Пожалуй, наиболее активными были в 1987 – 1988 гг. неформальные группы в Ленинграде, которые издавали также десятки машинописных журналов и газет. Здесь, в Ленинграде, возник популярный клуб «Эпицентр», в котором к осени 1987 г. было больше 300 членов. Этот клуб провозгласил своей целью защиту культурно-исторических ценностей города. Именно «Эпицентр» организовал движение по защите гостиницы «Англетэр» от разрушения и сноса. Экологическое объединение «Дельта» повело борьбу за очищение Невы и Ладожского озера. Здесь же, в Ленинграде, начали работать экономический клуб «ЭКО», музыкальный «Центр творческой инициативы», историко-политическое объединение «Аделаида», молодежный дискуссионный клуб по общественным наукам «Синтез» и такой же клуб «Этап», заседания которого проходили в Доме культуры завода «Красный Октябрь». Власти города не были готовы к такому взрыву общественной активности, но они и не пытались ее пресечь, ограничиваясь направлением на большие собрания «неформалов» своих представителей. Очень заметными людьми на неформальных дискуссиях в Ленинграде были тогда братья Чубайсы – Игорь и Анатолий.
Очень много неформальных групп образовалось в Свердловске. К лету 1987 г. здесь образовалась и объединившая всех почти «неформалов» Городская дискуссионная трибуна, заседания которой стали регулярными и проводились обычно в Доме культуры «Автомобилист». Об этих заседаниях и о повестке дня оповещала жителей города газета «Вечерний Свердловск». Самое первое заседание клуба было посвящено проблемам сохранения и развития духовной культуры Урала. Свердловский обком партии вначале был явно не готов к такой общественной активности жителей области. По данным обкома, на конец 1987 г. в области действовало 3170 «любительских» объединений и клубов, в которых насчитывалось 120 тысяч человек. Однако позднее обком и горком партии не только поддержали это движение неформалов, но и стали опираться на него. Именно в этом движении получали первоначальный политический опыт такие люди, как Геннадий Бурбулис, Владимир Исаков, Рудольф Пихоя и другие.
Многочисленные объединения и клубы появились в Ярославле, Вологде, Ростове-на-Дону, Новосибирске, Омске и во многих других городах. Молодые люди повсеместно выступали против разрушения памятников отечественной истории и культуры, в защиту природы, их беспокоила явная деградация в СССР общественных наук – экономики, философии, истории. В 1988 г. в Москве образовалось общественное объединение «Мемориал», отделения которого позже возникли по всей стране. Задачей «Мемориала» было сохранение памяти о людях, ставших жертвами незаконных репрессий в годы Советской власти. Но здесь же, в Москве, еще в 1987 г. возникла и другая «Память» – объединение не только националистическое, но и антисемитское, во главе которого стоял Дмитрий Васильев. По тому же образцу в Ленинграде возникла воинственная националистическая группа «Спасение», а в Свердловске – «Отечество». Радикалы другого типа объединились в Москве в «Демократический Союз», во главе которого стояла Валерия Новодворская.
Некоторые из неформальных объединений стали постепенно расширяться до многолюдных региональных, республиканских и всесоюзных организаций с развитой инфраструктурой и собственными органами печати. Это были уже переходные формы к политическим партиям, образование которых происходило в 1989 – 1990 гг. В союзных республиках стали возникать массовые «народные фронты» с откровенно националистической программой – БНФ в Белоруссии, «Рух» на Украине, «Саюдис» в Литве и другие. В Средней Азии и в Казахстане появились группы по возрождению ислама. В конце 1988 и в начале 1989 г. многие из этих массовых объединений начали включаться и в политическую деятельность.
