Иноязычный русиш-словарь необходим нынешним правителям, чтобы, во-первых, легче маскировать антинациональные экономические и политические преступления: присвоение, грабеж государственной собственности — ваучеризация и приватизация; подрыв оборонной промышленности — конверсия; застой в развитии — стабилизация;… во-вторых, в иноязычии начисто отсутствует народная историческая память, в нем нет природной русской красоты, на которую отзывается приветным чувством русская душа, и потому иноязычие, осуществляя программу выжигания души, легко воспитывает безнациональных общечеловеков, так нужных властям.
Наивно тешить себя словами В. Г. Белинского, что «страж чистоты языка не академия, не грамматики, не грамотеи, а дух народа», как наивно вспоминать себе в утешение, что после наполеоновского нашествия 1812 года лишь три французских слова — шер ами (милый друг) и шевалье — остались в нашем языке, да и те в весьма неприглядном облике: шаромыжник означает «попрошайка, надоедник, жалкий, ненадежный человек», шваль — «негодяй, дрянь».
Сегодня мутант-русиш благодаря антинациональным газетам, радио и телевидению, как чумная палочка по воздуху, разносится во все уголки страны речами наших правителей и их прихлебателей. Они источают чужеродные словеса, как болезнетворную слизь, которую не ухватить, не смыть, не счистить — выскальзывает из рук. Чужие слова, попадая не на здоровую, цельную русскую натуру, а в больные, изверившиеся, измученные нищетой души, затурканные страхом, беспрепятственно начинают свое гноеродное действие. Так что нельзя уповать на очистительные силы духа народа. Допустили же мы, что даже само наше имя русский терпит сегодня гонение и клевету. Чужеродное, агрессивное «россиянин» вместо русский или хотя бы гражданин России стало настолько привычным, что уже не режет наш слух, не будит в нас протеста и возмущения.
Итак, лживые, бессовестные словеса, сковывающие нашу волю и помутняющие наш рассудок, несут средства массовой информации, которые уподобились сегодня сказочной колдовской дудочке, что своим магическим звуком заворожила полчища крыс, вывела их за пределы бедствующего города и тем спасла жителей. Только у нас все наоборот. Волшебная дудочка теперь во власти крыс, а мы, коренные жители России, завороженно следуем за дудочкой, куда зовет, туда безропотно и плетемся. Так что же, будем покорно дожидаться, пока она заведет нас в пропасть и на паше обжитое благодатное место, в наши дома, на наши очаги вселятся стаи ненавистных грызунов?..
Сегодня русский язык — наш родной прекрасный русский язык, любовно сбереженный нашими предками, чтобы мы так же бережно передали его своим детям, оказался в чужой, иноземной воле и становится мощным оружием помрачения нашего рассудка. Напрасно ждать помощи от власти. Ведь мы, русские, и нужны им такие: безрассудные, безнациональные, слепо покоряющиеся, слепо верящие их лживым обещаниям. Но он же, наш родной русский язык, несет в себе и спасение от национального ослепления, позволяет нам языковым чутьем, присущим каждому русскому, распознавать истинное и доброе среди неправды и зла, так русское ухо чутко различает родную песню среди гвалта истеричного рока. Вслушивайтесь, не верьте всему, в чем убеждают нас сладкоголосые властители, сомневайтесь в каждом их слове, очищайте его от шелухи лжи, отвергайте чужое и чуждое в языке, ограждайте свой ум, свою душу от покорства иноземной воле. Сопротивляйтесь! Иначе дьявольская дудочка заведет нас в пропасть.
«Мир сошел с ума», — в последнее время мы повторяем это все чаще и чаще, уставая от обилия нездоровых лиц в метро, нервных срывов близких, истеричных выпадов сослуживцев, а, главное, от весьма далеких от здравого смысла рассуждений знакомых и незнакомых людей. Безрассудство на грани безумия свойственно сегодня многим из наших соотечественников. Порой кажется, что это о нас сказал православный провидец: наступят времена, когда весь мир будет сведен с ума, а тех, кто сохранит здравый рассудок, объявят безумцами.
