Стоило подумать, как себя вести в такой ситуации. Спрятаться куда-то, и оставить миротворцев-ополченцев без помощи профессионалов не позволяла совесть и гордость воина. Да и где отсидишься, если не знаешь, куда грузинская армия двинет? Сразу прорваться за спины готовым к атаке батальонам можно, но за ними наверняка идет вторая линия, которая может на тебя наткнуться, и результат будет точно таким же.
План созрел почти сразу, и вполне выполнимый, хотя для этого требовалось снять с боевой позиции часть отряда старшего лейтенанта Теймуразова и, возможно, и самого Алыксандыра, поскольку именно он разговаривал по трубке убитого Автандила – ведь снова мог позвонить тот человек, и он должен узнать голос. Согласно плану Ведьмина, группе предстояло перейти границу, переодеться в форму убитых грузинских миротворцев, занять их блок-пост. Тогда грузинская армия просто пройдет мимо, оставив их в своем тылу, и даст возможность в дальнейшем действовать по своему усмотрению.
Но при этом раскладе существенно ослабляется настоящий осетинский пост, который будет вынужден вести тяжелый оборонительный бой. Теймуразов, здраво оценивая и ситуацию, и свою задачу, мог на такое не согласиться – ему надо было на своем посту продержаться как можно дольше, чтобы тормозить грузинскую армию, нанести ей как можно большие потери и дать возможность беженцам уйти в сторону Рокского тоннеля. Но Ведьмин все же решился предложить старшему лейтенанту свой вариант. Только предложить, поскольку права приказывать он не имел – Теймуразов не был его подчиненным, и вообще был офицером другого государства.
Командир поста нашелся около большого окопа, который вырыли, чтобы спрятать там боевую машину пехоты, при этом дав ей возможность стрелять. Этот большой окоп копали всем составом уже после того, как были вырыты обычные окопы, и потому с задачей справились быстро. Ведьмин сделал знак, отзывая командира в сторону.
Алыксандыр выслушал подполковника внимательно, думал долго, почесывая густую бороду, и только потом, все взвесив, покачал коротко стриженой головой:
– Как я, товарищ подполковник, своих парней оставлю? Тем более часть с собой нужно забрать... Одних, значит, вывести, других оставить на смерть... Так что ли? Извини, никак не могу, даже при всем желании тебе помочь... Если умереть, то с ними вместе...
– А что тут страшного? – вмешался в разговор старший лейтенант Маврин. – Мы занимаем их блок-пост, поднимаем снова грузинский флаг, грузин мимо себя пропускаем, они завязнут у вашего блок-поста, и получают в это время от нас удар в спину. Дистанция-то плевая – восемьдесят метров... Если понадобится, сократим... Только гранат взять с собой побольше. Хотя, если мне память не изменяет, на той стороне боеприпасов достаточно. И две БМП есть. Мы их не «бомбили»... Можно задействовать... Только так, чтобы свои не подстрелили. Это будет даже сильный ход, ловушка... Они не скоро очухаются...
Это было не совсем то, что предлагал подполковник Ведьмин. В этом случае бой будет продолжаться и дальше, и придется увязнуть в нем, тем не менее, такой вариант был лучшим, так что не согласиться со старшим лейтенантом подполковник не мог.
– Да, это будет мощным ударом...
Теймуразов переводил глаза с одного офицера на другого. Похоже, он понял мысль старшего лейтенанта спецназа и видел все выгоды, получаемые осетинским постом от такого маневра. В крайнем случае, ничто не помешает личному составу поста после сдвоенной атаки снова соединиться и обороняться совместно.
– Я с парнями поговорю! Значит, нам нужно с собой взять тех, кто по-грузински хорошо разговаривает, без акцента...
– Хорошо соображаешь... – похвалил подполковник Ведьмин. – Поговори с парнями...
