Центральным моментом, определяющим различие между глобализмом и интернационализмом, является их разное и противоположное отношение к национальному, как особому явлению, играющему огромную, часто ключевую, роль в жизни человечества.
Среди всех проблем общественного развития национальные вопросы всегда были самыми деликатными, затрагивающими самые чувствительные струны человеческой души. Здесь люди, как правило, наименее объективны, в наибольшей степени подвержены воздействию, так сказать, «коллективного бессознательного». И это нередко вынуждало теоретиков и политиков прибегать к недомолвкам и иносказаниям. Но нигде так не нужна полная ясность, как в национальном вопросе. Ведь спекуляция на национальных чувствах, использование их в качестве прикрытия узкокорыстных социальных интересов — старый и почти беспроигрышный прием всех эксплуататоров.
Под оболочкой национальных чувств очень часто скрываются национализм и шовинизм, которые насаждаются эксплуататорами для того, чтобы увести народы от стремления к свободному развитию своей культуры и государственности. Но попробуйте объяснить человеку, что его патриотизм и чувство национального достоинства бессовестно эксплуатируются кем-то в нечистых эгоистических целях, — и вы сильно рискуете быть побитым каменьями.
Как нащупать ту грань, что отделяет национальный рассудок от национального предрассудка? Быть может, именно колоссальная сложность этой задачи и горький опыт неудач приводили в отчаяние многих революционеров и реформаторов, начиная с апостола Павла, заставляя мечтать о тех заоблачных временах, когда не будет уже «ни эллина, ни иудея». Или приходить к выводу, что интересы одних народов соответствуют целям общественного прогресса, а интересы других — в корне ему противоречат…
Мы рассматриваем «национальное» как естественноисторическую категорию, которая охватывает собой все, что придает качественную определенность большим человеческим общностям, их культуре и языку, психическому складу, верованиям, традициям, привычкам, государственным и другим социальным институтам, превращая эти человеческие «общности» в народы и нации. Природа национального была и по сей день остается предметом жарких научных дискуссий. Разброс мнений здесь очень велик — от полного растворения национального в социальном, до признания его чисто природно-биологическим явлением.
Конечно, национальное существует и проявляет себя только в человеческом обществе, но оно и не делится без остатка на производственные отношения. Это всегда подчеркивала марксистско-ленинская теория. В частности, работы Ф. Энгельса и И. В. Сталина по языкознанию убедительно опровергли вульгарно-социологическое понимание национального как идеологической надстройки над экономическим базисом, возникающей на одних этапах его развития и бесследно исчезающей на других.
Базис, бесспорно, накладывает на национальное свою печать. Так, например, язык различных классов и социальных слоев неизбежно несет на себе явственный след социально-классовых различий и противоречий. Но всегда ли это идет языку на пользу? Каждый знает, что далеко не всегда. Всевозможные, рожденные общественным разделением труда социальные и профессиональные жаргоны могут язык обогатить, а могут и изувечить. Общественные отношения придают языку определенную историческую форму и вместе с тем сковывают его. Свободное развитие народной, национальной языковой стихии объективно требует освобождения от этого социального гнета.
Мы видим сегодня, как подавляется русское национальное начало во всех сферах жизни, в первую очередь в языковой. Например, во что уже превращен русский язык в эфире и на улице, благодаря «приобщению к мировой цивилизации»? В некую разновидность «пиджин-инглиш» — языкового суррогата, сфабрикованного в свое время английскими колонизаторами для общения с прислугой из «отсталых народов».
Бывают социально-экономические условия, сковывающие и извращающие национальное развитие, угрожающие самому существованию национального. И бывают условия, раскрепощающие национальное, открывающие простор его свободному развитию.
В наше время это различие проявляется особенно ясно и наглядно — в противостоянии двух путей мирового развития: глобализации и интернационализации. Хотя в основе обоих лежит общая объективная тенденция к сближению народов, осуществляется она в разных формах, разными и даже противоположными путями развития национальных отношений, национального сознания, национальных культур.
Глобализм отрицает национальное как нечто безнадежно устаревшее и мешающее его победному шествию. Транснациональные корпорации (олицетворение глобализма) суть учреждения сверхнациональные, наднациональные, вненациональные, анациональные.
В противоположность глобализму интернационализм даже этимологически резко отличается от него. Интернациональный — значит межнациональный, то есть ни в коем случае не отменяющий и не зачеркивающий национальное. Без национального нет и не может быть интернационального. И наоборот, интернационализм немыслим без патриотизма. Интернационализм вырастает на основе взаимодействия и сотрудничества народов, взаимообогащения культур и языков, кооперации национальных экономик.
Для глобализма же все эти взаимодействия — самый опасный противник. Если интернационализм способствует национальному развитию, органически включая в себя патриотизм, то глобализм обедняет и коверкает национальное, «укладывая» его в две взаимодополняющие пары — космополитизм и шовинизм, друг без друга не существующие.
В мире есть масса охотников по наивности или по злому умыслу отождествлять интернационализм с космополитизмом, а патриотизм — с шовинизмом. Однако на деле космополитизм антагонистично противоположен интернационализму, так же как и шовинизм антагонистично противоположен патриотизму.
Какая судьба уготована нациям при социализме и при капитализме? Программная цель коммунизма — уничтожение классов и, следовательно, преодоление классового раскола нации. Даже ранние фазы социалистического развития нацелены на ликвидацию эксплуатации и классовых антагонизмов, на последующее стирание существенных социально-экономических различий между дружественными трудящимися классами одной нации, одного государства. А разве устранение классового раскола нации не открывает широкую дорогу к подлинному национальному единению и свободному национальному развитию?
Социализм нацелен на ликвидацию почвы, на которой возникают межнациональные противоречия и антагонизмы. Ведь питающие их национализм и шовинизм — не что иное, как классовый интерес эксплуататорского меньшинства нации, незаконно драпирующийся в тогу общего национального интереса. Социализм создает предпосылки сближения наций на основе сотрудничества и взаимообогащения, но не ведет к национальной и культурной унификации. Не изоляция, а всестороннее социальное, экономическое, культурное общение свободных равноправных наций — таково условие их самобытного развития.
Капитализм же, хотя и требует для своего развития образования национального государства, отождествляет национальный интерес с интересом господствующего класса, эксплуататорского меньшинства нации (что хорошо для «Дженерал Моторз», то хорошо для Америки). Пытаясь увековечить классовое разделение общества, он пытается увековечить тем самым и раскол нации. Разделяя мир на нации-эксплуататоры и нации-пролетарии, он разжигает межнациональные противоречия.