Он на меня напал! Хотел уложить в постель! Это кошмар какой-то! Еле отбилась!
– Я встретила его у подъезда, – тихо ответила Люся.
– И что он тебе сказал?
– Как все было. Что ты его пыталась соблазнить.
– И ты ему веришь?
Люся молчала. Ная решила нажать на подругу. Заговорила горячо:
– Я тебе правду говорю. Он хочет у тебя квартиру оттяпать. А сам по сторонам смотрит. На красивых девочек заглядывается. Женится, пропишется, а потом бросит. И на раздел имущества подаст. Я же его насквозь вижу! Кому ты веришь? Мне или ему?
– Ему, – побледнев, так что веснушки исчезли, сказала Люся.
– Что-о?
– Знаешь, тебе лучше уйти.
– Ты в своем уме? Из-за какого-то мужика!
– Он не какой-то мужик, – возразила Люся.
– Ну, хорошо. Я виновата. Но зачем выгонять меня из дому?
– Потому что… потому что… Все уже не может оставаться так, как раньше. Ну не может, и все! – и Люся разревелась. Рыдая, сказала: – Ты, я, Петя… Нет, так больше невозможно!
– Вот дура! Ну, ничего! Наплачешься ты еще из-за него! Я-то уйду.
Ная все еще медлила. Люська – размазня. Раз плачет, значит, жалеет. Не выгонит. Но Люся неожиданно проявила твердость.
– Нет, так больше невозможно, – как заведенная, повторяла она. – Так больше невозможно… Ну, почему я? Есть Ада. Иди к ней. А лучше, сними комнату. Если хочешь, я тебе денег дам. Я копила…
– Да пошла бы ты, со своими деньгами, – со злостью сказала Ная.
В душе у нее все кипело. Ничего. Рассчитаемся, Петр Николаевич. Придет время. Попомнишь ты меня. Она собрала свои нехитрые пожитки и поехала к Аде. Та встретила подругу без особого восторга. Ночью, когда пили на кухне чай, сказала:
– Родители вот-вот вернутся из загранкомандировки. Тебе нельзя здесь жить. Что они скажут?
Ная поняла: побаивается. Все еще думает, что она сглазила покойника Славку! Навела порчу! Вот дура!
– Что же мне делать? – спросила она.
– Как Люся посоветовала: сними комнату.
– А деньги?
– Деньги я тебе дам.
Видно было, что Ада готова на все, лишь бы подруга у нее не задерживалась. Деньги Ная взяла. Да и потом забегала неоднократно, одалживаться. Какое-то время Ада от нее откупалась. Но черный день пришел: из загранкомандировки вернулись ее родители. Ная забежала как-то и попала на скромное торжество: ужин в честь воссоединения семьи.
– А это моя подруга Ная, – представила ее Ада без особого восторга. – Я вам рассказывала.
Ная сидела за накрытым столом и завидовала по-черному. Вот кому повезло! Жизнь без проблем. Приехали родители из загранкомандировки, денег привезли, подарки. Она с завистью косилась на новенькую импортную дубленку, роскошь, о которой не смела и мечтать. Ада теперь будет одета как картинка!
– Скоро наша девочка получит диплом о высшем образовании, – торжественно сказал глава семьи, поднимая бокал. – И, вне всякого сомнения, найдется достойный молодой человек, который оценит ее и ее таланты.
«А, главное, ее родителей», – мысленно добавила Ная. И почувствовала еще большую зависть. Она ведь, несмотря на свою красоту и доступность, мужа до сих пор не нашла. А теперь осталась и без материальной поддержки. Потому что, провожая ее, Ада сказала:
– Извини, но денег мне на руки давать больше не будут. В таком количестве, как раньше. Я больше не смогу тебе помогать.
– Что ж. И на том спасибо, – криво улыбнулась Ная. На душе у нее кошки скребли.
С тех пор она заходила к подруге очень редко. А однажды ей вручили приглашение на свадьбу. Трех месяцев не прошло, как вернулись родители, а уже нашли для дочери подходящего жениха! Так на последнем курсе института Ада вышла замуж. Свадьба была осенью. Ная к тому времени уже нашла пристанище. Сменив за месяц двух квартирных хозяек, обосновалась, наконец, в коммуналке, в крохотной комнате, где помещались только кровать, письменный стол и шкаф. Большее ей было не по карману. Она крутилась, как могла: днем работа, вечером учеба, бесконечные статьи в газету, которые надо было писать, чтобы набить руку. Пристроить их удавалось с трудом, Ная изо вех сил искала покровителей, таких, как ее первый соавтор, иногда находила и кое-как перебивалась. С деньгами всегда было туго, ведь надо было платить за жилье. А теперь ей надо было купить подарок на свадьбу подруге. Она догадывалась, что среди гостей будут и люди влиятельные, это хороший шанс завести полезные знакомства. Но надо постараться не ударить в грязь лицом. Подарок должен быть достойным, да и одеться надо дорого, под стать остальным гостям.
И тут ей неожиданно пришел перевод от родителей. Вспомнили-таки блудную дочь! Недавно Ная им написала, что вернулась из экспедиции, устроилась на работу, сняла комнату и поступила на заочное отделение факультета журналистики в МГУ. Видимо, это произвело впечатление. Денежный перевод пришелся весьма кстати. Вытерев слезы, она побежала по магазинам. Отстояв несколько очередей, приобрела импортные туфли на высоком каблуке, модное платье, плащ и подарок молодым. «Достала» роскошный чайный сервиз. Теперь она была во всеоружии.
В загс поехала Люся. В качестве свидетельницы. Ная всерьез обиделась. Она рассчитывала, что Ада пригласит именно ее поставить подпись в книге, где регистрируют браки. А свидетелем со стороны жениха окажется интересный молодой человек, москвич. И, как знать? Ада могла бы для нее хоть что-нибудь сделать. Почему Люся? Выходит, что она, Ная – второй сорт? Всегда и везде! Подумать только! С огромной коробкой в руках, еле сдерживая бешенство, она ехала в ресторан, где должны были праздновать свадьбу. Ехала на метро, такси было не по карману. Деньги разлетелись мгновенно. В модном плаще, в туфлях на шпильке, при высокой прическе и с коробкой в руках Ная толкалась в вагоне. На нее косились.