Негативные стороны очевидны — уничтожение миллионов людей, паранойя в национальных масштабах, упрощение жизни на низком уровне, удушение свободной мысли, фантазии — основы дерзаний в науке и искусстве. Насилие и волевое бессилие порождали исполнителей, имитаторов, подчиненных, лишенных воображения, исторического чутья, но не людей западного типа, не волевых личностей, наделенных ответственностью.
А тем временем в стране, больше всех других помогшей России в индустриальном приобщении, — в Германии к власти пришли люди, параноидальный национализм которых не мог быть сразу даже реалистически оценен.
ГИТЛЕР У ВЛАСТИ
Придя к власти, Гитлер высказался категорически против скрытого военного сотрудничества с СССР. Однако начинать сразу же откровенную военную подготовку на собственной немецкой территории он пока не хотел: в гонке с потенциальными противниками следовало выиграть время. Выходом для него было обращение к Муссолини. Итальянский диктатор пошел навстречу, он позволил осуществлять подготовку немецких пилотов на итальянских базах (итальянские ВВС тогда котировались в мире очень высоко). В 1933 г. одетые в южнотирольские одежды германские летчики были препровождены на различные аэродромы Италии. Среди этих курсантов нужно отметить 21 — летнего Адольфа Галланда, будущего руководителя истребительной авиации Люфтваффе.
Стремясь не нарушать пока букву Версаля, Гитлер не пошел сразу на превышение численности рейхсвера. Но он нашел другие формы массовой подготовки будущих солдат. Так, численность Гитлерюгенда (включавшего в себя подростков от десяти до восемнадцати лет) увеличилась между 1932 и 1936 гг. со 100 тыс. до 3,5 млн. Членство в Гитлерюгенде, обеспечивавшем спортивную и военную подготовку, стало с 1936 г. обязательным. Покидая Гитлерюгенд, молодое поколение немцев немедленно вливалось в отряды так называемой Национальной рабочей службы, созданной в 1934 г. и обязательной для всех достигших восемнадцатилетнего возраста. Немецкий солдат 1939 г. был подготовлен именно здесь. Отсюда его умение обращаться с рацией, компасом, палаткой, лопаткой, гранатой и автоматом.
Параллельно с рейхсвером в Германии повышали свою военную подготовку 250 тыс. членов воинских формирований Национал-социалистской партии (СА) и отряды охраны фюрера (СС).
К началу 1934 г. вновь созданные военно-воздушные силы насчитывали сорок четыре подразделения, рассредоточенных тайно на сорока двух аэродромах по всей Германии. У каждого подразделения было сугубо гражданское название. Так, к примеру, эскадрилья бомбардировщиков в Фассбурге называлась «Ганзейская летная школа», соединение истребителей в Деберице — «Рекламное объединение».
В начале января 1934 г. неожиданно для всего мира Гитлер подписал десятилетний договор о ненападении с Польшей. Для немецкой дипломатии это был большой успех, Германия пробивала путь во враждебном окружении, тщательно созданном французской дипломатией. В секретном приложении к договору обе стороны объявили об отказе от шпионажа друг против друга. Но собравший своих сотрудников глава абвера капитан флота Патциг заявил аудитории: «Разумеется, мы продолжаем свою деятельность». В 1934 г. началась аэрофотосъемка территории СССР, прежде всего морских подступов к Ленинграду, районов Пскова и Минска. Одновременно высотные самолеты фотографировали фортификации Чехословакии и Франции.
Канцлер Гитлер отдал распоряжение о секретном перевооружении 4 апреля 1934 г. Для координации разворачивавшихся усилий было создано Центральное бюро германского перевооружения. Сюда были направлены значительные финансовые ресурсы. В то время как нацистская пропаганда называла не иначе как колоссальными 5-миллиардные расходы на общественные работы, тайно на нужды перевооружения был выделен 21 млрд. марок. Финансировал этот огромный военный бюджет финансовый гений Третьего рейха — министр экономики Ялмар Шахт. Промышленникам, производившим вооружение, платили особыми финансовыми поручительствами, так называемыми чеками Мефо. Центральный банк принимал эти поручительства, производители получали деньги, не отраженные ни в одной строке бюджета. Между 1934 и 1937 гг. чеки Мефо составили 12 млрд. марок — до 40 % военных расходов в критический период создания гитлеровской военной машины.
Куда пошли эти деньги? Фирменным оружием рейха стали танки. Гитлер сделал заказ Круппу на производство первых ста танков к марту 1934 г. В течение следующего года следовало произвести 650 танков. К Круппу возвращались его специалисты из Швеции и СССР. Из Берлина привезли чертежи новых машин, и крупповский конвейер в Краве был полностью модернизирован. К октябрю 1935 г. созданы три первые танковые дивизии.
Возникает вопрос: знати ли потенциальные противники Германии о начинающем вставать на ноги германском военном колоссе? По западным оценкам, лучшей разведслужбой, наблюдавшей за Германией, являлась французская. Британская разведка была довольно малочисленна. Советская разведка прилагала значительные и довольно эффективные усилия. Поляки больше внимания уделяли СССР, чем стране, которая в конечном счете их погубила. Чехословацкая военная разведка состояла всего из двадцати человек. Американцы полагались лишь на дипломатическую службу. Все эти разведки периодически достигали частных успехов, но в целом ни одна из них не сумела убедить при помощи документальных данных правительство своей страны в том, что главная угроза миру исходит от Германии.
Между тем немцы после 1932 г. перестали публиковать списки офицеров, находящихся на действительной военной службе. Становилось ясно, что Берлин зачисляет на воинскую службу гораздо больше воинских офицеров, чем «разрешенные» 4 тыс. полевых командиров и 1,4 тыс. офицеров флота. Британская разведка заподозрила это, но не сумела подтвердить свои подозрения. Французы (известное «второе бюро») провели тщательное исследование бюджета рейхсвера и убедились, что затраты здесь многократно превосходят официальные, но конкретных выводов Париж не сделал. Английские и французские разведки частично знали о подготовке немецких пилотов в СССР и докладывали об этом своим правительствам, но те предпочитали держать полученные сведения в секрете. Обосновывая политику своего правительства, главный английский военный эксперт генерал-майор Темперли заявил в 1932 г. во время Женевской конференции по разоружению: «До тех пор, пока существует какой-либо шанс достижения соглашения, я использую все свое влияние против оглашения так называемого секретного досье французов». В этом досье содержались сведения о незаконном сохранении в Германии Генерального штаба в виде так называемой Службы войск, вооружении рейхсвера запрещенным оружием, тайной подготовке военных специалистов, планах Германии относительно мобилизации индустрии в случае начала войны.
Был ли Запад слеп, а если был, то почему? Дело скорее всего в том, что часть политиков и военных соседних стран считали, что в Версале союзники пошли слишком далеко, обвинив одну лишь Германию в развязывании Первой мировой войны. Послабления в контроле как бы компенсировали эту несправедливость.
В конечном счете, полагали многие на Западе, нельзя отрицать право Германии на самооборону и равенство в международном статусе. Этим объяснялось почти благосклонное отношение к перевооружению, к вводу войск в Рейнскую область и в Данциг. Многие западные бизнесмены получали прибыль от военного производства, они «не могли лишить такого права своих германских коллег» (а некоторые и имели прямые прибыли от германского вооружения).