Поэтому главный вопрос этой книги: возможна ли в России политика? Я стремлюсь разобраться, как и за счет чего можно заниматься реальной и современной политикой, можно ли действительно повлиять на ситуацию в стране, чтобы чувствовать гордость за нее, чтобы страну уважали в мире.
И мне кажется, что мы нащупали ответ. Новый «мейнстрим» подлинной жизни в России — это власть. Власть — это зона великих достижений, сфера реализации амбиций, в ней достигается полнота и истинность жизни, формируется причастность к духу современности, к пульсу истории. Модернизация архаичной и истощенной власти в России — великое дело для страны и народа. Оно требует призыва новых, умных, патриотичных людей.
Мы объявляем экспедицию к власти, охоту на власть!
Разобраться с тем, что такое власть, какой должна быть власть в России, как возможна политика в России — вот в чем цель этой книги.
Я не политтехнолог, не ученый, не идеолог, не пиарщик. Я пытаюсь понять и построить путь для реальной и современной политики в нашей стране. Она состоит в модернизации существующей власти, формировании власти, соответствующей духу современности. Власти не монологичной, а основанной на жизнеспособной композиции различных инстанций власти. Понять, что же такое власть, как она устроена, выбраться из плена чужих представлений и стереотипов — вот то, что двигало мною при написании книги.
Есть три возможных пути модернизации власти в России.
Первый вариант состоит в том, что власть будет модернизироваться сама. Но от него нынешняя власть, похоже, отказалась.
Второй вариант — в том, что власть будет модернизироваться извне, с помощью «банд оранжевых революционеров». Последствия — непредсказуемые, а конечный результат — стагнация или распад России. В любом случае нам придется попрощаться с мечтой о том, чтобы Россию вновь зауважали в мире.
Остается третий вариант. Он состоит в том, что власть модернизируется политически и технологически. Это путь прояснения и введения новых понятий, формирования ценностей, организации общественных дискуссий, инициации самоопределения бизнеса, живущего в этой стране. Это путь самоопределения элит и формирования не очередных марионеточных партий, а элитного фронта, сильного и технологичного, работающего поверх существующей политической жизни.
И это реальный путь. Современные технологии власти, описанные в этой книге, показывают, что такое действительно возможно.
«Современный политик: охота на власть» — это три книги в одной.
Первая — изъяснение позиции. В ней подвергаются анализу существующие стереотипы понимания власти. Это, по сути, манифест новой российской элиты.
Вторая — статьи на злободневные темы современной политики. В них демонстрируется новый подход к освоению проблематики власти. Большая часть этих статей была опубликована в ряде печатных изданий и в Интернете, споры и дискуссии по их поводу продолжаются. Я буду рад, если читатель к ним присоединится.
Третья — методологические и историко-философские основания размышлений над проблемами власти.
Все три части имеют самостоятельное значение, но собственно проблематика власти, по нашему мнению, раскрывается в их взаимосвязи. Попробуем это обосновать.
Проблема власти — сложная проблема, и многие философы, властители и политики сходили с ума (в прямом и переносном смысле), решая ее. В нашей книге мы попытались размышлять над проблематикой власти на новых, современных позициях.
На что мы должны обратить внимание, обсуждая власть? Какая у нас должна быть интеллектуальная позиция?
Власть есть некое удержание и создание общественного порядка, порядка в сознании людей, порядка в их взаимодействии. Следовательно, сама по себе власть предшествует порядку, а любое изъяснение власти вторично по отношению к сложившемуся порядку власти. Отсюда возникает важнейший методологический вопрос: как можно власть помыслить?
Получается парадокс: если мышление брать в представлении чистого разума (то есть если стремиться построить некий предмет или положить некое понятие) — то мышление власти невозможно.
Это значит, во-первых, что историческая реконструкция власти оказывается бесполезной. Ведь истории власти нет и быть не может: в тот момент, когда история сложилась и тренды власти вычислены, проблема власти никогда не возникнет. Она возникает тогда, когда историю ломают и направляют по другому пути.
Во-вторых, освоение власти не состоит в построении теории о «вечных механизмах власти», о ее сущности. Сущность власти (если она есть вообще) меняется в каждом новом акте становления власти.
И, в-третьих, нет языковой конструкции, которая бы охватывала все аспекты нашего понимания власти: каждый раз мы оказываемся в ситуации, когда язык ломается. Вот основные методологические проблемы.
Что же возможно? На наш взгляд, имеет смысл говорить не о мышлении власти, а о разумном отношении к ней. На наш взгляд, задача стоит в том, чтобы поставить разумное отношение к власти (как ставят удар в боксе или голос и руку в музыке — то есть натренировать до воспроизводимого действия).
Мыслительная и практически-организационная основы этого отношения должны существовать вместе. Если они разделены, как сейчас, то философы могут сколько угодно писать про власть, но власть при этом не получается. Или наоборот: люди, обладающие инстинктом или чувством власти, власть могут захватить — при наличии гораздо более достойных.
Разумное отношение к власти не должно сказать нечто раз и навсегда. Оно должно постоянно говорить о власти — с тем чтобы тот, кто принял это разумное отношение, смог построить следующий горизонт существования власти и попасть в ситуацию становления нового порядка.
И о названии. Если бы позволял русский язык, я бы назвал эту книгу «Охота к власти». Но язык отказывает, когда мы хотим сказать нечто новое. Он, например, путает «власть» как отношение, как категорию — и «власть (власти)» как то, что ее конкретно воплощает (институты и организации). Воплощает — но и заслоняет, и мы стремились в этой книге дойти до центра «властного», до возможных механизмов его появления.
Но власть — это поликатегорийная конструкция: мы можем власть помыслить по-разному, и все будет правильно (интеллектуально возможно). А в конкретном событии становления власти собирается и выбирается конкретное мыслительное орудие (как на охоте).
Эта аналогия точна еще и в том, что сформировать разумное отношение к власти — значит построить пространственную конструкцию (такую, которую строят охотники на охоте) — или, наоборот, понять, какая конструкция выстроена на тебя как на зверя. И как только зверь поймет, что перед ним не страшный непреодолимый барьер, а всего лишь цепочка флажков, власть охотников прекратится.
Поэтому предлагаем осваивать «оружия власти» и готовиться к охоте, а там уж как свезет. Но помните: любая охота (так же, как и власть) — это риск и ответственность.