Нам идти в поход, мои любимые, туда, где бой всего опасней.
Мы молодые, мускулистые, и весь мир без нас погибнет,
Пионеры! О, пионеры!..
… Мы бросаемся отрядами
По перевалам и над кручами, по дорогам неизведанным,
Напролом, в атаку, грудью завоевать и сокрушить.
Пионеры! О, пионеры!….
С нами знамя, наше знамя,
Поднимите наше знамя, многозвездную владычицу.
Все склонитесь перед нею,
Боевая наша матерь, грозная, во всеоружии,
Ее ничто не сокрушит,
Пионеры, о, пионеры!..
Все смести, снести с пути!
О, любимые, о, милые!
Грудь от нежности болит!
Я радуюсь и плачу, от любви я обезумел,
Пионеры, о, пионеры!»
Восторгаясь «до безумия» теми, кто шел в поход на Запад, Уолт Уитмен не говорил, кого собирались «смести, снести с пути», против кого были направлены «ружья», «пистолеты», на кого шли в атаку любимые им «пионеры». Совершенно очевидно, что даже на медведей гризли не ходили в атаку «стройно, шагом, друг за другом» с пистолетами, ружьями и острыми топорами под национальным флагом.
Легенда о смелых и отважных пионерах, занятых исключительно покорением дикой природы, которая до сих пор жива, безоговорочно принималась в XIX веке. В то время мало кто в США, а также в странах Западной Европы, занятой порабощением и уничтожением миллионов жителей Азии и Африки, осуждал американскую политику геноцида в отношении индейцев. Более того, США все еще представлялись многим европейцам очагом демократии. Противопоставляя в своей книге «Демократия в Америке» Соединенные Штаты России, Алексис де Токвиль писал в 1835 году: «Американец борется против естественных препятствий, стоящих у него на пути; противниками русского являются люди; первый сражается с дикостью и дикарями; второй — с цивилизацией, применяя для этого все виды оружия и искусства: поэтому первый достигает успеха с помощью плуга; второй — с помощью меча».
Не вдаваясь в разбор огульных обвинений Токвиля в адрес России, следует заметить, что вместе с плугом, распахивающим земли индейцев, американские колонисты применяли «меч», а точнее огнестрельное оружие. Об этом наблюдатели из Западной Европы старались не писать. Следует учесть, что в это время «дикари» Америки, Азии и Африки, которых уничтожали французские, английские, голландские и другие колонизаторы, приравнивались в «просвещенной» Европе к «дикой природе», которую следовало смести с лица земли.
В своей книге «Народная история Соединенных Штатов» Ховард Зинн писал: «Когда Джефферсон удвоил размеры страны, купив территорию Луизианы у Франции в 1803 году и, таким образом, передвинув ее западную границу от Аппалачского хребта через Миссисипи до Скалистых гор, он решил, что индейцы могут туда передвинуться. Он предложил, чтобы индейцев поощряли к оседлой жизни на небольших участках. Он хотел, чтобы индейцы торговали с белыми, опутывали их долгами, а затем они оказывались вынужденными продавать свои участки за долги. Выдвигались также мысли, чтобы индейцы должны были прекратить охоту, а число торговых домов среди них увеличивалось. Тогда индейцы, по словам Джефферсона, «должны будут заняться земледелием, промышленностью и стать цивилизованными».
Исходя из представлений о превосходстве своей цивилизации, многие американцы были искренне убеждены в том, что несут на новые земли единственно возможный правильный порядок. Казалось, что они перенесли на американскую землю сетку географических координат, а затем разделили ее, словно чистый лист бумаги, прямыми границами по линиям земных меридианов и параллелей. Безупречно прямая линия, проведенная по 49-й параллели северной широты, отделила США от большей части территории Канады. Линия, проведенная строго по географической параллели, разделила первые американские штаты на рабовладельческие и «свободные» (так называемая линия Мейсона — Диксона). Такими же прямыми линиями тянулись на запад границы ряда штатов. Потом на Западе страны появились почти правильно прямоугольные штаты. При этом каждый штат получал свой порядковый номер в зависимости от времени его приема в США.
В этой склонности разлиновывать земную сушу прямыми линиями проявлялись черты покорителей Мирового океана, готовых избирать наиболее простые пути и желательно по параллелям или меридианам. Так же чертили земли английские колонизаторы в Канаде и в Австралии. Так же потом линовали земли в Африке французские и немецкие колонизаторы.
В стремлении разлиновать землю геометрически правильными линиями проявилась психология людей рационального века, вольно или невольно разделявших убеждение Вольтера в том, что необходимость событий определяется лишь «прямыми линиями», а «небольшие боковые линии» не играют существенной роли. Такое мышление было характерно для людей, утративших способность читать книгу природы, различать в ней следы древних зверей и древних культур, жить вместе с природой. В своем романе «Прерия» Фенимор Купер создал образ доктора Овида Батциуса, который не признавал явления природы, не укладывающиеся в его прямолинейные теоретические представления, а потому считал гремучую змею ошибкой природы и полагал, что в строении бизонов «имеется кардинальный недочет… Если бы одну пару его ног заменить вращающимися рычагами, животное было бы вдвое менее подвержено усталости». С точки же зрения рациональных и прямолинейных товарно-денежных отношений природа имела лишь товарную значимость. По этой причине землю и все, находившееся на ней, американцы делили на общие знаменатели так, как можно было разделять ее денежный эквивалент.
Говоря о том, что главным стимулом для вытеснения индейцев с их земель было стремление к наживе, X. Зинн указывал, что «изгнание индейцев было необходимо для открытия новых американских земель для сельского хозяйства, торговли, рынков, денег и развития современной капиталистической экономики. Для всего этого требовалась земля… В Северной Каролине большие участки земли, принадлежавшие индейцам чикасо, были выставлены на торги, хотя чикасо сражались на стороне революции и был подписан договор, гарантировавший им их земли… К тому времени, когда Джефферсон стал президентом, в 1800 году к западу от Аппалачских гор проживало 700 тысяч поселенцев. Они двинулись в Огайо, Индиану, Иллинойс на севере, в Алабаму и Миссисипи на юге. Этих белых было больше, чем индейцев, в 8 раз. Джефферсон приказал федеральному правительству принять меры для изгнания индейцев племен крик и чероки из Джорджии. Губернатор территории Индиана Уильям Гаррисон предпринял агрессивные действия против индейцев в своих владениях».
Несмотря на явное преобладание белых, индейцы оказывали им посильное сопротивление. Собрав в 1811 году 5 тысяч индейцев на берегах реки Таллапуса, вождь племени шони Текумсе призывал: «Краснокожие… не должны продавать землю даже друг другу, а уж тем более пришельцам, тем, кто хочет иметь все и не захотят довольствоваться меньшим… Пусть раса белых погибнет. Они захватывают наши земли, они совращают наших женщин, они топчут прах наших предков! Надо прогнать их назад по кровавой тропе, по которой они пришли».
6 ноября 1811 года, воспользовавшись отсутствием Текумсе, крупный вооруженный отряд, действовавший по приказу губернатора Гаррисона, разгромил его деревню на реке Типпекану. Эта операция стала поводом для прославления губернатора Гаррисона как «победителя» в сражении на Типпекану, а это географическое название стало частью воинственного политического лозунга.