– Кофе, конечно.
– Вы думаете, он понял вас правильно?
– В России официанты это понимают.
– Я не был бы столь категоричным в отношении польских официантов. Мне показалось, он не понял. А пообедать вы не хотите? Здесь неплохо кормят.
– К сожалению, у меня время лимитировано. К тому же я нахожусь в Кракове не один, и мне кусок в горло не полезет, когда я знаю, что мои люди остались голодными. Вернусь, мы пообедаем все вместе. Итак, господин Лакруа…
– Минутку! Официант, кажется, вас все же понял. Чашка кофе обычная. Значит, кофе двойной. Просто я никогда такой не заказываю и потому не знаю. У меня сердце крепкий кофе не выдерживает, и поэтому я всегда предпочитаю слабый чай. И лучше, если летом он будет со льдом.
Официант подошел и молча поставил перед подполковником блюдце с чашкой кофе и одним маленьким кусочком сахара. Свентовитову показалось, что Поль Лакруа смотрит на него с любопытством и ждет, чтобы увидеть: вытащит военный разведчик ложечку из чашки или будет пить вместе с ней. И даже расстроился оттого, что подполковник ложечку положил на блюдце.
– Итак…
– Вот здесь, – Лакруа передвинул по столу вчетверо сложенную салфетку, – полный план дома и двора Валерия Людвиговича Майтусенко. На обратной стороне приблизительный график его передвижений по городу. Он графика старается придерживаться. Тем не менее полностью полагаться на график я не советую. Мало ли что… Лучше собственные тщательные наблюдения.
– Аукцион… – напомнил Свентовитов.
– Это не моя сфера. Это вам кто-то другой расскажет. Не могу знать кто… – улыбнулся Поль Лакруа. – Как только появятся сведения о месте хранения документации по «Граниту» и самой минимизированной установки, я вызову вас на новую встречу. Эти данные мне обещали предоставить. Думаю, сведения будут точные. Источник надежный. Все… Мне несут мой обед. Наконец-то! А то я уже ждать устал.
Валентин Александрович допил кофе, взял со стола салфетку, предложенную ему агентом, промокнул губы и, словно бы ненароком, салфетку смял и оставил в кулаке. Но сжатый кулак не помешал ему вытащить из кармана бумажник.
– Не беспокойтесь, – жестом остановил его Лакруа. – Я угощаю. За кофе собеседника я в состоянии заплатить…
* * *
Уже усевшись в машину, Валентин Александрович вдруг подумал, что Поль Лакруа, в принципе, не оставил о себе никакого впечатления. То есть вообще никакого, что странно само по себе. И невозможно было сказать, хороший он человек или плохой, злыдень или добрячок, вызывает симпатию или антипатию. Он был просто агентом Службы внешней разведки России, и все. Наверное, таким настоящий разведчик и должен быть – незаметным, никаким, не вызывающим эмоций даже у своих, чтобы не вызывать этих же эмоций у чужих. Конечно, чрезвычайно трудно быть таким, так держать себя и все собственные эмоции глотать самому. Обычно такое поведение чревато язвой желудка или слабым сердцем. Вот потому, наверное, Поль Лакруа и жалуется на сердце, и не может позволить себе пить кофе. Было даже интересно узнать, есть ли у господина Лакруа семья. И если она есть, как он ведет себя с женой, с детьми. Неужели и с ними он должен быть неживой куклой?
– Теперь куда? – спросил Владек.
– Улица Коперника.
– Она длинная. Куда именно?
Он в самом деле город знал хорошо.
– Проедем по всей длине, – подполковник на часы посмотрел. – У нас есть запас в 25 минут. Сначала хорошенько присмотримся. Потом остановимся где-то возле выхода на какой-то бульвар. Только на том бульваре почему-то нет срединной аллеи.
– А, понятно, – сориентировался Владек. – Есть коротенькая улочка, она тоже бульваром считается. Хотя, наверное, это только аппендикс бульвара. Сам он начинается чуть дальше, по другую сторону улицы Коперника. Там и срединная аллея есть. Она в зеленый пояс Старого города входит. Настоящий бульвар направо, а нам налево. Но я понял. Это недалеко от костела Святой Анны. Там, кстати, и сам Коперник похоронен. В костел заходить будете?
– К сожалению, мы не туристы, – вздохнул подполковник Свентовитов, вспоминая не к месту, но по случаю рассказ своего командира бригады, который в молодости воевал в Никарагуа и однажды вынужден был с группой проводить операцию на границе с Гондурасом. Группа спецназовцев отступала тогда по склону каменистой, покрытой джунглями горы. И только день спустя один из бойцов сандинистского фронта спросил у русских офицеров, какое впечатление на них произвела пирамида майя. Они вопрос не поняли. Потом выяснилось, что склон горы, по которому группа отступала, был склоном полуразрушенной пирамиды древнего индейского племени. Пирамиды майя старше египетских. Но во время операции было не до того, чтобы рассматривать достопримечательность. Точно так же и в ситуации современной группы. Интересно было бы посетить гробницу Коперника, но лучше в сложившейся обстановке не отвлекаться.
Улица Коперника полукольцом шла вдоль Старого города и, несмотря на свою длину, не имела перспективы для просмотра. И осмотр следовало проводить участками. Даже по теории перед встречей на улице следовало определить пути отхода на случай возникновения нештатной ситуации. Изучить боковые улицы, запомнить повороты, что в незнакомом городе всегда рискованно, потому что при необходимости побега можно угодить в тупик. Владек намеренно ехал медленно, как многие машины ездят по Кракову, и со стороны все смотрят на них как на транспорт с туристами, которые желают увидеть как можно больше и потому не спешат. Машины с местными жителями ездят быстро и на тихоходов внимания не обращают. Впрочем, так бывает во всех туристических центрах, а не в одном Кракове, и удивляться такому факту, как едва ползущее по улице авто, не стоило. И даже номер Малопольского воеводства [22] не говорил ничего, потому что многие местные жители на своих машинах частенько подрабатывали в качестве гидов.
Прочесав всю улицу Коперника, «Тойота Королла» развернулась, чтобы проехать ту же улицу другой стороной, непосредственно примыкающей к участку бульвара, не являющемуся по-настоящему бульваром, хотя там, на этом участке, и вообще не было автомобильного движения. Но пешеходную улицу тоже следовало осмотреть, и на осмотр вышли старший лейтенант Корсаков с майором Веримеевым. К «Тойоте» они вернулись как раз тогда, когда Владек развернулся уже на другом конце улицы и снова проделал путь по противоположной стороне до бульвара. Но сел в машину, как и было обговорено, один старший лейтенант Корсаков. И сразу поставил на колени так и не выключенный ноутбук.
– Объект пока далеко, – сообщил он, введя номер сотового телефона в программу. – Вполне успеем неторопливо проехать до конца и вернуться.
– Едем, – скомандовал Валентин Александрович.
Пока машина совершала еще один круг по улице до конца и обратно до середины, майор Веримеев оставался на пешеходном участке бульварного «аппендикса». И ненавязчиво рассматривал гуляющих там туристов, тщетно пытаясь отличить бытовую туристическую фототехнику от профессиональной. Но майор скоро понял бесполезность своих попыток, потому что откровенные туристы могли одинаково снимать и мощным «Никоном», и простейшей цифровой «мыльницей». В современном электронном мире грани между профессиональной и бытовой техникой в значительной мере стерлись. По крайней мере, внешние грани.