Первый же пакет документов об очередной приватизационной затее (речь шла об изъятии из ведения государства Сахалинского морского пароходства, которое обеспечивало в течение многих лет так называемый северный завоз) был остановлен В. Полевановым, который не мог добиться от инициаторов акции ответа на вопрос, кто и как будет в дальнейшем обеспечивать жизнедеятельность городов и поселков Дальнего Востока и Крайнего Севера.
Находясь еще в дурмане "демократических" грез, новый начальник Госкомимущества попросил аудиенции у своего предшественника А. Чубайса, который к этому времени был назначен первым заместителем председателя правительства РФ и формальным куратором своего бывшего ведомства, В. Полеванов открыто, но в доверительном порядке рассказал о своих впечатлениях по первым неделям работы, о том, что он успел ознакомиться с материалами российских спецслужб по практике приватизации, изучил опыт приватизации в бывших социалистических странах Восточной Европы и приходит к выводу: разгосударствление экономики в России носит антигосударственный и антинародный характер. Полеванова чуть не выгнали из кабинета.
Этот разговор был, по существу, последним идеалистическим вздохом В. Полеванова. Будучи человеком проницательным, он понял все. Он был упакован, как сосиска в хот-доге. Сверху над ним были Чубайс и Черномырдин, а снизу весь созданный А. Чубайсом аппарат, питавшийся американскими деньгами и наставлениями. Заместители стали действовать в обход своего нового начальника, о чем немедленно дали знать губернаторы, перепроверявшие распоряжения из Госкомимущества. Пришлось лишить заместителей права распорядительных подписей.
Это вызвало новый всплеск острого недовольства со стороны А. Чубайса, но все-таки Полеванов продолжат бороться, надеясь на поддержку высшего руководства страны. На рубеже 1994-1995 гг. шла война не на жизнь, а на смерть за алюминиевую промышленность России. С присущей ему прямотой В. Полеванов заявил: "Если подтвердятся предположения, что разгосударствление этих предприятий алюминиевых и оборонных отраслей противоречит государственным интересам, возможна их национализация". Было выпущено распоряжение ГКИ о приостановке торговли акциями алюминиевых заводов, чтобы не допустить получения контрольного пакета акций иностранными фирмами. Это было расценено А. Чубайсом как удар ниже пояса. Смириться даже с теоретической возможностью реприватизации было выше его сил. Все условности были отброшены, и началась открытая травля В. Полеванова в "демократической" прессе, на Западе. Проамериканское лобби в России заработало на полных оборотах.
Тогда В. Полеванов решил пойти ва-банк. 18 января 1995 г. он написал письмо тогдашнему премьер-министру В. С. Черномырдину, в котором были подведены итоги приватизаторской деятельности в 1992-1994 гг.
Он показал, что даже главная цель, декларируемая Чубайсом - "формирование слоя частных собственников, содействующих созданию социально ориентированной рыночной экономики" (какие лживые слова) - оказалась недостижимой. Несмотря на то, что за прошедшие два года 60% предприятий стали негосударственными и по отчетам в стране появилось 40 млн. акционеров, последняя цифра является блефом, ибо рядовые держатели акций не имеют никакой возможности влиять на управление созданных акционерных обществ. Для этого надо иметь как минимум пакет акций в 10%. Никто или почти никто не получает никаких дивидендов на свои, с позволения сказать, "акции". Продажа акций дает грошовую компенсацию. Никаких новых собственников, которые могли бы стать костяком среднего класса в России, не было создано. Предприятия попали в руки крайне узкой группы лип, располагавшей стартовым капиталом в виде скупленных ваучеров.
Вторая цель - повышение эффективности деятельности предприятий - также не достигнута. И приватизированные, и государственные предприятия работают малоэффективно, так как смена формы собственности сама по себе не обеспечивает повышения эффективности производства. Для этого необходимо заменить устаревшее оборудование на современное, внедрить передовую технологию, проводить углубленные маркетинговые исследования и улучшать управление. Этот процесс длителен по времени и требует крупных капиталовложений.
Третья цель: социальная защита населения и развитие объектов социальной инфраструктуры за счет средств, поступивших от приватизации (чисто демагогическая позиция). К ней даже и близко не подошли. За два года приватизационной лихорадки в бюджеты всех уровней поступило всего 1 триллион рублей (по меркам 2000 г. 1 миллиард), что в два раза меньше, чем получено от приватизации в Венгрии.
Четвертая цель: содействие процессу стабилизации финансового положения в Российской Федерации. Никакого намека на оздоровительное влияние приватизации на финансы России отмечено не было. Все эти годы в стране сохранялся огромный дефицит государственного бюджета, равнявшийся в среднем ежегодно 10% ВВП.
Пятая цель: создание конкурентной среды и содействие демонополизации народного хозяйства. Открытие российских рынков для иностранных товаров в эти годы привело к тому, что выпуск продукции машиностроительной промышленности сократился только в 1994 г. на 45%. Половина российского потребительского рынка была потеряна для отечественных производителей. Стремление к демонополизации любой ценой привело к разрушению агропромышленного комплекса, лесной промышленности и очень тяжело сказалось на металлургии.
Шестая цель: привлечение иностранных капиталовложений. В. Полеванов информировал премьер-министра, что поток иностранных капиталов сократился в абсолютных цифрах, и они совершенно не идут в машиностроение, в строительство, предпочитая главным образом топливно-энергетический комплекс.
И только последняя поставленная цель была достигнута полностью. Она сформулирована следующим образом: "Создание условий и организационных структур для расширения масштабов приватизации в 1993-1994 гг."
Действительно, к этому времени по всей стране уже была создана сеть комитетов государственного имущества, подразделений РФФИ, начало действовать Федеральное агентство по банкротству и пр. Прожорливая армия чиновников одной рукой загребала неоправданно высокие по российским меркам зарплаты, а другой набивала карманы взятками. Приватизация - это неповторимый медовый месяц для беспринципных проходимцев. Один из моих близких знакомых бизнесменов любил тогда говорить: "Приватизация - это редчайший шанс создать состояние в считанные дни. Он выпадает один раз в столетие, да и то не в каждое. Тут уж не до морали или совести".
Мы подробно останавливаемся на положениях письма Поливанова в силу того, что это редкий документ, написанный вице-премьером ельцинского правительства своему непосредственному начальнику - председателю правительства. Заподозрить его в какой-то политической ангажированности просто невозможно.
Далее председатель Госкомимущества отмечает рост преступности, на которую приватизация подействовала, как канистра бензина на тлеющие головешки костра. Около 2 тысяч преступлений было совершено в прямой связи с разгосударствлением экономики (это только те, что были раскрыты), из них подавляющее большинство приходилось на взятки, скупку акций наиболее рентабельных предприятий иностранными компаниями с нарушением законодательства.