Ощущение всеобщей эпидемии сумасшествия не иллюзия, это действительное состояние многих людей, которое можно назвать повальной шизофренией. Признаки шизофрении, как их описывают психоневрологи, в точности совпадают с психическими эффектами, что возникают у вполне нормальных людей в современном обществе, которое называют «информационным». Нарушение способности думать проявляется в наивно упрощенном восприятии мира вещей и событий. Причем у больного может сохраняться способность анализировать факты и делать собственные выводы, но связь события и суждения о нем — случайна, к примеру, о погоде будет сказано, что «идет дождь, потому что синоптики обещали плохую погоду». Психически нездоровый человек не критичен в своих размышлениях. Некритичность больного ума выдают рассуждения типа «Лужков с Путиным повысили пенсию на шесть процентов, молодцы, о людях заботятся!». Шизофреник и говорит без речевых ошибок, и предложения строит внешне правильные, но все это лишь пустая умственная жвачка.
Вглядимся в человека, сидящего перед экраном телевизора, вслушаемся в его размышления по поводу увиденного и услышанного. Большинство телезрителей мыслят как психически больные люди. Вот как это происходит при восприятии новостных передач.
Теле- и радионовости сегодня — калейдоскоп быстро сменяющих друг друга репортажей из разных концов мира. В одном новостном блоке могут с равной значимостью подавать 60-летнюю годовщину Сталинградской битвы, затопление поселка в Ростовской области, смерть от передозировки «звезды»-наркомана из американской рок-группы, слух о возможной свадьбе Аллы Пугачевой с Максимом Галкиным… Молниеносная сменяемость сообщений не позволяет даже на миг представить ни величия подвига наших дедов в окопах Сталинграда, ни горя людей, лишившихся в одночасье и крова, и имущества, а уравнивание этих трагических событий со скорбью о неизвестном никому в России наркомане и озабоченностью семейными дрязгами поп-дивы вовсе обескураживает зрителя. Карусель новостей не оставляет времени ни для их обдумывания, ни для оценки информации. Суждения зрителя о них в силу случайного сопоставления фактов лишаются и логики, и критических выводов. Налицо симптомы шизофренического поражения мышления, которое усугубляется тем, что зритель не может повлиять на события, о которых он только что узнал, его мысли вслух — всего лишь пустое резонерство.
Изменение личности — психиатрический диагноз. Человек с изменением личности не распознает «иерархии мотивов своего поведения»: когда ему дано выбирать между чашкой кофе и визитом к больной матери, он выберет кофе и найдет своему выбору весомые оправдания, вроде того, что мать-де о нем мало и плохо заботилась. У больного с диагнозом «изменение личности» сформированы патологические потребности, часто выступающие в виде навязчивых идей. Он может стремиться делать большие и дорогостоящие покупки, или чрезмерно много есть, или навязчиво приставать к женщинам. Свои действия больной не в состоянии контролировать, его легко заразить новой «манией». Но разве не то же самое происходит с телезрителем, сосредоточено следящим за новостями и рекламой по телеящику. Разве вдалбливаемый в голову рекламный «слоган» «Кофе Чибо — это все, чтобы сделать вашу жизнь прекрасной!» не является шизофреническим нарушением иерархии мотивов? Услышав подобные слова от соседа или сослуживца, да от любого другого, хоть случайного попутчика в метро, вы непременно подумаете, что у того, как говорится, «крыша съехала». Но ведь масса рекламных текстов, несущихся из теле- и радиоэфира, строится как раз по этой придурковатой схеме: «Сделай свою жизнь прекрасной — носи подтяжки фирмы «Мечта удавленника». Усиленное поглощение подобной рекламы вызывает у внешне здорового человека патологические стремления. Вот шквалом обрушивается на нас с экрана пропаганда пива и заставляет миллионы мальчишек и девчонок шизофренически завороженно разгуливать по улицам с пивными бутылками в руках, в затяжку прикладываться к ним с видом истомленных жаждой. Если спросить, зачем они так много и озабоченно пьют, ответом послужит шизофреническое, вдолбленное в их головы через экран «не дать себе засохнуть».