1. Против владельцев ЮКОСа выдвинуты серьезные обвинения в мошенническом захвате государственной собственности в период приватизации, а также в уклонении от уплаты налогов, корпоративных и частных.
2. Законы равны для всех, и, привлекая к ответственности самых богатых, власть показывает, что для закона нет неприкасаемых.
3. Обвиняемые опасны для общества, а кроме того, могут покинуть страну, чтобы избежать наказания. Поэтому их следует содержать под арестом не только во время следствия, но и после его завершения, до самого суда.
4. Выступления в прессе в защиту владельцев ЮКОСа оплачены обвиняемыми, отсюда такая реакция прессы на действия властей. Нормальные люди эти действия не могут не поддерживать.
5. Государство не будет пересматривать итоги приватизации, разве только в исключительных случаях. Только пять-семь человек были «назначены» миллиардерами, и им позволено было нарушать закон. К ним претензии возможны, но, разумеется, в рамках закона.
6. Если власть не решится на действия против олигархов с целью добиться их подчинения законам, если она не прекратит разнузданное использование денег для покупки депутатов и коррумпирования госслужащих, нам никогда не вырваться из ловушки, не добиться единых для всех законности и правопорядка.
Было бы легче критиковать власть, если бы в каждом из приведенных тезисов не было доли правды. Однако невооруженным глазом в них видна и изрядная доля лукавства. Попробуем возразить.
1. Обвинения выдвинуты, но не доказаны. В открытом и состязательном судебном процессе доказать их было бы крайне трудно, а то и невозможно. Все действия осуществлялись в пределах закона. Пусть на грани закона, пусть эти люди заслуживают морального осуждения — не спорю, нравы бизнеса эпохи первоначального накопления были крутыми. Но доказать незаконность действий обвиняемых будет трудно. А если докажут с легкостью, значит, суд подконтролен обвинению.
2. Верно, законы должны быть равны для всех, в том числе для богатых. Но тогда почему судят не всех? Ведь все предприниматели действовали примерно так же, а взяли этих. Видимо, потому, что они захотели стать прозрачными, приобрести приличную репутацию и в этом стали подавать пример другим.
3. Что обвиняемые опасны для общества — ложь. Содержание под стражей после завершения следствия просто противозаконно. Напрашивается мысль о том, что это мера устрашения.
4. Да, возможно, кого-то владельцы ЮКОСа и купили. Но очень многие голоса, в том числе и мой, были голосами искреннего протеста против действий властей. Я открыто говорю: никаких обязательств перед М. Ходорковским я не имел. Более того, когда появилась его известная «малява», письмо о кризисе либерализма, я публично высказал свое негативное отношение к его содержанию. Я также не заподозрил бы в ангажированности таких людей, как Л. Алексеева или А. Симонов. Их позиция должна бы заставить власти задуматься.
5. Возможно, сегодня государство не намерено пересматривать итоги приватизации в массовом порядке, но Путин так ни разу и не сказал: «Без всяких исключений». А этого достаточно, чтобы свести на нет любые заверения. Право частной собственности в России поставлено под сомнение, ибо власти оставили себе лазейку, чтобы при желании напасть на непослушных.
6. Власть должна решиться на то, чтобы крупный бизнес был поставлен в рамки закона. Это несомненно. Вопрос, однако, в том, какими методами. Законными методами — обязана. Если с нарушением закона, даже прикрытым юридическим крючкотворством, значит, власть уподобляется своим незаконопослушным оппонентам, использует неоправданное насилие в собственных интересах, чтобы продемонстрировать силу и внушить страх. Тем самым она продолжает и укрепляет российско-византийскую традицию распоряжения властью, в которой произвол начальства выше закона. И если это так, то неважно, кого поддерживает большинство населения — любимого президента или горстку «эксплуататоров, обобравших народ». В данном случае важен не приговор большинства, а приговор истории, произнесенный хотя бы одним человеком.
Помню, в 1960-е годы в США А. Ф. Стоун издавал еженедельник Minority of One — «Меньшинство в один голос». У нас его публикации нередко перепечатывал журнал «За рубежом» — тогда для большинства единственное окошко в большой мир. Там было принято выслушивать «майнорити оф уан»: кто его знает, кто в конечном счете окажется прав… А у нас не было принято ни тогда, ни сейчас. Если и дают сказать, то с такой миной, будто вот-вот заткнут рот. Что уже и было сделано ранее с федеральными телеканалами.
Интересно, что опубликованная в сборнике заметка «Что говорят в ноябре», написанная для «Известий» вслед трем другим, уже не была напечатана новым главным редактором. Еще одна статья, «Бизнес и власть: весна-2004», написана на основе раздела доклада, подготовленного по заказу уважаемой зарубежной организации, которую я не назову. Так вот, эта организация настояла на том, чтобы раздел из доклада был снят по соображениям, думаю, политкорректности. Как говорит Владимир Познер, такие у нас нынче времена.
В том-то и дело, что случай с ЮКОСом встал в ряд с другими случаями, свидетельствующими о сползании власти в традиционную для России авторитарно-бюрократическую колею, об опасности утраты демократических завоеваний 1990-х. Что большинство не возражает против этого, не так важно: речь идет не о сиюминутных колебаниях политической конъюнктуры, не о настроениях, но о будущем страны.
На выбор — два альтернативных пути развития и два варианта политики: 1) ехать по колее управляемой демократии, перерастающей в авторитаризм, — и тогда развитие по инерционному сценарию, жизнь в бедности и зависти, при нарастающем отставании от стран, пересиливших себя в изживании архаичных институтов;
2) выбиться на путь демократического развития, пусть не такого быстрого, не поспевающего к намеченной дате, но верно сулящего свободу, доверие, солидарность и, как следствие, процветание.
Вместо заключения я счел целесообразным включить в сборник статью «Что с нами было, что с нами будет», оставшуюся практически недоступной читателю. Опубликована она только в малотиражном альманахе «Апрель», который с трудом издают литераторы демократического направлениям конца 1980-х годов объединенные в одноименный союз. Мне кажутся любопытными те размышления, которые в ней содержатся.
Настоящее — миг между прошлым и будущим. Будущее вырастает из прошлого. Если вглядываться в то, что происходило три, пять или десять лет назад, можно многое понять относительно того, что нам предстоит. С этими словами я предложу читателю прочесть то, о чем писал.
Экономический клуб основан в октябре 1998 года как профессиональное объединение экономистов преимущественно либеральных взглядов, в том числе тех, кто в 1992–1998 годах работал непосредственно в правительстве и Центральном банке.