Отчаявшийся работяга, потерявший всякую веру в справедливость и закон, по своей слабости чаще, чем нужно, общается с «зеленым змием» и тем самым довершает картину всеобщего пофигизма и безответственности.
Производство продуктов питания и сельскохозяйственного сырья для промышленности приобретает в XXI веке стратегический и даже больше того, жизненно важный характер для судьбы государства и населяющих его народов. В мире идет повсеместное сокращение посевных площадей под напором так называемой цивилизации, и в то же время не прекращается рост численности населения. Уровень жизни во многих густонаселенных странах (таких, как Китай, Индия, Бразилия, Мексика и др.) становится все выше, в связи с чем потребление продуктов питания резко идет в гору. К тому же в мире увеличивается использование продовольственных продуктов для производства горючего для двигателей внутреннего сгорания взамен излишне дорогого бензина, получаемого из нефти. Устойчивый и быстрый рост цен на продовольствие на мировых рынках — самое убедительное доказательство нарастающего дефицита продуктов питания.
Президент РФ Д. Медведев в январе 2008 года публично заявил о том, что Россия может и должна стать не только великой энергетической державой, но и великой продовольственной державой. До величия, правда, нам еще очень и очень далеко, но подумать о полном самообеспечении продукцией сельского хозяйства, как это сделали наши соседи белорусы, давно пора, после стольких лет преступного разорения нашей деревни.
XX век — самый жестокий в истории нашего Отечества — оказался наиболее разрушительным для российского крестьянства и русского села. Пожалуй, только реформы П.А. Столыпина были объективно направлены на процветание сельского сословия, внедрения товарно-денежных отношений в аграрный сектор страны, повышение роли сельского хозяйства в экономике России. А потом началась бесконечная череда десятилетий, на протяжении которых прежний становой хребет Отечества, российская деревня и крестьянство стали объектом непрерывных погромных посягательств со стороны государственной власти и первоочередной жертвой исторических обстоятельств. Гражданская война с ее «военным коммунизмом» и продразверсткой, затем коллективизация со свирепым раскулачиванием, Великая Отечественная война, унесшая жизни основной части мужского населения села, послевоенная конфискационная налоговая политика, добившая село, химерная идея создания агрогородов и ликвидации «неперспективных» деревень… И так вплоть до конца XX века, заставшего русскую деревню в распластанном состоянии в результате псевдодемократических, неолиберальных реформ.
Высосав до конца, казалось, неисчерпаемые людские и материальные ресурсы, власть бросила на произвол судьбы остатки крестьянства и сельского хозяйства. И не приходит в голову ни прежним, ни нынешним хозяевам России покаяться в содеянном и попросить прощения у наших пахарей и сеятелей-кормильцев земли русской.
Если посмотреть только на сухие цифры катастрофы, постигшей наше сельское хозяйство в последнем десятилетии XX века, то и тогда волосы встанут дыбом от масштабов беды. К 1999 г. (все цифры берутся по сравнению с 1990 г.) посевные площади зерновых культур сократились на 17 млн га, съежившись, как шагреневая кожа, до 46 млн га. Брошенные пашни стали зарастать кустарником, заболачиваться. Валовой сбор зерна упал с прежних 117 млн тонн в год до 70 млн Средняя урожайность съехала с 19 до 13 центнеров с гектара. Разумеется, здесь сказалось действие множественных причин (нехватка техники, удобрений, прекращение мелиоративных работ, примитивизация технологий обработки почвы и пр.), но в основе всего лежало бездумное скоропалительное разрушение всей системы организации сельскохозяйственного комплекса страны. Под самый корень было подкошено наше животноводство: поголовье молочных коров сократилось на 64 % (!), свиней на 48 %, птицы — на 53 %. Казалось бы все, каюк, пройдена точка, после которой нет возврата! Вроде бы мы навсегда сели на наркотическую иглу импортного продовольствия. Однако нет! Не бывает худа без добра, жизнь образумила нас, учинив в 1998 году жесточайший финансовый кризис, когда у нас не стало средств, чтобы платить за расточительный импорт продовольствия. Пришлось поворачиваться лицом к своему сельскому хозяйству.
