Вопросы, по которым Мао Цзэдун намерен говорить в Москве, суть:
1. Об отношениях с малыми демократическими партиями и группами (и демократическими деятелями).
О созыве Политического консультативного совета.
2. Об объединении революционных сил Востока и о связи между коммунистическими партиями Востока (и другими).
3. О стратегическом плане борьбы против США и Чан Кайши.
4. О восстановлении и создании промышленности в Китае, в том числе (и в особенности) военной, горнодобывающей, путей сообщения – железных и шоссейных дорог. Сказать там, в чем мы (КПК) нуждаемся.
5. О серебряном займе в сумме 30 миллионов американских долларов.
6. О политике (линии) в отношении установления дипломатических отношений с Англией и Францией.
7. По ряду других важных вопросов.
Подытоживая сказанное, Мао Цзэдун подчеркнул: «Надо договориться о том, чтобы наш политический курс полностью совпадал с СССР». [190]
В телеграмме в Москву от 28 сентября 1948 г. Мао Цзэдун писал: «По ряду вопросов необходимо лично доложить ЦК ВКП(б) и главному хозяину [Чтобы] получить указания, я намерен приехать в Москву согласно времени, указанному в предыдущей телеграмме. Сейчас пока в общих чертах докладывая изложенное выше, прошу Вас передать это в ЦК ВКП(б) и товарищу главному хозяину. Искренне надеюсь, что они дадут нам указания». [191]
В телеграмме, посланной 21 ноября 1948 г., Мао Цзэдун, сославшись на небольшое заболевание, а также на занятость вопросами, связанными с операциями на фронтах войны, попросил перенести время своего приезда в Москву на конец декабря 1948 г.. [192]
14 января 1949 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было принято решение вновь отложить приезд Мао Цзэдуна в Москву и вместо этого направить в Китай члена Политбюро ЦК ВКП(б), заместителя председателя Совета министров СССР А.И. Микояна.
А.И. Микоян должен был посетить Мао Цзэдуна в качестве полномочного представителя Сталина, имея своей главной задачей выслушать соображения Мао Цзэдуна с тем, чтобы по возвращении в Москву доложить о них Сталину.
А.И. Микоян 22 сентября 1960 г. представил в Президиум ЦК КПСС Записку о своей поездке в Китай. Ниже приводится полный текст этого документа, цитируемого по публикации А.М. Ледовского: [193]
Подлежит возврату
Разослано членам Президиума в ЦК КПСС
ЦК КПСС и кандидатам в члены (Общий отдел, 1-й сектор)
Президиума ЦК КПСС № П2375
Сов. Секретно ОСОБАЯ ПАПКА ЦК КПСС
В связи с выявившимися расхождениями между компартией Китая и компартиями других стран и предстоящим обсуждением этих вопросов, считаю необходимым разослать членам Президиума и кандидатам в члены Президиума ЦК в целях ознакомления текст сообщений, переданных мною в январе – феврале 1949 г. во время поездки в Китай, а также указаний ЦК, посылавшихся мне в тот же период.
Сообщения эти передавались шифром из Сибайпо, где тогда находились Революционный комитет (такого органа не существовало. – А.М. Ледовский; имелся, однако, Революционный военный совет народа Китая. – Ю.Г.) и ЦК Компартии Китая, и приводятся без каких-либо изменений или дополнений, в точной копии. При Мао Цзэдуне были тогда два советских армейских врача – Теребин (погиб впоследствии при аварии самолета в Советском Союзе) и Мельников, лечившие Мао Цзэдуна и его семью. Они имели радиостанцию и выполняли функции связи.
Считаю также необходимым коснуться некоторых обстоятельств, относящихся к моей поездке, и хода переговоров.
В 1947—1948 годах происходил обмен мнениями между нашим ЦК и Мао Цзэдуном о его приезде в Москву. В Москве он ни разу не был, и приглашение с нашей стороны было ему передано еще в июне 1947 года, выражалась готовность принять его для обсуждения вопросов китайской революции, проблем, которые встанут перед КПК после военной победы, в том числе и советско-китайских вопросов.
Однако сроки поездки неоднократно оттягивались из-за трудностей в средствах сообщения в связи с отдаленностью мест пребывания Мао Цзэдуна, из-за его болезни, осложнений в боевых действиях китайской революционной армии и по другим причинам.
К концу 1948 года боевые действия китайских коммунистов развивались быстрыми темпами и в благоприятном направлении. В Северном Китае шли решающие бои. Китайская революционная армия, получившая оружие японской Квантунской семисоттысячной армии, которое было нами полностью передано Китаю, двигалась к центру Китая в направлении Пекина.
14 января 1949 года на заседании Политбюро ЦК при обсуждении ответа Мао Цзэдуну на запрос о времени его приезда Сталин высказал соображение о том, что приезд Мао Цзэдуна в данное время вряд ли целесообразен. Он находился в то время в роли партизанского руководителя, и хотя намечался его приезд инкогнито, но скрыть поездку было невозможно, сведения об его отъезде из Китая наверняка бы просочились. Поездка его, без сомнения, была бы истолкована на Западе как посещение Москвы для получения инструкций от компартии Советского Союза, а сам он назван московским агентом. Это нанесло бы ущерб престижу КПК и было бы разыграно империалистами и кликой Чан Кайши против китайских коммунистов.
Между тем вскоре могло быть образовано официальное революционное правительство Китая, которое мог возглавить Мао Цзэдун. Тогда он получал уже возможность поездки не инкогнито, а официально в качестве главы правительства Китая и в целях переговоров с соседним государством. Это, наоборот, повысило бы престиж и авторитет китайского революционного правительства и приобрело бы большое международное значение.
Хотя такая отсрочка визита Мао Цзэдуна в СССР оттягивала обсуждение назревших вопросов, но эту отрицательную сторону можно было устранить командированием в Китай одного из членов Политбюро нашего ЦК.
В то время все было уже подготовлено к приезду Мао Цзэдуна. Политбюро, обсудив этот вопрос, одобрило предложения Сталина, и он тут же продиктовал телеграмму Мао Цзэдуну, в которой говорилось:
«Мы все же настаиваем, чтобы Вы отложили временно Вашу поездку в Москву, так как Ваше пребывание в Китае очень необходимо в настоящее время. Если хотите, мы можем немедленно послать к Вам ответственного члена Политбюро в Харбин или в другое место для переговоров по интересующим нас вопросам».
Мао Цзэдун сообщил на это, что он решил временно отложить поездку в Москву и что они приветствуют направление члена Политбюро в Китай, высказав одновременно пожелание, чтобы его приезд состоялся в конце января или в начале февраля и не в Харбин, а к месту их нахождения.