Император Константин писал между 948 и 952 годом о «крепости Киева, называемой Самватас». Это название, как подтвердило недавно тщательное филологическое исследование А. А. Архипова, имеет еврейское происхождение («Самбатион») и означает в данном случае пограничную крепость, — то есть расположенную на западной границе Каганата [99] Другой исследователь положения в Киеве того времени, В. Н. Топоров, опираясь на целый ряд сведений, доказывает, что «ситуация… характеризуется наличием в городе хазарской администрации и хазарского гарнизона» [100] .

Это, на мой взгляд, всецело подтверждается тем фактом, что Ольга пребывала не в Киеве, а в созданной ею в двадцати километрах к северу от столицы крепости Вышгород; летопись под 946 годом констатирует: «бе бо Вышегород град (что означало „крепость“. — В. К.) Вользин» (Ольгин). Подчас Вышгород рассматривается как «загородная резиденция»; однако хорошо известно, что, помимо княжеского дворца в самом Киеве, существовал и действительно загородный (в двух-трех километрах от тогдашних пределов города) дворец в сельце Берестове.

Вышгород (это явствует уже из самого названия) представлял собой высящуюся на крутом холме над Днепром неприступную крепость, и, что особенно многозначительно, и этом Ольгином городе, как доказано недавними археологическими исследованиями, были созданы железоделательные и железообрабатывающие предприятия, образовавшие (по определению археологов) целый «квартал металлургов» [101] . Поскольку в Киеве имелась высокоразвитая по тогдашним меркам металлургия, вполне очевидно, что Ольга считала необходимым иметь возможность производить оружие вне какого-либо контроля хазарской крепости Самватас. Важно добавить, что, как показали археологические исследования, при преемниках Ольги, когда в Киеве уже не было хазарского «присутствия», «квартал металлургов» в Вышгороде «суживается, на его месте появляются жилые усадьбы» [102] .

Далее, есть все основания полагать, что летописное сообщение о распределении древлянской дани — «две части дани идет Киеву, а третья Вышгороду и Ользе» — подразумевает прискорбное обстоятельство: «две части дани» доставались «хазарской администрации» Киева… Американский тюрколог Омельян Прицак не так давно высказал мнение, что упомянутая в летописи под 945 годом «Пасынъча беседа», расположенная у киевского урочища (района) «Козаре», — это шатер («беседа» в древнерусском языке означала не только «разговор», но и «палатку», «шатер» — ср. слово «беседка») сборщиков дани, ибо «пасынъча» — тюркское слово того же корня, что и позднейшее (уже монгольских времен) слово «баскак» [103] .

Древний Киев. Реконструкция. Император Константин писал между 948 и 952 годом о «крепости Киева, называемой Самватас». Это название, как подтвердило филологическое исследование А. А. Архипова, имеет еврейское происхождение («Самбатион») и означает в данном случае пограничную крепость, — то есть расположенную на западной границе Каганата. Другой исследователь положения в Киеве того времени, В. Н. Топоров, опираясь на целый ряд сведений, доказывает, что «ситуация… характеризуется наличием в городе хазарской администрации и хазарского гарнизона»

Так что ситуация в Киеве при Ольге была сложная и угрожающая, но княгиня не прекращала свою деятельность, соблюдая меры безопасности; это ясно и из наличия Вышгорода, и из установленною Г. Г. Литавриным количества воинов — более 1300 человек, — сопровождавших Ольгу в ее путешествии в 946 году в Константинополь. По сообщениям летописи, Ольга вынуждена была долго ожидать в заливе перед Константинополем, прежде чем ее пустили в город; возможно, греков встревожило такое обилие воинов при ее посольстве.

Наконец, нельзя не обратить сугубого внимания на тот факт, что, согласно вполне достоверным сведениям современника, императора Константина, относящимся к 948–952 году, юный Святослав «сидел» не в Киеве, и даже не в Вышгороде, а в Северной Руси, в «Немогарде», который долго отождествляли с Новгородом, на самом деле построенном позже; речь шла о Невогороде-Ладоге, где еще Олег Вещий воздвиг первую на Руси каменную крепость (современная археология доказала, что Новгород возник не ранее второй половины X века).

Согласно летописи, Ольга в 947 году отправилась в Северную Русь с целью восстановить в ней государственный порядок и прочную связь с Киевом; вместе с тем она поселила там юного сына, дабы обеспечить ему безопасность и условия для создания — вдали от хазарского контроля — мощного войска.

Старая Ладога. Первая каменная русская крепость, воздвигнутая Вещим Олегом

Святослав

Существует летописная дата рождения этого князя — 942 год, но она противоречит не лишенному юмора сообщению самой летописи о том, как в 946 или, точнее, в 945 году Святослав «почал» сражение с древлянами, восседая на коне и бросив боевое копье: «и копье лете сквозь уши коневе». Ведь трехлетний ребенок вообще не мог бы управиться с весьма тяжелым тогдашним оружием. Кроме того, трое сыновей Святослава предстают в летописных статьях 975–980 годов как пусть и юные, но уже, так сказать, «совершеннолетние» люди, которые родились, следовательно, не позже второй половины 950-х годов; между тем, если признать годом рождения Святослава 942-й год, ему в 955 году было всего 13 лет.

Словом, Святослав родился, надо думать, несколькими годами ранее 942 года, но, пожалуй, не ранее 937 года, поскольку во время похода Ольги на древлян ему едва ли было (судя по рассказу о броске копья) больше семи — восьми лет.

«Участие» мальчика в военном походе, конечно же, оказало глубокое воздействие на его душу. Затем он, вполне вероятно, совершил с матерью путешествие в Константинополь и получил сильное впечатление от зрелища «Царягорода»; это, кстати, гораздо более правдоподобно, нежели предположение о том, что Ольга оставила сына в контролируемом Хазарским каганатом Киеве. Далее следует поездка в Северную Русь, в крепость Невогорода, где Святослав и «возрос» под патронатом воеводы Свенельда и «кормильца» Асмуда. Все это заложило основы характера и сознания будущего великого полководца и правителя.