Начиная с 2000 года произошла стабилизация производства в аграрном секторе страны, а вскоре сельское хозяйство мало-помалу вышло на скромную, но положительную динамику роста. За прошедшее пятилетие 2000–2005 гг. рост общего объема валовой продукции во всех категориях хозяйств составил 26 %. Не густо, прямо скажем, после такого затяжного падения, но все-таки мы полезли в гору. Из года в год стали прирастать посевные площади зерновых и зернобобовых культур. Один из моих избирателей рассказал мне о том, что кое-где в черноземных областях появился даже особый тип правонарушений, когда заново распахиваются прежние залежные земли, но новые пашни не декларируются в государственных органах, чтобы «оптимизировать» (надо же было изобрести такое подленькое слово) налоги. Нехорошо, конечно, но уж лучше производить, чем просто воровать.
Мы вернулись к урожайности в 18–19 центнеров с гектара, а среднегодовой валовой сбор довели до 75–80 млн тонн. Такой объем урожая позволяет нам полностью удовлетворить потребность страны в продовольственном и фуражном зерне. Более того, он дает возможность выделить на экспорт 8–9 млн тонн. Программу-минимум в том, что касается восстановления зернового производства, можно считать выполненной. С голода не умрем! Хотя, смотря правде в глаза, можно сказать, что и здесь работы невпроворот. Помните, что когда-то, в далеком теперь 1979 г. тогда еще подававший надежды ставропольский первый секретарь М. Горбачев, приехав в Москву на руководство всем сельским хозяйством СССР, сочинил «Продовольственную программу», предусматривавшую производство зерна из расчета по тонне на каждого жителя тогдашней империи. Цель благая, но исполнители оказались косорукими. Зерно — это капитал. Недаром все земные цивилизации родились только на зерне: пшеничная (Ближний Восток — Европа), рисовая (Азия — Дальний Восток) и кукурузная (Америка). Нам надо больше зерна, чтобы восстановить свое животноводство, зерно нужно для экспорта (население мира растет, а пахотные земли сокращаются), для технических нужд.
Вот почему нынешнее руководство Министерства сельского хозяйства РФ определило в качестве ключевой задачи стратегии развития агропромышленного комплекса (АПК) стабилизацию зернового хозяйства и создание условий для наращивания производства зерна. В условиях России это наиболее рентабельное направление. Что предполагается сделать? Во-первых, в общем сборе зерновых намечено увеличить долю твердой и сильной пшеницы, необходимой для производства качественных макаронных изделий и добротного хлеба. На сегодня до 30 % хлебопекарной муки вырабатывается с пониженным содержанием клейковины. В России наилучшие природные условия для выращивания сильных и твердых сортов пшеницы имеются в Поволжье и Оренбургской области, где и сосредоточены сейчас работы по внедрению современных технологий с использованием элитных сортов семян.
Структура посевных площадей будет постепенно меняться в сторону увеличения посевов кукурузы, сои, рапса, подсолнечника. Это необходимо, чтобы создать надежную кормовую базу для отечественного животноводства в виде шротов, жмыхов, дать обрабатывающей промышленности необходимые пищевые добавки и освободить нас от импорта растительных масел. И все же честно признаемся, что все отмеченные позитивные подвижки не означают возрождения сельского хозяйства, как одна ласточка не означает прихода весны. После того как развалился Советский Союз, Россия потеряла большую часть своего животноводства, для нужд которого требовалось немало собственного кормового зерна. С наступлением «реформ» мы перешли на импорт мяса из-за границы. Для «ножек Буша» не нужны свои комбикорма, что катастрофически сказалось на уровне зернового производства. Мы так и застряли на уровне около 80 млн тонн, что составляет примерно 2/3 от прежних объемов производства зерновых.