Book.

Другим вариантом ухода из политической элиты стало создание новых бизнес-структур для высокопоставленных чиновников. Вот наиболее яркие примеры этого рода: для ухода бывшего главы президентской администрации Юрия Петрова в 1993 г. создается Государственная инвестиционная корпорация, целью которой было привлечение иностранных инвестиций в Россию; [225] в том же году министр экономики РФ Андрей Нечаев, покидая свой пост в правительстве, становится президентом государственного предприятия «Российская финансовая корпорация». [226]

После становления крупных частных компаний появился и еще один вариант для ухода чиновников в бизнес: их приглашают стать вице-президентами, отвечающими за связи с государственными органами. Ради связей в высоких политических кругах на работу в «Газпром» приглашается бывший советник президента и вице-премьер Виктор Илюшин, в Альфа-банк — бывший вице-премьер Олег Сысуев, в международную фармацевтическую корпорацию «ICN» — бывший министр иностранных дел Андрей Козырев, в Монтажспецбанк — бывший председатель Госснаба СССР Леонид Воронин. [227] Позднее получает развитие система ГУПов — государственных унитарных предприятий, пользующихся многочисленными привилегиями, руководящие посты в которых занимают чиновники рангом пониже.

В начале 90-х гг. переход с номенклатурных должностей в бизнес приобрел массовый характер. В таблице 6 показано, каким именно образом осуществлялся этот переход. Распространенным способом создания номенклатурной коммерческой структуры было так называемое «пересаживание»: бывший советский руководитель становился собственником коммерческой структуры, представлявшей собой не что иное, как приватизированное предприятие. Фабрику, завод или иное ведомство, по сути, просто переименовывали, меняли вывеску, при этом здание, оборудование, мебель и сотрудники оставались теми же. Бывший управляющий становился собственником. [228]

Таблица 6. Основные пути перехода с номенклатурной должности в бизнес [229] (В %% к численности группы)

Другим распространенным способом обмена власти на собственность стало делегирование каким-либо государственным органом полномочий по ведению коммерческих дел своим уполномоченным лицам. В качестве уполномоченных избирались, как правило, молодые люди, которые сразу становились первыми лицами мощных финансовых структур. Эти нувориши вырастали как грибы после дождя, и не было ясно — каким образом в советское время они смогли накопить такие средства. Эта «золотая молодежь» только для непосвященного наблюдателя выглядела как self-made-men. На самом деле за ними всегда стояли могущественные структуры старой власти.

И, наконец, самым популярным типом перехода было создание новых коммерческих структур с использованием номенклатурным работником своего служебного положения. Структуры, созданные таким способом, быстро наполнялись высокопоставленными отставниками, «персональными пенсионерами». Как неоднократно рассказывали мне в своих интервью бывшие партийные и государственные руководители, в таких коммерческих структурах принимались на работу только старые коллеги, «наши» люди. Такие коммерческие «отстойники» образовывались главным образом на базе старых министерств и ведомств.

Анализ биографий крупных российских предпринимателей показывает, что 19,1 % из них пришли в бизнес из государственных органов; 14,8 % — из государственных банков; 30,4 % — из старых промышленных предприятий. [230]

Синекуры нового типа: фонды и ассоциации

Общественные организации и фонды формально существовали и в советское время и подчас исполняли ту же роль кадрового буфера при выдавливании членов элиты из корпорации. Но только в 90-е гг. процесс их создания приобрел такой масштаб. Это стало самым распространенным способом экскорпорации элиты. Так, каждый четвертый член правительства Н. Рыжкова 1989 г. после прихода к власти Ельцина возглавил какую-нибудь общественную организацию: В. Бакатин — фонд «Реформа», Н. Губенко — Ассоциацию содействия культуре, В. Дурасов — Международный фонд приватизации и инвестиций, С. Колпаков — Международный металлургический союз, Н. Лаверов — фонд М.В. Ломоносова, И. Силаев — Межреспубликанский экономический комитет, В. Чирсков — Российскую внешнеэкономическую ассоциацию, В. Щербаков — Международный фонд «Интерприватизация». [231] Причем все «бывшие» становились непременно президентами структур, создание которых они же инициировали.

Однако вскоре процесс бурного возникновения фондов и ассоциаций стал замедляться. Оказалось, что, несмотря на легкость юридического оформления структур с пышными «международными» названиями, далеко не всегда они могли быть жизнеспособными. Бесчисленные «президенты» и «генеральные директора» на деле оказывались пустышками, если за ними не стояли крупные капиталы и интересы корпораций. Государство, оказывая протекцию при создании, далеко не всегда брало на себя функции поддержки подобных фондов на протяжении длительного времени. Действующие чиновники были заинтересованы не в финансовых вливаниях в дружественные структуры, а в том, чтобы обеспечить себе дополнительные источники доходов. Начался «естественный отбор» фондов, в ходе которого выжили только те, которые имели солидных спонсоров и поддержку крупных промышленных предприятий и банков.

Нарождающийся частный сектор экономики нуждался в защите своих интересов. Осознание этого привело к созданию первых лоббистских структур. Теперь уже не всегда министр, уходя в отставку, создавал «для себя» общественную организацию. Чаще уже существующие лоббистские структуры искали влиятельных «бывших» и приглашали стать их представителями. С появлением опыта лоббистские организации осознали необходимость направлять работающих на них «бывших» в законодательные органы власти, финансируя их избирательные кампании.

Однако вскоре процесс бурного возникновения фондов и ассоциаций стал замедляться. Оказалось, что, несмотря на легкость юридического оформления структур с пышными «международными» названиями, далеко не всегда они могли быть жизнеспособными. Бесчисленные «президенты» и «генеральные директора» на деле оказывались пустышками, если за ними не стояли крупные капиталы и интересы корпораций. Государство, оказывая протекцию при создании, далеко не всегда брало на себя функции поддержки подобных фондов на протяжении длительного времени. Действующие чиновники были заинтересованы не в финансовых вливаниях в дружественные структуры, а в том, чтобы обеспечить себе дополнительные источники доходов. Начался «естественный отбор» фондов, в ходе которого выжили только те, которые имели солидных спонсоров и поддержку крупных промышленных предприятий и банков.