Структура и в целом способ организации человеческого общества определяется системой его управления. На двух максимально отстоящих друг от друга уровнях — с одной стороны, семей и местных сообществ, а с другой, всего человечества в целом — оно принимает характер самоуправления.
Между тем системы управления человечества в их современном, привычном нам состоянии оказываются все менее дееспособными. На наших глазах и с нашим невольным участием ее неотвратимо разрушает и трансформирует технологический прогресс, наиболее концентрированным выражением которого сегодня все еще выступает информационная революция.
Информационный взрыв, связанный с распространением персональных компьютеров и объединением их в Интернет, уже второй раз в документированной части истории человечества — после изобретения книгопечатания Гутенбергом — качественно и в сжатые сроки увеличил объем и скорость увеличения имеющейся информации.
Это имело естественные социальные последствия: качественно же увеличилось и количество людей, самостоятельно задумывающихся на абстрактные, то есть не имеющие отношения к текущим нуждам практического выживания, темы.
Существенно, что знания этих самостоятельно мыслящих людей, естественно, ограничены. В результате при анализе не связанных с их повседневным опытом проблем они, как правило, приходят к ошибочным выводам, — которые тем не менее дороги их сердцу, как дорого нам все, являющееся продуктом наших непосредственных усилий. Поэтому устаревшая и стремительно отрывающаяся от жизни система управления уже не в состоянии переубедить этих «новых мыслителей» в ошибочности их рассуждений, в том числе и в критически важных с точки зрения развития общества вопросах. Это является одним из неотъемлемых, а с практической точки зрения — и наиболее серьезных проявлений ее кризиса.
Как и во времена распространения книгопечатания, сложившиеся в прошлой реальности системы управления (включая официальную науку, выродившуюся из поиска новых истин в подтверждение нюансов истин старых) не могут переработать такой объем информации и «переварить» такую массу относительно самостоятельно мыслящих людей. В результате они начинают «сбоить», вызывая общественные катаклизмы, в горнилах которых и выковывается новая система организации человеческого общества. В прошлый раз это были Реформация и чудовищные религиозные войны (стоит напомнить, что в ходе Тридцатилетней войны население Германии сократилось вчетверо), увенчавшиеся Вестфальским миром, выработавшим современный тип государства.
Как будут развиваться текущие события, пока не ясно — ясно лишь, что основные предпосылки для переформатирования человеческого общества в основном уже сложились.
Повсеместное применение компьютеров качественно повышает значимость творческого труда, связанного с внелогическим мышлением, основанным не на последовательных логических
умозаключениях, а на озарениях, на мышлении не последовательно вытекающими один из другого тезисами, но отдельными образами.
Причина проста: компьютер предельно формализует логическое мышление и доводит его до совершенства, объективно недоступного обычному человеку, — примерно так же, как калькулятор доводит до совершенства использование непростых, в общем, арифметических правил. Поколение нынешних сорокалетних еще застало время, когда учителя в школах категорически запрещали использование калькуляторов, чтобы школьники сами научились умножать и делить «в столбик». Однако сегодня это умение практически не востребовано: арифметические функции значительно лучше и надежнее человека выполняет калькулятор, а человеку остается лишь правильно сформулировать задачу.
Таким образом, калькулятор убил арифметику как предмет изучения и поле для конкуренции. Точно так же компьютер уже в обозримом будущем — скорее всего, в ближайшее десятилетие — поступит с формальной логикой.
Эпитафия изобретателю знаменитого револьвера гласит: «Господь бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными». Интернет, как когда-то револьвер Кольта, тоже практически уравнял людей: уже не по их физическим силам, но по доступу к информации. Вскоре персональный компьютер уравняет их и по логическим способностям, а точнее — по возможности использования логических операций.
Это будет означать, что человек вынужден будет сконцентрировать свои усилия на принципиально недоступной компьютеру компоненте мышления, в которой сохранится «человеческая монополия», — мышлении не логическом, но творческом. Соответственно, и конкуренция людей в рамках тех или иных коллективов и целых обществ будет вестись на основе преимущественно не логического, а творческого мышления.
Это означает, что наибольшего успеха в конкуренции — как внутри обществ, так и в глобальном масштабе, — будут достигать творческие люди и коллективы, в которых доля таких людей будет максимальна, а сами они будут играть наиболее значимую роль.
И все бы ничего — согласитесь, что предыдущий абзац звучит вполне невинно и политкорректно, — если бы не общеизвестный медицинский факт: творческие люди по типу своей психологической организации, как правило, являются шизоидами.
Да, конечно, отнюдь не шизофрениками, — это совершенно разные термины для обозначения различных состояний, — но к творческому труду максимально приспособлен, скажем так, неуравновешенный тип личности. Это оборотная сторона медали. И простые статистические данные о характере и жизненном пути творческих людей в самых разных сферах общественной жизни подтверждают это весьма убедительно.
А вот теперь напомним, что ночной кошмар любого управленца: трудовой коллектив (если вообще не стая) шизоидов — станет в условиях отнюдь не далекого будущего объективным требованием повышения эффективности и конкурентоспособности!
Понятно, что сегодняшние системы управления, сформировавшиеся в прошлой реальности, определявшейся не информационными, но индустриальными технологиями, в принципе не соответствуют этим условиям. Мы можем утешать себя тем, что «потребность рождает функцию» и, соответственно, управляющие системы приспособятся к новым требованиям, кардинальным образом изменившись (правда, вопросы цены, длительности и разрушительности этого изменения остаются открытыми).
Однако, поскольку именно система управления непосредственно задает принципы организации человеческого общества и саму его структуру, принципиальное изменение ее характера будет означать и принципиальное изменение самого общественного устройства, — а значит, и всей нашей жизни.
//__ * * * __//
Со спекулятивной точки зрения представляется безусловно интересным гендерный аспект рассмотренного процесса: наличие двух выраженных типов мышления — мужского, ориентирующегося в основном на формальную логи — ку, и женского, оперирующего преимущественно образами (это различие, в частности, выражается афоризмом «мужчина узнает, женщина знает»).