Генерал чуть не подпрыгнул от неожиданности.
– Нет, копирую калькуляцию. Хочу знать, сколько человек питалось в столовой.
А актер из генерала в самом деле плохой. И Пулат без труда догадался, что по завершении операции копирования Геннадий Рудольфович, закрыв клавиатуру плечом, нажал клавишу «Delete». То есть просто удалил из компьютера скопированный файл.
– Ага... – сказал Пулат и пошел на выход.
– Вы куда сейчас? – вдогонку спросил генерал.
– В болото. Пиявок набрать. Лечиться буду...
Операция по ликвидации Структуры завершилась быстро и почти без усилий. Ангел не поленился и притащил с болота на своих плечах спящего охранника Сережу. На обратном пути ему попался Пулат.
– Тащи, тащи, – сказал маленький капитан. – Я тоже хотел его принести, но... сам виноват, каюсь, опоздал!
Сережу положили на поляне, где сидели другие охранники.
– Они скоро в себя придут? – спросил Мочилов у генерала.
– Едва ли они придут в себя самостоятельно. Профессор превратил их из людей в животных. Скорее всего, им предстоит закончить свою жизнь в сумасшедшем доме. Если только...
– Если что? – спросил Ангел.
– Если кто-то не подойдет к ним и не назовет код. После ввода кода они вернутся к обычной жизни.
– Узнать код со стороны невозможно?
– Код, как я понимаю, знает только сам профессор, – Ангел легонько толкнул ногой профессора в плечо. Тот покачнулся, но не упал. И продолжал улыбаться. А из кармана Тихомирова вывалилась трубка спутникового телефона.
– Вот, кстати... Позвоню жене, – сказал генерал, поднял трубку и отошел с ней под деревья, в темноту.
Пулат переглянулся с Ангелом и с Мочиловым, который не успел еще сказать номер телефона разведцентра, где прячут жену генерала. Маленький капитан незаметно скользнул в сторону.
Подогнали машину. Стали помогать ничего не понимающим охранникам забираться в кузов. Профессора посадили в кабину, между водителем и офицером спецназа.
– А где генерал? – спросил Мочилов.
Хватились, что Геннадия Рудольфовича никто не видел уже минут десять.
– Эй, кто-нибудь... Сюда! – раздался голос Пулата. – Здесь он лежит.
Легкоступов лежал между трех тополей, уткнувшись носом в жесткий корень.
– Что с ним?
Пощупали пульс.
– Сознание потерял.
– Ага... – сказал Пулат. – От голода. Ему поужинать вчера не дали.
Генерала перенесли в джип. Мочилов сел на переднее сиденье. Стал искать глазами водителя. Ангел с Пулатом разговаривали в стороне.
– Иглу хоть вытащил?
– Конечно, вытащил. С этого и начал, чтобы не запамятовать. Потом дискету взял, сбегал в столовую, там целая коробка пустых. И переписал себе копию. Вернулся, засунул генеральскую дискету ему в карман и после этого позвал всех. Интересно, что на этой дискете?
– Я думаю, генерал раскусил Андрея. Не зря я не верил парню. Тот вместе с профессором понял, что им здесь крышка. С генералом они просчитались. Профессор Андрея отправил. А сам сотворил картинку, которую мы увидели. И переписал на столовский компьютер коды для себя и для охранников. Прошло бы время, Андрей просто раскодировал бы их всех, и все началось бы заново...
– Нет, – сказал Пулат убежденно. – Заново я не хочу. – Мне не нравится, когда меня похищают.
– Ангелов! Пулатов!
Мочилов звал двух капитанов.
Пора было ехать. В аэропорт должен был уже прибыть самолет, посланный генералом Спиридоновым за захваченными людьми.
– Что там с вами произошло?
Легкоступов стоял посреди красной ковровой дорожки в том же кабинете, в котором стоял несколько дней назад, когда выслушивал решение о своей отправке на пенсию. За длинным столом сидела значительная часть коллегии. Сам директор неожиданно уехал догуливать отпуск. Первый заместитель ходил сбоку, вдоль стенного стеллажа. Он не любил сидеть за директорским столом, когда люди сидят за столом заседаний. Наверное, какой-то дискомфорт чувствовал.
– Мне трудно сказать, – оправдывался Геннадий Рудольфович. – Я только успел сказать пару слов дежурному со спутникового телефона профессора Тихомирова, как потерял сознание. Трубку забрали специалисты ГРУ. Мне сообщили, что при неправильном включении трубка выбрасывает в нос дозу сильного снотворного.
– Хорошо. Плохо, что вы позволили грушникам вывезти зомбированных людей. Они сейчас исследуют их в своих лабораториях, а должны бы были мы исследовать в своих.
– Они ничего не добьются.
– Почему?
– У них нет кодов.
– Можно подумать, что они у вас есть!
– Так точно. Есть.
– Ну-ка, ну-ка... – Первый заместитель оживился. – Как они к вам попали?
– Когда капитан Пулатов вывел нас в темноте из подвала, Андрей вышел из машины. Я заметил, что охранник подал ему знак. Андрей с охранником разговаривал меньше минуты. И тот успел что-то сунуть ему в руку. Потом Андрей охранника ударил и сел к нам в машину. Я понял, что это был спектакль. Когда Андрея убило шальной пулей, я не поленился забраться к нему в карман и взял записку. Написано второпях рукой профессора Тихомирова. Какой-то компьютер сгорел во время аварии с электроэнергией. Профессор обещал оставить данные на компьютере заведующего столовой. Там у них автономное питание от маленького дизеля. И назвал файл. Я переписал все это на дискету, а сам файл с компьютера стер.
– Запись просмотрели?
– Так точно.
– Что там?
– И полные коды всех членов Структуры, и списки всех членов Структуры, и код, которым следует выводить из зомбированности самого профессора, и коды для всех остальных.
– Коды... Списки... Много интересного нашли? – Вопреки привычке, первый заместитель все же сел за свой стол. – Рассказывайте! – вдруг крикнул он.
– Много интересного. Особенно в списках. Два десятка депутатов Государственной думы. Четыре второстепенных министра. И сегодняшний состав нашей коллегии во главе с первым заместителем директора...
В кабинете повисла тишина.
– И что вы хотите? – тихо спросил первый заместитель.
– Ничего особенного. Хочу догулять свой отпуск с вычетом дней, затраченных на проведение операции, и приступить к продолжению службы.
Первый заместитель долго молчал, раздумывая, как молчали и раздумывали члены коллегии. Наконец заместитель спросил:
– Вы, кажется, писали рапорт об уходе на пенсию?