После поражения сопредседатели «правых» публично коллективно признали свою ответственность и подали в отставку. Начался почти полуторагодичный период формального безлидерства. Гайдар «ушел в астрал», Хакамада положила партбилет и пустилась во все тяжкие (в 2004 году на деньги Невзлина баллотировалась в президенты, позже прибилась к Касьянову), Немцов стал рядовым членом политсовета и сосредоточился на лоббизме. Что до Чубайса, то, похоже, он начал относиться к СПС как к чемодану без ручки, который нести тяжело, а бросить жалко. Во всяком случае, идею лично возглавить партию в трудный час он отверг.
Есть версии, что Анатолий Борисович пытался найти «хорошие руки», в которые можно отдать СПС. И не нашел. Как бы то ни было, когда в начале 2005 года ситуация безлидерства стала уже совершенно нетерпимой, Чубайс взялся продвигать в председатели федерального политсовета своего помощника Гозмана. Тот сам вызвался.
Однако Леонид Яковлевич настолько непопулярен среди коллег, что даже ресурса «отца-основателя» не хватило, чтобы протащить его кандидатуру через съезд. Пришлось в спешном порядке выписать из Перми лидера тамошней парторганизации вицегубернатора Белых. Для Гозмана же специально учредили пост зампреда. Понятно, что постоянный контакт с Чубайсом и доступ к ресурсам энергокомпаний делают его фигурой по определению более влиятельной, чем вчерашний провинциал Белых. Первое время тот вообще был зиц-председателем, а потом сосредоточился на всяких бессмысленных переговорах об объединении с «Яблоком» и Республиканской партией и тому подобном.
В 2004–2005 годах всерьез обсуждалась вероятность ухода СПС, а точнее, того, что от него осталось, в непримиримую оппозицию, даже в «революционеры» (с одновременным отмежеванием от Чубайса и изгнанием Гозмана). Часть «правых» действительно соблазнилась посулами Каспарова и Касьянова или «революционерит» в индивидуальном порядке, но основная масса не поверила в перспективу «русского оранжада» и не захотела брататься с оборванцами вроде Лимонова. Одни считают, что нужно хранить чистоту либеральной идеи до лучших времен, пусть даже они наступят, когда рак свистнет на горе, другие верят или изображают веру (в их числе Гозман, Белых, исполнительный директор партии Пермяков) в то, что Кремль якобы нуждается в либералах и в 2007-м непременно поможет СПС, если «правые» будут вести себя правильно.
2
После думских выборов из СПС в разные стороны разбежались практически все более-менее приличные кадры. Остались лишь те, кому некуда податься, и «идейные». Однако Чубайсу и Гозману удалось сделать одно очень интересное приобретение. Это приобретение зовут Баков («Баксон»).
Большую политическую карьеру он начал в 1993 году, когда попал в команду свердловского губернатора Росселя. Помогал ему учреждать «Уральскую республику» на базе области (Баков даже называет себя автором этой идеи), создавать движение «Преображение Урала», выигрывать губернаторские выборы в 1995 году, бороться с екатеринбургским мэром Чернецким. За все это Баков уже в 30 лет стал вице-спикером областной думы, затем Россель фактически подарил ему Металлургический завод им. А. К. Серова.
В 1998–1999 годах с согласия губернатора «Баксон» организовал Движение трудящихся за социальные гарантии «Май», которое было призвано оседлать левые протестные настроения в регионе, не допустить их консолидации Чернецким, который тогда всерьез замахнулся на губернаторский пост. Во главе «Мая» встал партнер Бакова Бурков.
«Маевцы» быстро заработали репутацию хунвейбинов — они захватывали кабинеты чиновников в свердловских городах (это называлось «принудительным диалогом»), проводили протестные акции, в том числе устанавливали палаточный городок перед областным «Белым домом», и так далее. Бурков выдвинул свою кандидатуру на очередных губернаторских выборах и вышел с Росселем во второй тур.
Губернатор ожидал, что хозяева «Мая» благополучно сольют компанию, но не тут то было. Молодые волки то ли решили попробовать захватить область, то ли просто «подраконить дедушку». В любом случае они подняли мятеж. Россель, естественно, победил и не простил предательства. В 2000-м у Бакова отняли завод (брали штурмом при поддержке ОМОНа), и он окончательно закрепился в роли одного из лидеров свердловской оппозиции.
Его новыми покровителями стали с одной стороны Чернецкий, которого он поддержал на мэрских выборах в конце 1999 года, а с другой — тогдашний спикер Госдумы Селезнев. Баков вступил в селезневское движение «Россия», а затем и в Партию возрождения России (ПВР).
Все в том же 1999 году «Май» принял участие в выборах в Госдуму, на его базе был создан блок «Мир, Труд, Май». Если верить самому Бакову, блок изначально делался под заказ администрации президента, которая хотела использовать его в борьбе против ОВР. Однако после создания «Единства» и СПС Кремль отказался от проекта. «Мир, Труд, Май» собрал 0,6 процента голосов.
В 2003 году Баков выдвинул свою кандидатуру на губернаторских выборах и, опираясь главным образом на ресурс екатеринбургской мэрии, вышел с Росселем во второй тур. В том же году Баков избрался депутатом Госдумы (как кандидат ПВР) от одного из свердловских одномандатных округов. «Единая Россия» приняла его в свою фракцию.
С 2004 года началось сотрудничество Бакова с СПС в качестве политконсультанта. Часто рассказывают, что с Гозманом его свели свердловские энергетики, с одним из которых он породнился — дочь вышла замуж за сына тогдашнего первого замгендиректора Свердловскэнерго Никитина. Чубайс дал «Баксону» подряды на парламентские кампании в Хакасии, Амурской, Брянской, Курганской и Тульской областях (прошли в период с 2004 по начало 2005 года).
Репутация Бакова как скандального левого популиста никого не смутила. Будь хоть пес, лишь бы яйца нес. Его даже в партию приняли. СПС также предоставила свой бренд для баковского кандидата на выборах курганского губернатора (совмещенных с парламентскими) Собакина.
Все кампании делались с применением технологий, отрабатывавшихся «Маем» (и силами бывших бойцов движения). По классическим методикам сетевого маркетинга выстраивались агитационные сети, дотягивающиеся до самых отдаленных поселений. Работа везде сосредотачивалась на наиболее активном и дисциплинированном электорате, то есть в первую очередь на пенсионерах. Это любимые «клиенты» Бакова. Соответственно традиционная либеральная риторика (политические права и свободы, дерегулирование, поддержка бизнеса и среднего класса, правозащита) отправлялась в мусорную корзину, и агитация концентрировалась на наиболее актуальных социальных темах — пенсии, льготы, дотации, несправедливая приватизация(!).
Бакову не удалось избрать Собакина, хотя он и вывел его во второй тур. Проиграл он и в Хакасии. Зато протащил «правых» в амурский, брянский, курганский и тульский парламенты. Тогда впервые была вброшена тема «возрождения СПС».
В 2004–2005 годах самостоятельно партия прошла еще только лишь в Ивановской и Рязанской областях, где к кампаниям в последние недели также подключался Баков. (Также в Архангельской области барьер преодолел блок СПС и «Яблока», в Москве — общий список на базе «Яблока», а в Иркутской области — блок «правых» и «народников».)