Через минуту секретарша заскочила в кабинет и, ни слова не говоря, проследовала в комнату отдыха. Сырков аккуратно закрыл входную дверь в кабинет на ключ и направился следом за ней.
Сурок потихоньку вылез из своего укрытия, пролез под стол и достал из мусорной корзины полуразжеванную гавайскую сигару. Там, на далекой ферме в Алабаме, он очень любил дожевывать остатки хозяйских сигар. Эту Сурок тщательно обнюхал, но запах ему явно пришелся не по вкусу. Почему-то показалось, что она побывала не во рту человека, а в пасти дикого похотливого кабана. Поэтому сигара опять полетела в корзину, а Сурок отправился в свое надежное укрытие за креслом.
Съезд «Монолитной России» обещал много неожиданностей. Но главная из них состояла в том, что наконец-то обещали навести порядок в управлении партией. Довольно странный товарищ с уникальной фамилией Чертомолов, некоторое время возглавлявший Генеральный Совет партии, должен был уступить свое место новому лидеру. Личность Чертомолова уже давно многим не нравилась. Тем более, что формально головными фигурами в партии были Шойду, Лужнов и Шайменев. Кто этот будущий лидер, догадывались все, но вслух свои догадки не произносили. Потому что подобные решения всегда принимались исключительно в Кремле. А Кремль до поры до времени предпочитал от комментариев уклоняться.
В президиуме оказались практически все первые лица государства. Уже после открытия по залу прошел слух о том, что на съезд прибыл президент. Шептались об этом вполголоса, пока тот, о ком говорили, неожиданно не оказался на трибуне. Вышел он из кулис своей будничной размеренной походкой. По товарищески поприветствовал сидящих в президиуме и без лишних представлений произнес небольшую, но проникновенную, речь. После чего так же спокойно удалился, оставив делегатов в полном восторге и недоумении. Потому что фамилия будущего лидера партии так и не прозвучала. Но присутствие в президиуме бывшего лидера думской фракции «Единство», а в настоящее время — министра внутренних дел Грузнова, объясняло все. Рядом с ним, скромно опустив вниз глаза, за столом сидел юный замглавы администрации Сырков. Они о чем-то тихо переговаривались. И только изредка поворачивались в сторону выступающих докладчиков.
Какие у партии будут задачи, так никто из присутствующих и не понял. Но все радостно приняли лозунг «Монолитная Россия — сильная Россия». Еще поняли, что главная задача — во всем поддержать президента как единственного гаранта Конституции страны. Съезд все больше походил на партийно-хозяйственный актив по обсуждению послания президента. И только когда подошло время решения кадровых вопросов, делегаты слегка оживились.
К трибуне подошел Сергей Шойду и, повернув голову в сторону президиума, как-то буднично предложил:
— У всех формальных и неформальных лидеров партии есть только одно мнение. Нашим партийным лидером должен стать Виктор Грузнов. Другие мнения есть?
В зале воцарилась полная тишина. И только сам Грузнов как-то неловко подвинул к себе микрофон и попытался возразить:
— Выборы не должны быть безальтернативными. Надо, чтобы еще кого-нибудь выдвинули.
— К чему эти ненужные игры в демократию? — парировал Шойду. — Тебя вся страна знает. Это благодаря тебе началась настоящая чистка наших органов внутренних дел от всевозможных «оборотней в погонах». Каюсь, в моем ведомстве тоже нашлись желающие поживиться за чужой счет. И я как товарищ признателен за то, что мне помогли разобраться, кто есть кто в моем окружении. Грузнов не побоялся замарать честь мундира и пошел на самые крайние меры в отношении зарвавшихся чиновников. Я думаю, что именно такой человек должен руководить нашей партией.
Шойду стремительно повернулся и направился на свое место. В зале воцарилась полная тишина.
В этот момент прямо за столом, подтащив к себе микрофон, заговорил Георгий Михайлович Лужнов.
— Мне думается, постановка вопроса совершенно верная. У всех, так сказать, партийных старейшин мнение одинаковое. Нечего нам в игры играть. Перед нами важнейшая задача — страну поднимать. Доверим это Грузнову. А мы ему поможем. Я правильно говорю, Ментимер Шарипович? — Шайменев утвердительно закивал головой. — Значит, ставим вопрос на голосование. Кто за то, чтобы включить в бюллетень для тайного голосования кандидатуру Грузнова Виктора Вячеславовича? — В зале поднялись руки с красными карточками. — Все за! — Рявкнул Лужнов и бросил микрофон на стол.
Сырков, отвернувшись в сторону кулис, удовлетворенно хмыкнул и толкнул под столом коленом Грузнова.
— Все — хоккей. Сценарий нормальный. У нас в институте культуры за такое поставили бы пять баллов.
Грузнов так же под столом тихонько пожал Сыркову руку и, наклонившись к самому уху, проговорил:
— Служу России и ее президенту.
Больше никаких неожиданностей на съезде не предвиделось. Списки будущих кандидатов в депутаты Государственной Думы обсуждению не подлежали. И делегаты, дружно побросав в урну заранее заполненные бюллетени, спокойно разъехались по домам.
Проект «Монолитная Россия» вступил в решающую стадию.
Несколько дней Сурок провел в полном одиночестве. Из последнего разговора хозяина кабинета по телефону он понял, что тот отправился в ответственную командировку с «шефом». При этом постоянно звучало какое-то странное слово «пиариться». Что это такое, Сурок так и не понял. Но решил, что это дело чрезвычайной государственной важности. Потому что перед отъездом хозяин постоянно названивал разным журналистам и что-то долго и нудно говорил про «Монолитную Россию» и про то, как она должна безмерно любить президента.
В пропитании проблемы не было, так как в первый же день после отъезда хозяина секретарша Лилечка внимательно просмотрела все шкафчики в комнате отдыха и пополнила утраченные запасы. Особенно Сурку понравился арахис. Но и всевозможные сухофрукты производили на его организм благотворное действие. Проблемы с уничтожением отходов тоже не было. Еще в Алабаме его научили пользоваться человеческим туалетом. И этот навык оказался сейчас как никогда кстати. Целыми сутками Сурок пребывал в полусонном забытьи и неге. Он даже подумал, что здесь живется значительно лучше, чем на ферме.
Но в один прекрасный день его покою пришел конец…
Однажды утром дверь кабинета громко хлопнула. От неожиданности Сурок упал с подушки и едва успел спрятать свои спальные принадлежности под диван. Затем с большими предосторожностями пробрался на свое «рабочее место» за креслом в кабинете. Протискиваясь между шкафом и креслом, он услышал резкий телефонный звонок и возбужденный голос хозяина.
— Слушай сюда, козел! Вы все — форменные идиоты! Я же нормальным русским языком сказал: никаких теледебатов! Вы что хотите, чтобы вас на глазах у всей публики об стол носом приложили?… Ну и пусть так полагается! У нас положенных, знаешь где содержат? То-то и оно! В общем, так — шеф сказал: никаких дебатов! Пусть сами с собой спорят! Все!