Существует целая наука об отношениях врача с пациентом, которая учитывает множество сложных и сложнейших аспектов, в том числе и такой, как единство их понятийного аппарата: люди логического строя речи воспринимают слова иначе, чем люди образного мышления, и если правополушарник услышит, к примеру, что кто-то "сосет у него энергию", то этот яркий образ может привести его в состояние обессиливающей паники. Не учитывать этого нельзя!
Мне кажется, совместная работа целителя и больного должна заключаться в том, чтобы любой положительный результат выявлялся и подчеркивался, но - на фоне непрерывной самостоятельной работы, которую больной ведет под руководством врачевателя. Любовь к пациенту должна присутствовать всегда, но любовь, каждый раз по-иному окрашенная. Вспоминаю одну из самых своих нелегких пациенток - Людмилу Н., у которой начался паралич ног. Веселая, энергичная женщина, в прошлом спортсменка, любящая и любимая супруга и мать, она с внешним юмором и долготерпением относилась к той непростой ситуации, в которой оказалась, и работать с нею было по-человечески приятно. Тем не менее, я не упускал возможности, чтобы в хвост и в гриву, как говорится, разнести ее за лень при выполнении ею домашних заданий, за маленькие хитрости, к которым прибегала она, чтобы улизнуть от того или другого самостоятельного упражнения. "Люби жену, как душу, тряси ее, как грушу", эта поговорка в данном случае могла быть применима к ней, но именно в силу глубокой интеллигентности Людмилы и ее чувства иронии и самоиронии: она прекрасно понимала, что мои "крутые разгоны" вызваны желанием помочь ей. И сплошь да рядом после целого сатирического спектакля, который мы в ее честь разыграли с членами ее семьи под ее же аплодисменты, возникали новые позитивные идеи, рассчитанные на ее возросшие возможности.
Но и тени критики не могло быть в адрес сверхмнительной Таисии П., которая буквально оживала при словах похвалы и, напротив, обмирала до полусмерти при любом намеке даже на гипотетическое ухудшение. Я никогда не обманывал ее - в том плане, что на каждом из осмотров акцентировал ее внимание исключительно на тех объективных симптомах, что говорили в пользу выздоровления. Что же касается отрицательных моментов, то давал ей задания, так сказать, общего плана на их подавление: например, повторение духовной очистки, например, на новый уровень работы с мыслеобразами, например, на очередное увеличение специальных дыхательных упражнений. Да, я посылал ее на избавление от "инграмм" к специалисту по дианетике, но и сам, введя ее в транс, мягко освободил от навязчивых страхов. Самое же главное, учил ее в собственных неприятностях винить прежде всего себя, а не кого-то и не что-то, и спокойно, без паники искать позитивный выход из нежелательной ситуации. С другой стороны, приходилось подчеркивать ее достоинства, опровергать постоянное самоуничижение. Короче говоря, психологическая (психотерапевтическая) работа с нею забирала времени и внимания никак не меньше, чем труды по освобождению ее от неприятного узелка на щитовидной железе. Здесь возникали и драматические коллизии: так, например, врач-онколог настаивал на скорейшей операции тогда, когда, по моей диагностике, дела уже пошли на лад (но материальный субстрат болезни еще оставался на месте). Я твердо заявил, что делать выбор в подобной ситуации надлежит только самой Таисии. Она от необходимости решать скрылась в далекую деревню, куда уехала в отпуск (но продолжала выполнять и там все упражнения, предписанные мною). К счастью, этого месяца хватило на то, чтобы узелок заметно уменьшился, и врач после возвращения освободил ее от необходимости срочного оперативного вмешательства - при условии регулярного наблюдения за нею в соответствующем центре.
Я был бы не откровенен, если бы не добавил, что с моей стороны постоянных профилактических осмотров не последовало: по телефону позвонил ее муж, глубоко огорченный не столько заболеванием супруги, сколько обилием в ее речениях ссылок типа: "А вот Ю.А. сказал...", - и, сообщил, что больше ее ноги у меня не будет. Пока я осмыслял услышанное, пока думал, а не пригласить ли и его на лечение, он опустил трубку на рычаг... Бывают и такие финалы при человеческом подходе к человеку, но все же суть в том, что в данном случае удалось повысить уверенность пациента в свои силы и добиться крутого перелома в ходе болезни.
Постоянная положительная поддержка на всех этапах вашего общения с доверившимся вам человеком -вот условие роста его возможностей в борьбе с болезнью. Этот рост, в принципе, не имеет пределов и является одним из важнейших факторов его выздоровления. Задача целителя - поднять настроение больного от глубокой депрессии и печали хотя бы до нейтрального, а затем до оптимистической уверенности в обязательной борьбе над недугом. Такова одна из определяющих осей в построении обширного поля здоровья. Теперь - о другой оси в системе тех же координат.
Обозначим ее как постоянное увеличение числа органов, которые оздоравливаются при вашей работе с пациентом. Логика такой постановки вопроса является очевидной для целителя, то есть для такого врача, который видит человека целым, целостным, органическим единством, а не арифметическим соединением разных частей и систем. Коли конкретная болезнь есть частное проявление общего расстройства всего организма, включая, конечно, и дефекты его "руководящих центров" и деформации в структуре его тонких оболочек, то, значит, необходимо лечить по возможности весь этот многосложный комплекс. Где-то раньше я уже высказывал свою мечту о том, что драму попадания в больницу по частному случаю следует в идеале видеть в качестве радостного повода для полного оздоровления человека. Ну, да пока господствующая медицина дозреет до подобной расширительной практики, обращенной не к избранным, а ко всем без исключения людям, мы уже сейчас будем исходить из полного, а не ущербного понимания здоровья.
На мой взгляд, огромного числа болезней не было бы при нормализованной психоэмоциональной жизни людей, при чистоте их внутренних органов, при отсутствии в жилых домах или на работе биогеопатогенных зон, - не буду продолжать этот грозный и, в то же время, жалкий перечень. И, естественно, когда под воздействием и по настоянию врачевателя начинается восстановление, например, психики пациента, то начинает нормализоваться не только сердечно-сосудистая система, по поводу которой он к вам обращался, но и тонкого кишечника. Само собой разумеется, что вы должны будете принять надлежащие меры по закреплению этих успехов. Если обратиться к практике восточных, в частности, тибетских врачей, то, по их данным, до 80% всех заболеваний коренится в неполадках желудочно-кишечного тракта, и, следовательно, ваша добросовестная расчистка этих "авгиевых конюшен", в свою очередь, оздоровит целый ряд важнейших систем и органов.
Вспоминаю, когда два года тому назад довелось заняться с Татьяной Г. по поводу ее считавшегося неизлечимым заболевания, и мы начали пункт за пунктом убирать аномалии в ее образе жизни и организме, мы и предположить не могли, сколь далеко удастся зайти в области совершенствования этой женщины. Сейчас она стала едва ли не уникальным специалистом в сфере очисток и питания потому, что на самой себе испытала все сложности и достоинства существующих в мире радикальных методик - вплоть до 42- дневного голодания по Р. Бройсу. Мне с семьей довелось отведывать изготовленные ею по рецептам ведической кухни блюда -это было не только божественно вкусно, они несли в себе и большой лечебный эффект. Доказательством тому стало вызволение ее матери из пучины онкологии, зафиксированное лечащими врачами. А главным доказательством в пользу комплексного подхода к "отдельно взятому" заболеванию Татьяны стала великолепная трансформация ее личности, ее общий духовный рост: и как человека, и как специалиста, и как женщины, равно очаровательной и в проруби, и на кухне, и на совещании бизнесменов.