Без великих историков не бывает великих народов, потому что именно историки создают народы.
Жизнь — это бег на значительно более длинную дистанцию, чем кажется всем нам. Поэтому, когда после оздоровления государства и восстановления государственности мы возьмемся наконец за решение наиболее наболевших проблем, мы должны помнить о цели этого процесса — о преображении России.
Идеология правящей бюрократии: «на экспорт» и «для своих»
Опыт примерной реконструкции
| Основные параметры | Для мирового сообщества (Запада) | Для населения России | Дляправящей бюрократии |
| 1. Кто такие «мы» | Россия — великая страна, часть европейской цивилизации. | Россия — великое государство, развивающееся по своей логике в своих интересах. | Группа сослуживцев, пришедшая к власти. |
| 2. Миссия | Обеспечение Запада энергоресурсами («энергетическая держава», опережение на рынке США Нигерии), сдерживаниеего стратегических конкурентов(ислама и Китая). | Построение «великой России» — конкурентоспособной «суверенной демократии», с растущим благосостоянием, социальными гарантиями, воспитанием патриотизма. | Построение «великой России» как инструмента безграничного долгосрочного потребления этой группы сослуживцев (материального и символического — в виде причастности к решению судеб мира). |
| 3. Образ врага | «Международный» (исламский) терроризм, внутри страны — враги демократии как современной религии (антисемиты, фашисты, исламисты и коммунисты). | Запад(в т. ч. выражающие его ценности либеральная оппозиция и коммерческие олигархи эпохи Ельцина), «фашисты» (нелиберальная оппозиция и вся общающаяся с ней либеральная оппозиция), исламисты. | Ситуативно: все, кто мешает потреблять. Исключение: невозможен серьезный конфликт с Западом как гарантом личного потребления. |
| 4. Союзники | Запад | Население, силовые структуры, «национально ориентированный» (то есть контролируемый ими) бизнес, ситуативно — Запад, ислам и Китай, между которыми балансируют. | «Агенты влияния» и лично преданные люди в России и за рубежом. |
| 5. Образдействия | Совместно с Западом, на основе международного права, но с защитойнациональныхинтересов. | Предельный прагматизм. Конкурентоспособность как получение нефтедолларов при готовности ради отношений с Западом уничтожать производства, кроме экспортеров сырья, в т. ч. ростом импорта и иностранных инвестиций. | Предельный прагматизм (цинизм). Превращение государства в инструмент личного обогащения, ограбление бизнеса и населения, привлечение иностранного капитала. |
| 6. Средства | Привлечение иностранным (западных) инвестиций, готовность обменять расширение контроля Запада за природными ресурсами и ядерными объектами России на расширение коммерческого присутствия на Западе («интеграция»). | Суверенная демократия («будем делать, что хотим, и называть это демократией»), конструктивный изоляционизм (игнорирование критики Запада). Восстановление роли государства («теневая приватизация»). Идеология «осажденной крепости» и «патриотизма»(«вы должны любить нас, так как остальные еще хуже и вас ненавидят»). «Удвоение ВВП», обгон Португалии, дебюрократизация, диверсификация экономики, нацпроекты и прочее — пустая пропаганда. | Тактика: «надежное энергоснабжение и, возможно, контроль за ядерными объектами в обмен на молчание». Стратегия: «крепость Россия как гарантия личного потребления». |
| 7. Квинтэссенция | Обслуживание | Величие | Потреблятство |
Справочно
СОТВОРИ СЕБЕ КУМИРА
Да, был культ, — но была и личность.
Ответ Жукова на просьбу покритиковать культ личности Сталина во время попыток создать культ личности Хрущева.
Человек слаб. Человеку свойственно искать спасения у высших сил — от мамы до Бога; в России — у государства.
Русские вообще народ симбиотический, существующий не сам по себе, а именно в симбиозе со своим государством. В этом симбиозе мы не только непобедимы, но и не представимы: не поддаемся прогнозированию соседей. Зато вне его — например, когда государство оказывается враждебным или хотя бы чуждым нам, — мы просто исчезаем, как показывают последние полтора десятилетия.
Поэтому не только верноподданичеством и духовной слабостью и, упаси боже, поиском мест и грантов, но и естественным психологическим отклонением является упорное стремление приписать государству желаемые, пусть даже и не наблюдаемые черты патриотизма и ответственности.
Наверное, надо быть евреем или москвичом, чтобы видеть его таким, какое оно есть — без искажающих туманов тщетных надежд, ставших за тысячелетие чертой национального характера, без того, чтобы верить в перерождение президента в радугу без малейших признаков «посторонних» запахов вроде серы или хотя бы портянок.
Логика надеющихся проста, как удар по голове: раз у государства есть обязанности, значит, оно их выполняет. Ельцинское государство было плохим, но нынешнее-то, путинское, выполняет их точно! А если мы не видим (и, надо отдать должное, никто, кроме штатных пропагандистов или борющихся за их места, не видит) — значит, плохо смотрим. И не туда.