– Ратилов правильно говорил. Если даешь в руки учебный нож, то учи с ножом обращаться, защищаться или нападать, а не чему-то другому. Учебный процесс в «Вальгалле» поставлен неправильно. Мы с Вальцеферовым сразу об этом говорили. Это Максимыч уперся.

– Максимыч тоже прав, – заступился за своего президента Счастливый. – Он исходил из задач, которые ставит перед собой школа, – научить парней постоять за себя, но не более…

– Они за себя и так постоять могут, – не согласился Александр.

– Не все и не всегда, – возразил майор.

– Ерунда это, а не занятия, – стоял на своем Усольцев. – Быстрее бы уж закончилось это, и пустили бы нас за миллион подраться. А можно было бы и просто, без занятий пустить, если уж миллион девать некуда.

Казалось, Александр готов начать бунт на корабле. По крайней мере, его тон был резок, и уже начали звучать претензии. Однако накалять обстановку дальше Счастливый не захотел.

– Сдавайте ножи. И можете идти переодеваться. И без того, возможно, в связи с обстоятельствами нам придется сократить обучение. Лишь бы курсанты не противились…

– На остров пора. За миллионом… – стоял на своем Усольцев.

Другие курсанты загудели, поддерживая его.

– Куда вы лезете! Все равно Ратилов всех вас обставит. Миллион уже почти у него в кармане. – Счастливый все же сделал свое черное дело и, довольный собой, пошел к двери…

* * *

Станислав вышел из здания школы первым и в одиночестве, чтобы позвонить Макиавелли. Звонок этот, согласно инструкции, был экстраординарным событием, но Ратилов решил, что в данной ситуации может себе его позволить.

Капитан Маковеев ответил сразу:

– Слушаю, Стас.

– Мне срочно нужны все имеющиеся данные на Александра Владимировича Усольцева. Кроме того, следует сфотографировать Усольцева сейчас. Мне сдается, здешний Усольцев не тот, за кого себя выдает. У него школа ножевого боя высшего класса, тренировка под руководством профессиональных инструкторов в течение нескольких лет. На зоне так научить не могут. Вот основные вопросы. Это срочно.

– Понял. Я займусь. И передам «наружке» относительно фотографии. Пусть подсуетятся. Где Усольцев сейчас?

– Вот-вот выйдет из школы.

– Его по дороге щелкнут. Куда перебросить материалы?

– На компьютер, на мой электронный адрес. Иду домой.

– Жди. Это сделаем быстро…

Майор Счастливый вышел из дверей, когда Станислав убирал в карман мобильник.

– И как самочувствие у дочери? – спросил он, словно знал, куда может звонить Ратилов.

– Вчера очередной курс лечения закончили. Результатов пока нет. – Станислав ответил так, словно для него был естественен этот вопрос, совершенно не задумываясь, автоматически.

– Ну-ну. Деньги тебе, как я понимаю, очень нужны…

– Нужны. И как можно быстрее. Я готов ехать на остров хоть завтра.

– Если бы я тебе помог, ты стал бы со мной делиться?

– Мне деньги нужны, а не помощь. Впрочем, поговорим потом.

2

Памятуя о попытке ночного взлома, Станислав соблюдал предельную осторожность, хотя внешне это никак не выражалось. Он казался почти беспечным и однажды даже остановился, чтобы посмотреть на большую стаю ворон, что-то громко делившую на высоких тополях. При этом старший лейтенант, естественно, не забывал незаметно посматривать по сторонам и обдумывать свое положение.

Какую цель могла преследовать попытка проникновения в квартиру? Причем в то время, когда сам старший лейтенант находился в ней. Уже первый визит наемного убийцы из Азербайджана показал тем, кто противостоит Ратилову, что он человек серьезный и просто так «придавить» его невозможно. Значит, о простой проверке на вшивость, как в первый раз, говорить не приходится. И кто те рисковые ребята, что лезли в квартиру? И с какой целью? Скорее всего убить Станислава. А может быть, и спросить о подробностях разговора, который проходил рядом с автобусом на стройке, когда проводились занятия по роупджампингу. Возможно, и Александра тоже хотели спросить, но и там потерпели фиаско. Счастливый слышал два голоса – Ратилова и Усольцева. Два человека подозревали Максимыча в умышленном убийстве Валеры. Следовательно, задание проникнуть в квартиру мог дать Счастливый – любитель подслушивать. Майор в этом случае должен быть заодно с полковником Самохваловым. Если убийство Валеры служило целью пресечь подозрения в убийстве Вальцеферова, значит, оба убийства были совершены одним и тем же лицом. Цепочка замыкается. Но, чтобы она стала и крепкой, необходим мотив убийства самого подполковника Вальцеферова. Для взгляда со стороны полковник Самохвалов такого мотива не имел. Более того, президенту «Вальгаллы» невыгодно, чтобы в его школе произошло такое трагическое событие.

Все эти происшествия, естественно, могли иметь отношение непосредственно к заданию Ратилова, а могли и не иметь. Но пренебрегать ими было нельзя ни в коем случае.

* * *

В этот раз во дворе не было машины, что стояла там минувшим вечером, но ее отсутствие мало успокаивало. Машине не нужно много времени, чтобы появиться или уехать. В квартиру Станислав входил, готовый к любой неожиданности, и, открывая дверь, уже стремился пальцами прощупать и ощутить, как проворачивается замок. После работы отмычкой замки, как правило, открываются более туго и с едва заметными щелчками, потому что отмычка сдвигает запирающие пуансоны по одному, а сдвинуть все одновременно практически невозможно, и разница даже в доли миллиметра ощущается чуткой рукой. Сейчас все было нормально, ключ повернулся без щелчков и легко. Но и это не было еще гарантией безопасности. Замок можно было открыть и с помощью подбора ключей, что при массовом производстве одинаковых замков не слишком и сложно. С таким настроением Ратилов и шагнул за порог. И при этом держал в рукаве острием вниз заранее припасенный карандаш. При первом же движении рукой, если карандаш не придерживать, он падает в подставленную ладонь, успей только сжать пальцы – и ты вооружен. Однако карандаш пока не понадобился. Дома все было спокойно. Тем не менее даже до наступления ночи Станислав закрыл дверь в дополнение к замку и на задвижку.

Дверь и задвижка, конечно, не выдержат удара ноги. Но эта мера в любом случае даст ему время и возможность подготовиться к встрече навязчивого незваного гостя. А познакомиться с таковым хотелось бы, потому что такое знакомство могло бы прояснить ситуацию. Не каждый, конечно, может оказаться таким разговорчивым, как первый наемный убийца, но майор Счастливый слишком мало знал о возможностях болевых ощущений, когда устраивал на занятиях почти цирковое представление и даже подводил теоретическую основу под свое садистское удовольствие. Привыкнуть, конечно, можно и к боли, но происходит это, как правило, когда боль не слишком острая и держится долгое время. К острой боли привыкнуть невозможно. И потому, умеренно дозируя порции боли, не допуская ее плавного нарастания и прерывая время от времени моменты воздействия, можно заставить почти любого человека говорить. Необходимо только знать методологию допроса. А пройденный обязательный курс «Методологии допроса пленного в тылу противника» старший лейтенант пока не забыл, хотя применять полученные знания на практике ему еще ни разу не доводилось.