Прежняя Европа стала объектом мусульманской ненависти — французы, британцы и немцы заняли главенствующие позиции в ядерных преговорах с Ираном. Объединенная Европа под эгидой НАТО усилила значимость своего военного присутствия в Афганистане — участвуя в боях. Одновременно «Евроислам» стал настаивать, что «между исламом и демократией не существуют непримиримых противоречий, что шариат и Коран — это две разные вещи, что женщины, имеющие водительские права и право голосовать, — не конец Востока, что недостаток образованности или экономическое отставание являются таким же позором для уммы, как и пытки, коррупция и 422 суеверие» [422] .
И все же. Как пишет французская «Монд», «после неожиданного краха коммунизма в 1989 г, демократия «обогатилась» пышным цветом твердолобого высокомерия. Победоносный либерализм вновь почувствовал себя вершителем судеб на планете, счетоводом и ремесленником всемирной эмансипации, присягнувшим на верность грядущему универсализму. Запад встал в оппозицию к культурным изгибам Аравии и Малой Азии, восстал против национальной пассивности Востока и религиозного фанатизма и ведет себя так, будто старается подавить свою растерянность и пытается игнорировать пустоту, которая — и он об этом знает — притаилась внутри него…. Он не задается вопросами о своей современной ипостаси и либеральной глобализации, он считает их привилегией и догмой. Нет больше бунтарского духа, осталась идеология завоевателей. Запад старается воздвигнуть вокруг себя баррикады и отторгнуть остальной мир» [423] .
Вот как описывает ближайшее будущее американец Тони Блэнкли: «Мусульманские советы Британии, Франции, Германии и Голландии соберутся на встречу в Лондоне. Прежде в них преобладали умеренные мусульмане. Но молодые мусульмане Европы видели в такой тактике откровенную сдачу европейским крестоносцам. Желание сотрудничать с европейскими правительствами стало рассматриваться как признание того, что они далеко не верные мусульмане. Главным средством общения мусульманских радикалов стал Интернет, превратившийся в основного мусульманского организатора. Они потребовали от брюссельского парламента введения шариата как официальной судебной системы мусульман» [424] .
Убийство в ноябре 2004 г. Тео ван Гога, дальнего родственника и автора сценариев к фильмам, брутально убитого прямо на улице за фильм, повествующий о судьбе мусульманских женщин, всколыхнуло всю Европу. Полтора десятка мусульманских школ и общественных центров были сожжены в отчаянном стремлении к отмщению. Правые депутаты получили дополнительную поддержку населения. И все же все большее число европейцев считает, что большинство среди европейских элит, несмотря на то, что «волки собираются в лесу», продолжает business as usual.
Может ли Европа стать мусульманским доменом? А верил ли царь Дарий в 333 году до Рождения Христа, что через три года потеряет и царство и жизнь? Верили ли миллионы американцев в 1860 году, что их ждет четырехлетнее кровопролитие? Думали ли европейцы в 1939 году, что они вступают в эру фантастической схватки, которая лишит жизни 50 миллионов человек?
Природа угрозы. Смертельная угроза исходит не от Усамы бен Ладена и его нескольких тысяч членов «Аль-Каиды». Против Европы встает громадный исламский мир, целая цивилизация, пятая часть человечества. Соотношение сил было неравным в 1900 году — 12 процентов приходилось на мир ислама и 30 процентов на уверенный в своем могуществе христианский мир. Но войны и падение рождаемости в XX в. привели в тому, что мусульман в мире стало примерно столько же, как и христиан, — двадцать с лишним процентов от мирового населения.
Мощь подъема ислама трудно переоценить. Все усилия выделить «Сторонников джихада» и отделить их от всего мира ислама — бессмысленны. Опасно бессмысленны. Первый порыв исламского напора на Европу приходится на Испанию и Португалию в Ш веке, а затем исламская энергия захватила Болгарию, Сербию, Адрианополь, Косово, а затем и весь Балканский полуостров — Константинополь, Будапешт, Трансильванию, Валахию, Молдавию, Персию, Египет, Сирию, всю Грецию. Этот поток был остановлен только под Веной в 1683 г. И ныне мы видим поток исламской страсти, в чем-то напоминающий Европу, вышедшую из Ренессанса, устремившуюся на Запад, в век географических открытий, в век завоевания всего мира, империализма и капитализма. И, как считают сегодня западные специалисты, качество людского материала Европы XV века напоминает современный поток исламского извержения.
Сегодня мы видим поток человеческой страсти, сходный с магмой ренессансной Европы, Европы эпохи географических открытий. Но не кривые сабли сегодня являются оружием ислама. Таковым сегодня являются глобализация и Интернет. Последний служит исламу так, как станок Гутенберга служил протестантам и Европе полтысячи лет назад. Сегодня такие проницательные наблюдатели ислама, как Майкл Шойер, утверждают, что подъем Ислама был бы невозможен без Интернета [425] . Интернет создал виртуальное сообщество общих интересов. Для исламских террористов — это форум подготовки ко всем аспектам терроризма. Интернет делает сеть подготовительных лагерей (подобных тем, которые Усама бен Ладен создал в Афганистане, начиная с 1991 года) ненужными. Каждый боец джихада получает образование и инструкции благодаря специальным интернетовским программам. Численность интернетовских сайтов, поддерживающих террористов, выросла за короткие несколько лет с двенадцати до более чем двух тысяч.
И это — не говоря о вебсайтах, которые просто поддерживают исламскую линию в мировой политике, — их невозможно сосчитать. Особенно активна исламская диаспора в секулярной Европе, где наличие подобных сайтов попросту осложняет любые виды ассимиляции. Этнически гомогенные европейские нации просто не могут ввести иммигрантов с Востока в ассимиляционный тигель — это не Америка, не нация иммигрантов. Но и в Соединенных Штатах культурная самозащита от исламского медианапора на удивление невнушительна.
Слабость Европы. Фантастическое снижение уровня рождаемости заставляет даже европейских финансистов задумываться над тем, кто будет платить налоги в странах, теряющих рабочие единицы. «В умах европейцев происходит рассвет идеи, что комбинация сокращения европейского аборигенного населения с расширяющимся и настаивающим на своих принципах мусульманским населением может привести к краху европейской цивилизации в течение одного столетия». [426]
Огромное число европейцев уже фаталистически смотрит на явление, именуемое Еврабией. Но обозначили себя и очаги сопротивления. Так, вся Голландия буквально «вспыхнула» после убийства мусульманином Тео ван Гога в ноябре 2004 года. Глубокий страх породил не только жажду мщения, но и желание «построить европейский редут». Инстинкт самосохранения проявил себя в одной из наиболее мирных европейских стран.