До сих пор события соответствовали самым безумным ожиданиям бен Ладена. Башни-близнецы Всемирного торгового центра рухнули на глазах у всех, сделав атаку таким зрелищем, которое невозможно было и представить. А президент Буш отреагировал, объявив войну терроризму. Реальный бен Ладен явно ожидал удара по Афганистану, именно поэтому за два дня до событий 11 сентября был убит Ахмад Шах Массуд, единственный командир, способный вести эффективную кампанию против «Талибана». Вторжение в Ирак стало неожиданным подарком. Американские солдаты на арабской земле, как магнит, притягивают подготовленных «Аль-Каидой» террористов со всего света. «Дремлющие» террористические ячейки проснулись. По некоторым данным, до трех тысяч боевиков, связанных с «Аль-Каидой», выехали из Саудовской Аравии. Часть из них, можно не сомневаться, оказались в Ираке. Президент Буш совершенно прав, когда говорит, что Ирак стал главным фронтом в войне против терроризма. Намеренно или нет, но он льет воду на мельницу террористов.
В то время как реакция общественности была инстинктивной, сторонники идеи американского превосходства, окружающие президента Буша, действовали по собственному плану. Он был готов еще до того, как они пришли к власти, его лишь адаптировали к текущим условиям после атаки террористов. Фактически они использовали инстинктивную реакцию общественности в собственных целях, но при этом забыли предусмотреть возможность выхода в случае неблагоприятных результатов. А результаты преследования идеи американского превосходства, даже если судить по их собственной мерке, катастрофические.
У этих двух планов есть определенное сходство друг с другом и со сценарием «мыльный пузырь» на фондовом рынке: все они поначалу самоуглубляются, но в конечном итоге должны лопнуть из-за того, что опираются на неправильное понимание реальности. Это подтверждается при более глубоком анализе планов. Не составляет труда разглядеть абсурдность плана поддержания чистоты ислама с помощью терроризма, хотя мы более склонны называть это злом, а не заблуждением. И совершенно справедливо. Что может быть хуже, чем убийство невинных людей во имя религии?
Несколько труднее осознать абсурдность идеи достижения американского превосходства с помощью военных средств. Это связано с тем, что мы привыкли полагаться на военную мощь во всем, а в те моменты, когда под угрозой оказывается само наше существование, ощущаем особенно острую потребность в ней. Нам трудно представить, что над нами может довлеть идеология, ибо считаем себя чересчур прагматичными. Тем не менее идеология стала играть необычно большую роль в политике правительства, а расхождение между представлениями и реальным состоянием дел ненормально углубилось. Такое может произойти только в результате самоуглубляющегося процесса, который набирает силу годами.
Именно его-то мы и наблюдаем. Когда рыночный фундаментализм слился с фудаментализмом религиозным, он захватил Республиканскую партию. Идеологию социального дарвинизма подкрепил сначала успех глобализации, а потом крах советской системы. Однако лишь с избранием Джорджа У. Буша прагматизм геополитических реалистов уступил революционному энтузиазму сторонников идеи американского превосходства, и лишь после событий 11 сентября сторонники идеи американского превосходства одержали победу.
Вряд ли стоит злоупотреблять аналогией с «мыльным пузырем» на фондовом рынке. Сравнение погони за американским превосходством с развитием событий по сценарию «мыльный пузырь» на фондовом рынке имеет массу недостатков. Однако если подходить к нему как к многообещающему заблуждению, то оно может натолкнуть на очень интересные мысли.
На ранних стадиях развития процесса участники «мыльного пузыря» не видят абсурдности своих убеждений, более того, им кажется, что реальность подтверждает их представления. Лишь на поздней стадии расхождение между ожиданиями и реальным ходом событий становится очевидным. Затем наступает момент истины, за которым следует поворот тенденции. После поворота возникает самоуглубляющийся противоположный процесс, способный нанести ущерб, масштаб которого зависит от степени раздувания пузыря.
В отношении «мыльного пузыря» важно понимать, что в нем нет ничего предопределенного. Процессы, развивающиеся по сценарию «бум-крах», можно прервать в любой момент, и чем скорее это произойдет, тем меньше вреда они принесут. Случайные колебания котировок акций происходят каждый день, но они не причиняют вреда. Только прекращение или подавление критического восприятия окружающего позволяет рефлексивному взаимодействию между реальностью и ее пониманием выйти из-под контроля. Именно это и произошло после событий 11 сентября.
На каком этапе рефлексивного процесса мы находимся? Мы подошли либо к моменту истины, либо к точке тестирования, успешное прохождение которых усилит тенденцию. Определить, что из двух верно, невозможно до президентских выборов.
Трясина, в которую мы попали в Ираке, должна стать моментом истины. Какими бы ни были основания для свержения Саддама Хусейна, мы, без сомнения, вторглись в Ирак под надуманным предлогом. Вольно или невольно президент Буш обманул американскую общественность вместе с Конгрессом и наплевательски отнесся к мнению наших союзников. Более серьезный разрыв между ожиданиями администрации и реальным состоянием дел трудно себе представить. Ошибочность идеи войны против терроризма ярко продемонстрирована в Ираке. Наших солдат послали выполнять полицейские функции в ходе военных действий и погибать. Мы поставили под угрозу не только жизни солдат, но и боевую готовность наших вооруженных сил. [78] Мы распылили силы и скомпрометировали свою способность контролировать ситуацию. А мест, которые нам надо контролировать, меньше не стало. Северная Корея открыто занимается разработкой ядерного оружия, Иран делает это тайно. «Талибан» производит перегруппировку сил в подконтрольных пуштунам районах Афганистана. Расходы, связанные с оккупацией, и перспектива длительной войны тяжким грузом ложатся на нашу экономику, не позволяя нам решать жгучие проблемы у себя в стране и в мире. Если кому-то нужно доказательство того, что мечта неоконсерваторов об американском превосходстве несбыточна, то Ирак предоставил его.
К сожалению, «Аль-Каида» пока не достигла момента истины. Наша реакция на события 11 сентября позволила ее плану задержаться на фазе самоуглубления. Вместо того чтобы уменьшить террористическую угрозу, война против терроризма увеличила ее. В Ираке мы оказались в ловушке, и нам будет очень трудно выбраться из нее. Уход из Ирака неприемлем: это означало бы победу террористов и нанесло бы непоправимый удар по нашему положению в мире. Однако протесты против нашего пребывания там будут звучать все громче. Это может привести к катастрофическому повороту, подобному тому, что произошел во Вьетнаме.
Так что же делать? Я не устаю повторять, что история – процесс недетерминированный. На мой взгляд, есть целый ряд возможных сценариев. Администрация Буша, например, может собрать волю в кулак и реально стабилизировать ситуацию в Ираке. Она может также признать свои ошибки и постараться исправить их, изгнав идеологов американского превосходства, которые засели в Министерстве обороны. Это две крайности, реальный ход событий скорее всего будет чем-то средним. Президент Буш попытается с грехом пополам довести дело до конца путем более широкого вовлечения в процесс самих иракцев и ООН. В соответствии со сложившейся традицией вопросы внешней политики не являются определяющими для исхода выборов. Афганистан уже исчез с экрана локатора; если реальное положение в Ираке удастся скрыть, а в экономике появятся признаки оживления, президент Буш может надеяться на переизбрание. Тогда он, возможно, извлечет уроки из ошибок, допущенных на протяжении первого срока, и вернется к традиции преемственности, которую пытается сохранить Колин Пауэлл в Госдепартаменте.