Кен Ливингстон, описывая свою деятельность в качестве председателя Совета Большого Лондона (GLC), подчеркивал, что многие наиболее удачные решения он принял под давлением «снизу». Принцип открытого принятия решений, как и в муниципалитетах бразильской Партии Трудящихся, оказался залогом популярности. Расправа правительства тори с GLC была следствием его успеха — у правительства не было шансов победить в открытой избирательной борьбе. Именно поэтому правительство вынуждено было пойти на беспрецедентную в условиях демократии меру, ликвидировав городское самоуправление в столице.
«Левые в парламенте в десять раз эффективнее, когда за стенами парламента — в обществе, на фабриках — массы действуют. И наоборот, выступления масс более успешны, когда есть группа парламентариев, готовая поддержать их борьбу в Палате общин», — отмечает Ливингстон. [308] Но если «парламентский социализм» может в течение значительного времени существовать в изоляции от массового движения, то муниципальный социализм без критической поддержки снизу выжить не может. Участь многих левых администраций доказала это, так сказать, «от обратного».
Проблема ответственности
Вопрос о соотношении ответственности и оппозиционной принципиальности в 1990-е годы остро вставал перед левыми всякий раз, когда они, вырвавшись из политического гетто, сталкивались с проблемами управления. К счастью, правильное решение часто подсказывается противниками движения.
Если бы социальная политика Кардозо была хоть немного более гибкой, разногласия внутри ПТ были бы еще сильнее, Точно так же немецкая ПДС по отношению к социал-демократии, по выражению одного из критиков партии, разрывалась «между коалицией и оппозицией». [309] К счастью для левых, самодовольная неуступчивость, примитивный антикоммунизм, типичный для западных «зеленых» и социал-демократов, сделали такой союз невозможным, сохранив ПДС в качестве оппозиционной партии.
Там, где ситуация не столь ясна, левые постоянно балансировали на грани внутреннего кризиса. Поразительно схожие ситуации возникали в самых разных странах. Причем речь идет не только о выборе тактики по отношению к «внешним» партнерам, но порой и о взаимоотношениях внутри самого левого движения. Его неизбежная неоднородность превращает лозунг «единства левых сил» в постоянную задачу, которую то и дело приходится решать заново, одновременно выбирая оптимальную политику по отношению к власти и ответственности. Проблема не только в разногласиях по тактике, но и в разной политической культуре. Каждая группировка имеет собственную политику союзов, которая, в конечном счете, может работать против консолидации левых сил. Даже внутри одной партии обнаруживаются острые разногласия по вопросу о партнерах. Соблазн коалиции естествен, ибо серьезная партия не может просто говорить «нет» обществу, она должна реально работать на свою социальную базу здесь и сейчас, а это значит, что она не может в определенных случаях избежать «конструктивного взаимодействия» с истеблишментом. Другой вопрос, на какой основе и ради какой цели. Например, в Индии, несмотря на почти двадцать лет дискуссии о единстве левых, реальные результаты к середине 1990-х были невелики. Причина не только в сектантстве, догматизме и амбициях лидеров: «Единство левых не может быть поставлено в зависимость от обязательств, которые каждые из партнеров имеют перед буржуазными партиями», — заявил Нагушан Патнаик, председатель Коммунистической Партии Освобождения, приветствуя съезд «официальной» коммунистической партии. [310] Однако что это означает на практике? Подобный подход требует существенного пересмотра тактики и стратегии в каждой из стремящихся к объединению организаций.
В индийских штатах Керала и Западная Бенгалия коммунистические администрации оказались способны удерживаться у власти по многу лет, пользуясь неизменной поддержкой населения. Однако искусство управления требовало не только постоянного общения с массами, но и способности учитывать интересы местного бизнеса, стимулировать инвестиции и жить по законам капитализма. Консервативный американский «Newsweek» с одобрением пишет про то, как лидер Коммунистической партии Индии (марксистской) в Западной Бенгалии Баддахадеб Баттачарджи (Buddahadeb Bhattacharjee) усваивает логику рынка: «Седой человек с мягкими манерами, он носит, как и большинство бенгальских интеллектуалов, большие очки и спокойно относится к „капитализму“, при условии, конечно, что будут защищены интересы рабочих и бедных. В любом случае, он продвигает реформы на рынке труда, чтобы по-больше компаний перенесли производство в Западную Бенгалию. Он говорит, что рабочие и менеджеры должны „разделять общую заботу“ о повышении производительности». [311] Профсоюзные деятели оказались не слишком восприимчивы к подобной пропаганде, организуя забастовку, которая парализовала столицу Западной Бенгалии Калькутту.
Удержание муниципальной власти, управление регионом сами по себе не могут быть для левых самоцелью. Хорошо управлять в условиях капитализма в конце концов, могут и правые администрации. Если у них это часто не получается, то лишь потому, что правящие классы и их политическая обслуга на рубеже XX и XXI веков, как правило, оказываются неспособны обеспечить обществу даже тот минимальный уровень эффективности и порядочности, который должен быть само собой разумеющимся правилом буржуазной демократии. Но задача левых состоит в преобразовании общества, в демократическом экспериментировании и в развитии общественного сектора. Если эти условия не выполняются, левая администрация на практике не отличается от правой.
Выбор между «оппозиционностью» и «конструктивностью» всегда будет блужданием впотьмах до тех пор, пока у левых нет четких критериев успеха, которых, в свою очередь, не может быть, пока цели остаются размытыми. Неоднородность левого движения не отменяет необходимости в объединяющей идеологии. Более того, именно различия между силами, составляющими опору левых, делают такую идеологию жизненно необходимой. Один из участников программной дискуссии ПДС, Иоахим Хемпель высказался по этому поводу достаточно категорично: «Без социалистических мотивов, практических интересов и соответствующего нового сознания демократическое большинство просто не будет завоевано, а невыносимая социальная ситуация, антисоциальные отношения и разрушение системы социальной защиты сами по себе к стихийному сопротивлению не ведут». [312]
Триумф и катастрофа в Берлине
22 октября 2001 года Партия демократического социализма одержала триумфальную победу на местных выборах в Берлине. Общий счет в 22,6 % голосов на деле состоял из 47,6 %, полученных на Востоке, и внушительных 6,9 % в западной части города. Социал-демократы несколько опередили левых, получив около 30 %, но было совершенно ясно, что управлять Восточным Берлином без ПДС теперь просто невозможно.