22 мая по исполнении этого постановления были подписаны два приказа Минфина — № 157 и 158, — которыми устанавливались пределы допустимых отклонений от валютной структуры вложений Стабфонда и метод приведения ее к нормативу, а также то, что иностранные госбумаги могут приобретаться не ранее чем за 3 года до их погашения и должны продаваться не менее чем за 3 месяца до этого момента.
Средства Стабфонда могут вкладываться в надежные госбумаги 14 стран. Правда, к ним наряду с высокоразвитыми странами отнесены и такие финансовые «гранды», как Португалия и Греция.
Надо сказать, что перед правительством Минфин ежеквартально отчитывается достаточно подробно, вплоть до наименования и основных характеристик приобретаемых иностранных госбумаг, но обществу эта информация не сообщается. И сокрытие от глаз конкретной структуры вложений Стабфонда, естественно, вызывает подозрения. Сейчас ведь идет дискуссия о том, какова «норма распила» средств относительно прозрачного в целом федерального бюджета — то ли 20 %, то ли 25, то ли вообще уже 30 %. А вы говорите о почти непрозрачном Стабфонде! Многим кажется оскорбительным для наших финансовых умельцев предположение, что они никак не используют эти колоссальные средства для личного блага.
Может ли появиться реальная программа использования средств Стабфонда, которая, вопреки утверждениям Кудрина, не раскручивала бы гиперинфляцию, а помогала модернизации российской экономики?
М. Делягин. Для этого надо уволить Кудрина и других деятелей, которые разбираются в экономике, примерно как известное животное в апельсинах, а затем открыть толковый учебник макроэкономики. Важно не перепутать последовательность действий, потому что зачитывать учебник людям, которые умеют читать только то, что заранее хотят прочитать, бессмысленно.
Прежде всего, инвестиции, в том числе государственные, в модернизационные проекты не ускорят инфляцию просто потому, что эти проекты в силу своего долгосрочного характера — разумеется, если не допускать воровства — «свяжут» направляемые на них деньги, увеличив предъявляемый экономикой спрос на них.
Данные вложения еще и будут долго и гарантированно высокорентабельными; так, модернизация ЖКХ в крупных и средних городах— подлинное «золотое дно». Другое дело, что инвестиции, как и всякие инвестиции в инфраструктуру, будут окупаться долго — и именно это из-за политических рисков (не только каждый новый президент, но и каждый новый мэр кардинально и непредсказуемо меняет все «правила игры») делает их непривлекательными для бизнеса. Но государство — и, кстати, лишь оно одно — может гарантировать эти проекты от политических рисков! Это позволит решить и не решаемую сегодня проблему гарантирования не. только сохранности, но и доходности пенсионных взносов населения.
Кстати, инфляция в современной российской экономике не имеет ни малейшего отношения к увеличению расходов федерального бюджета. У нас в конце декабря каждого года ставится грандиозный эксперимент, когда в экономику за 2–3 недели из-за дурного управления бюджетом вбрасывается дополнительно 260–270 млрд. руб. бюджетных денег. Нехватка денег в сегодняшней российской экономике такова, что этот чудовищный вброс денег мгновенно «всасывается» и не оказывает никакого влияния на инфляцию! Эти суммы сопоставимы с тем, что нужно для того, чтобы при равномерной трате в течении всего года искоренить нищету — обеспечить всем россиянам прожиточный минимум и тем самым гарантировать их право на жизнь.
Последствия «стерилизации» денег в Стабфонде ужасны. За три последних года «естественная» убыль населения России составила 2,3 млн. чел.; главные причины — социальные, в первую очередь удушающая бедность, созданная отказом государства тратить деньги на нужды страны. Таким образом, даже если принять логику Кудрина, за снижение официальной инфляции на 3 процентных пункта — с 12 % в 2003 до 9 % в 2006 году, которую экономика в силу как его небольшого масштаба, так и вероятной его фиктивности просто не почувствовала, было хладнокровно заплачено жизнями более 2 млн. россиян.
Плата за чисто статистический результат жизнями миллионов сограждан представляется инфернальным деянием, вызывающим в памяти политику гитлеровцев — по отношению, правда, не к своему народу, а к тем народам, которые они считали своими врагами.
Возвращение полноценного пенсионного обеспечения
Пенсионная система должна быть основана на государственных гарантиях сохранности пенсионных взносов граждан в реальном выражении. Эти гарантии должны быть основаны на направлении части пенсионных инвестиций в надежные проекты модернизации инфраструктуры (в том числе ЖКХ), не представляющие интереса для частного капитала вследствие относительно высокой капиталоемкости и длительной окупаемости.
Таким образом, пенсионные взносы населения станут основным долговременным источником финансирования модернизации России (в отличие от Стабилизационного фонда и золотовалютных резервов, которые по своей природе носят краткосрочный характер и могут использоваться, лишь пока мировые цены на нефть остаются высокими).
Для кардинального сокращения дефицита Пенсионного фонда и перелома тенденции к его нарастанию следует отказаться от регрессивной ставки Единого социального налога, превращающей честность в почти исключительную привилегию имущих (так как налогообложение доходов бедных людей и даже «среднего класса» становится запретительно высоким, составляя с учетом подоходного налога 34 %), и снизить его уровень в соответствии с предложениями бизнеса с сегодняшних 26 % до 15 %, Омерзительно классовый характер этого налога делает его вопиюще несправедливым, а значит, крайне неэффективным.
Справочно
Бюджет 2008–2010: Робкая революция
Разработка проекта трехлетнего федерального бюджета безусловно позитивна, так как повышает предсказуемость развития и устойчивость государственной политики, закрепляемой бюджетом.
При оценке адекватности бюджета надо учесть, что занижение инфляции (9 % в 2006 году, 7 % в 2008, 6,5 % в 2009 и 6 % в 2010 году) ведет не только к занижению ожидаемых доходов (инфляционные доходы будут дополнительными, создающими для бюджета «резерв прочности»)» но и к недостаточности заложенных в бюджет расходов. Ведь выделяемые средства окажутся недостаточными для покупки нужного объема товаров и услуг из-за их более быстрого, чем предполагается, подорожания. Но ущерб от этого, вероятно, покрывается ущербом от коррупции.
Профицит, прощай!
Проект бюджета революционен, так как декларирует отказ от идеологии «замораживания» денег в бюджете в виде так или иначе дурно используемой «заначки» — «финрезерва» или Стабфонда.
Этот отказ вынужден ожидаемым удешевлением нефти (с 61,1 долл/барр Urals в среднем за 2006 год до 55 долл/барр в 2007, 53 долл/барр в 2008 и 50 долл/барр в 2010 году), которое снизит доходы бюджета с 23,2 % ВВП в 2006 году и 22,3 % ВВП, намеченных на 2007 (правда, в январе-апреле удалось собрать лишь 21,2 % ВВП), до 19,0 % в 2008 году, 18.8 % в 2009 и 18,1 % ВВП — в 2010 году.
Соответствующее сокращение профицита, намеченного в 2007 году на уровне 4.8 % ВВП, при сохранении прежнего уровня расходов, было бы логичным в рамках сегодняшней политики поддержания низких расходов бюджета и «замораживания» денег, излишних из-за отказа от модернизации.