Только 25 февраля Ватутин приказывает правому флангу своего авангарда начать отход, а в Москву посылает реалистическую картину складывающейся ситуации. Иначе Ватутин не мог объяснить, обосновать свою просьбу об экстренной помощи. Чтобы помочь положению, Ставка вечером 28 февраля 1943 года передает в подчинение Ватутину (от Голикова) 3-ю танковую армию (Рыбалко). Это была настоящая сила, способная на многое, но злая судьба и ряд непродуманных решений ослабляют ее силу. Решающее обстоятельство — хорошая ориентация немцев в складывающейся ситуации. Воздушная разведка немедленно доложила Манштейну о повороте танковой армии Рыбалко в южном направлении. На этапе подготовки армии Рыбалко к атаке германские штурмовики нанесли ее прекрасным танкистам жестокий удар с воздуха. А к вечеру 2 марта 3-я танковая армия оказалась окруженной. В окруженной 3-й танковой армии Рыбалко, еще совсем недавно продемонстрировавшей прекрасные воинские качества, осталось всего 50 дееспособных машин, отчаянно пытавшихся пробиться к заколдованному злым духом Харькову. К своим, ценой жестоких потерь, пробился только 6-й гвардейский кавалерийский корпус.
После недели отчаянных боев, когда наступающим советским войскам не осталось ничего иного, кроме как повернуть назад, группа Гота и танкисты СС сомкнули свои щупальцы. Отсутствие у немцев достаточной численности пехоты не позволило им полностью «запечатать» окруженные советские части, и те группами пробивались на восток, благо замерзший Донец это позволял. 23 тысячи советских солдат покоились в неуютных зимних степях. Немцы взяли в плен только 9 тысяч человек, но 615 танков и 354 орудия.
Немцы приступили ко второй фазе своего контрнаступления, направленного на север — против левого фланга Голикова, против войск в районе Харькова, попавших в оттепельную распутицу. Впервые мы слышим о приданном Рыбалко батальоне чехословаков во главе с Людвигом Свободой. Тысяча чехов проливали кровь вместе с нашими воинами в этот очень тяжелый час, когда блеснувшая в небе Сталинградская победа начала мертветь в свирепых южностепных боях. Вначале Манштейн хотел одним махом перейти Донец и дойти до железной дороги у Купянска, что означало окружение Харькова и замыкание кольца 80 километрами восточнее, но поддался опасениям попасть в жестокую весеннюю распутицу. Он «сократил» замыкаемое кольцо самим Харьковом. 7 марта из Краснограда на север нанесла удар старая знакомая — 4-я танковая армия вермахта, и как отчаянно ни сражались вставшие на ее пути части, германский танковый кулак сумел пробить тридцатикилометровую брешь между советскими 3-й танковой и 69-й армией. «Гроссдойчланд» зашла с севера, а Гот и Кемпф с юга. К10 марта немецкие танки захватили Харьков и развернулись против получивших запоздалый приказ отходить авангардных частей Воронежского фронта Голикова. Это заставило Ставку, опасавшуюся повторения прошлогоднего несчастья, эвакуировать Харьков 13 марта 1943 года. Разделившись надвое, немцы проделали чрезвычайно успешную работу. «Мертвая голова» отрезала пути отступления советской 3-й танковой дивизии, а «Великая Германия», не останавливаясь в Харькове, проскользнула между 69-й и 3-й танковой армиями и безостановочно устремилась на северо-восток — на Белгород, угрожая пробить страшную брешь не на периферии, а на центральном участке советско-германского фронта с угрозой зайти в тыл армиям, защищающим Москву. Белгород немцы берут 19 марта. Перед ними формируется выступ вокруг города Курска, он нависает над германскими войсками, и идея ликвидации этого выступа возникает у немцев почти спонтанно.
Если группа германских армий «Центр» также начнет равное по искусству движение, то в войне возможен перелом в пользу Германии. В Москве заметно помрачнели. Потребовались экстренные меры. Теперь уже никто не живописал миражи освобожденной Украины и тому подобное. Встал вопрос о возможности опасного разворота событий в центральном секторе военного противостояния.
Это было драматическое изменение ситуации. Еще месяц назад безнадежно отступавшие, германские части вернули себе стратегическую инициативу и добились почти невероятных результатов. Германская армия на юге стояла примерно на тех же позициях, что и год назад, когда она начала свой бег к Волге. Важнее всего для немцев было возвращение веры в самих себя.
В тяжких боях отступали 1-я гвардейская армия и злосчастная 6-я армия. Последовал приказ Рокоссовскому выделить «не позже 13 марта» 21-ю армию своего Центрального фронта для защиты Курска. 64-й армии выйти из привычного Сталинграда. Еще более мощное движение: 1-й танковой армии Катукова немедленно купировать выпад «Гроссдойчланд». Эти контрмеры дали определенные результаты. Еще неделю гремели на этом направлении бои, но главное было содеяно, германский порыв был остановлен, и стороны начали укреплять свои новые, позиции (немцы, прежде всего, оставленный Красной Армией Белгород). Только после этого удара Гитлер и его окружение могли приступить к наступательному планированию на лето 1943 года.
Выработка германской стратегии
С весенними дождями, туманами и слякотью приходит время размышлений, время выбора решающей схемы победы в войне — кампании лета 1943 года. Время уже не работает на страны «оси», и они, эти страны, начинают осознавать необходимость быстрых решений. Лишние месяцы войны уже означают мобилизацию невиданных ресурсов — советских, американских и прочих, которым «ось» может противопоставить только сокращающиеся ресурсы. Берлин и «Вольфшанце» не были в ослеплении — там видели, что возможности Германии сократились даже в сравнении с прошлым годом. Грозовой горизонт диктует: Германия должна напрячься в решающем усилии, сейчас или никогда. Важными были соображения стратегической разведки.
На фоне благоприятного для Германии поворота фортуны в конце февраля 1943 года руководитель германской военной разведки Гелен завершает большую аналитическую оценку положения на Восточном фронте. Каковы стратегические наметки советской стороны? Главными целями Москвы Гелен назвал: 1) уничтожение 17-й германской армии на Кубани; 2) удар по 1-й танковой армии и армейской группе «Холидт» (Донбасс); 3) освобождение территории к югу от Ладоги с целью снятия блокады с Ленинграда. Давая характеристику достижимости этих целей, Гелен был достаточно оптимистичен. Операции Центрального фронта русских ни к чему особенному не привели, положение в центре и на флангах не внушало особых опасений. Гелен отмечает удачное перемещение германских войск (16 дивизий) из долго защищаемого района Вязьма — Ржев — здесь немецкое командование ослабило свою группировку (ориентированную, при определенных обстоятельствах) на Москву, в направлении Орел — Харьков, укрепив силы, ориентированные на оборону в Северной Украине.
Германские генералы приступили к главному занятию своей профессии — к планированию летних операций. Среди свидетелей отметим министра вооружений А. Шпеера. Личная дружба с Гитлером способствовала его несколько отстраненному и независимому взгляду на происходящее. В спартанской обстановке «Вольфшанце» (исключение составлял барак с мягкой мебелью, построенный специально для Геринга) заседания проходили дважды в день — большое и малое заседания. На большом было шумно и душно. Группы военных переговаривалась между собой довольно громко, пока Гитлер не поднимал на них недовольный взгляд. Кто-то пытался устроить систему вентиляции, но Гитлер сказал, что она создает «дополнительное напряжение», и ее включали до и после заседаний. На малых конференциях после обеда присутствовали ближайшие военные сподвижники, здесь не было места спорам, шло общее обсуждение складывающейся ситуации.