* * *
Теймуразов взял с собой, как и просил подполковник Ведьмин, девять человек. Двинулись на противоположную сторону не сразу. Сначала вперед вышли капитан Локматов со старшим лейтенантом Мавриным, чтобы проверить блок-пост. Сообщение поступило через полчаса:
– Гранит, я – Базилио. Все обыскали. Сонная тишина... И даже мертвые не храпят...
– Едем, – отозвался подполковник.
Он сам сел за руль трофейного внедорожника, чтобы опробовать машину. Хотя одна задняя дверца сильно скрипела, поврежденная во время погони, все же ездить на такой машине было сплошным удовольствием, Василь Василич даже пожалел, что дистанция такая короткая. Это было совсем не то, что ехать на привычном армейском «уазике». И невольно в голове зашевелился вопрос: когда же в российской армии, такой сильной и мощной, появится соответствующая ей техника?..
Старший лейтенант Маврин сигналил фонариком, давая ориентир. Через пять минут подполковник нажал на тормоз, перевел рычаг коробки передач в нейтральное положение, но не выключил зажигание. Старший лейтенант Теймуразов с отобранной им лично командой быстро покинул машину.
– Куда машину ставить будем? – спросил подполковник старшего лейтенанта.
– На самом видном месте, как гарантию спокойствия и порядка. За блок-пост, якобы, от пуль спрятали. Дверца распахнута, и музыку надо включить. Не слишком громко. Там, кстати. в «бардачке» диски лежат. Грузинская музыка. Мне грузинская музыка вообще нравится...
Подполковник советом старшего лейтенанта не побрезговал. Только поставил не музыку, а мужское хоровое пение на грузинском языке. Но разбираться с надписями на дисках тоже желания не было. Хоровое – так хоровое.
* * *
Группа уже прочно засела на грузинском блок-посту, переодевшись в остатки грузинской форменной экипировки, которая, впрочем, мало чем отличалась от осетинской, а у миротворческого контингента – разве только нашивками, которые издали, да еще из танка, разобрать трудно. Тут подполковнику Ведьмину позвонил полковник Мочилов.
– Василь Василич, мы с командованием быстро рассмотрели все плюсы и минусы двух твоих вариантов и решили, что право выбора за тобой. Но есть для тебя важное сообщение. Даже не одно. Самое главное... Я уже говорил, что мы поставили на «прослушку» трубку полковника Чарльза. Так вот, этот самый полковник по телефону ругал грузинских летчиков по поводу их готовности, потом звонил куда-то в Соединенные Штаты, требовал срочно переслать ему по электронной почте методику боя современного истребителя против вертолетов противника и методику действий поисковых групп в случае эвакуации пилота сбитого самолета. Если есть возможность, сразу в переводе на грузинский язык, если возможности нет, грозился сам сделать перевод. Тебе это ни о чем не говорит?
– Говорит, – сказал Ведьмин. – То есть наталкивает на определенные мысли...
– Нас тоже натолкнуло, – согласился полковник. – Мы засадили за прослушивание всех наших аналитиков, и вот что они нам выкладывают... Велика возможность, что готовится какая-то провокация в отношении пилота самолета, который предполагается сбить. Похоже, американская разведка имеет данные по маршрутам игровых полетов нашей авиации в сторону Тбилиси. Авиация уже отрабатывала в классах маршруты полетов с учетом данных по имеющимся у грузинской стороны средствам ПВО. В классах все шло гладко, но в сторону Тбилиси самолеты летели по прямому пути, а возвращались как раз через тот коридор, который грузины вроде бы им оставили, поставив два украинских «Бука» в условиях повышенной секретности. И есть вероятность, что после бомбардировки самолеты будет лететь именно там, где их ждут. Грузинские «командос», по всей видимости, готовы блокировать пути подступа поисковых групп к радиомаяку со сбитого самолета. Авиация не подпустит к «маяку» вертолеты, а «командос» не пустит наземные группы. Одновременно пилота будут куда-то «гнать». Исходя из того, что мы знаем об известном нам селе, можно предположить, что направлять его будут именно туда. И там нет армейского гарнизона... Что можно выжать из этой ситуации?