На протяжении всего 1987 г. внутри ЦК КПСС развивался скрытый поначалу конфликт между Борисом Ельциным, с одной стороны, и Секретариатом ЦК во главе с Егором Лигачевым – с другой. К осени этот конфликт перешел в открытую форму, и в него должен был вмешаться Михаил Горбачев. Позднее сущность этого конфликта была представлена как противостояние между консервативной частью партийного аппарата и либерально-демократической частью руководства. Однако на самом деле природа этого конфликта не поддается столь простому определению.
Борис Ельцин был приглашен из Свердловского обкома КПСС в Москву еще по совету Ю.В. Андропова и при активной поддержке Е.К. Лигачева. М. Горбачеву Ельцин понравился; они были знакомы и раньше, но очень поверхностно. «Ельцин мне импонировал, – писал позднее Горбачев, – и я предложил избрать его секретарем ЦК. Не скрою, делал это, уже «примеривая» его на Москву» [62] . Борис Ельцин был по профессии строителем, он на протяжении десяти лет возглавлял Свердловскую область, гораздо более трудную и значимую в составе Союза, чем Ставропольский край. Уже тогда амбиции Ельцина простирались далеко, и это был не тот человек, который смотрел снизу вверх на Лигачева и Горбачева.
Еще весной 1985 г. М. Горбачев и Е. Лигачев решили отправить на пенсию первых секретарей Ленинградского и Московского горкомов КПСС Г. Романова и В. Гришина. На пост первого секретаря Московского горкома КПСС и был рекомендован Борис Ельцин. Он занял этот пост в конце декабря 1985 г. Вскоре он был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. У Ельцина уже тогда была репутация человека самостоятельного и волевого, даже крутого и быстрого в своих решениях, неподкупного, близкого к народу, но грубого и не особенно образованного. В московской чиновничьей среде такому новому «хозяину» явно не обрадовались.
По свидетельству самого Ельцина, он принял новое назначение без большой охоты, но работать начал в Москве с энергией и размахом. Его стиль был необычен. С небольшой группой сопровождающих лиц Б. Ельцин непрерывно передвигался по городу, заходя и в небольшие магазины, и в огромные универмаги, проверяя как прилавки, так и подсобные помещения и склады. Много времени он проводил на заводах и стройках. Только в первые два месяца после своего назначения он ознакомился с работой 29 промышленных предприятий Москвы. Никаких рекомендаций и инструкций Ельцин от Политбюро и от Горбачева не получал. Свою главную задачу он видел тогда просто – подчинить новому руководству страны и партии, а стало быть, и себе московскую бюрократию, которая казалась многим в ЦК КПСС слишком самостоятельной. Виктор Гришин работал в Московском горкоме КПСС более 30 лет, и московское руководство уже тогда сложилось по принципу клана и скорее «по правилам», чем по закону. Борис Ельцин никогда раньше не работал в Москве, не знал московских кадров и не имел здесь никаких старых связей. Но для Политбюро это обстоятельство казалось тогда не минусом, а плюсом.
Борис Ельцин начал работу в Москве с решительной замены кадров. Уже в январе 1986 г. были отправлены в отставку все члены бюро МГК и до 40% аппарата горкома партии. К лету 1986 г. были заменены 23 из 32 первых секретарей райкомов КПСС. Но и положение самого Ельцина в Москве крайне усложнилось, так как рядом с ним не было людей, хорошо знавших особенности работы в столице и ее кадры. Быстро обновлялся и состав Моссовета. Председатель Мосгорисполкома В.Ф. Промыслов, строитель по профессии, который работал в московских структурах власти более 40 лет и более 20 лет возглавлял горисполком, был снят со своего поста и отправлен на пенсию почти сразу же за В. Гришиным. Ельцин вызвал Промыслова к себе на следующий день после своего избрания, но отказался с ним даже говорить. «Пришлось его прервать... – писал позже сам Ельцин. – Я сказал достаточно жестко, что ему надо уйти. Он попытался сделать еще несколько заходов в мою сторону, но я сказал: “Прошу завтра к 12 часам принести заявление”. И на прощание добавил: “Не опаздывайте, пожалуйста”» [63] .