Плановики-коммунисты смотрели на дело по-другому и подходили с совершенно другой стороны. Для них главным было совсем не доходность государственного хозяйства, а обобществление средств производства, то есть сосредоточение производственных мощностей и ресурсов в руках государства. Всего тогда в руках государства находилось 62 % средств производства. Это в общем. В промышленности – 89 %, на транспорте – 97 %, а в сельском хозяйстве – 4 % [11] .
Нэповский рынок ими понимался как поле сражения между государственным и частным хозяйством и главной задачей ставилась монополизация этого рынка, вытеснение с него частного хозяйства. План составлялся в виде баланса, где на одной половине находились государственные производительные силы, а на другой – частные. Обмен между ними неравноценен, и каждый акт обмена между частником и государством кому-то приносит выгоду. Так плановики-коммунисты понимали прибыль государственного хозяйства. Струмилин это понимание сформулировал таким образом:
«Нашей задачей в балансовых построениях было выявление динамического равновесия борющихся социальных сил, чтобы плановым воздействием обеспечить перераспределение производительных сил в интересах социализма» [12] .
Это разное понимание роли рынка и вызвало столкновение позиций и острые дебаты в Госплане, которые позже приобрели политический характер и привели сторонников торговли на скамью подсудимых по делу «Промпартии».
Советские историки нашли очень интересное истолкование этим дискуссиям и нэпу в целом. Мол, это была попытка Ленина построить в Республике систему государственного капитализма, только с гораздо большим влиянием государства на хозяйство, чем в остальном мире. Соответственно, дикуссии в Госплане были дискуссиями лишь о разных путях строительства государственного капитализма. Калинников и Громан предлагали один путь, Базаров – другой, Струмилин – третий. За ними последовали в таком объяснении событий и российские историки. В начале 90-х годов была выпущена целая серия трудов с изложением взглядов всех самых видных оппозиционных экономистов. Все по той же концепции – дискуссии, мол, шли лишь о путях и способах.
Советские и российские историки, выдвинувшие такое объяснение событий начала 1920-х годов, ничего нового не придумали. Они просто повторили позицию и взгляды Калинникова, Громана, Гартвана и других специалистов-плановиков. Эта концепция, как, впрочем, и многие другие концепции советско-российской историографии, не выдерживает критики. Нет. Дело обстояло по-иному. Предлагались и оспаривались два совершенно разных способа развития страны. Плановики-коммунисты предлагали ясную и не оставляющую сомнений концепцию. Рынок в ней – это поле борьбы за экономическое господство, на котором действуют несколько укладов, главные из которых: государственный социалистический и частный капиталистический. Государственный сектор должен неравноценным обменом истощить частный сектор и вытеснить его с рынка. Плановые органы должны в этом деле играть роль штаба, который направляет и координирует действия предприятий государственного сектора в «экономической войне» против частника. В этом состояла политическая цель нэпа. Экономическая цель состояла в сколачивании первоначального капитала государственной промышленности за счет всех остальных укладов. Эта политика была сформулирована несколько позже Евгением Преображенским в виде «закона социалистического накопления»:
«Первоначальное социалистическое накопление – накопление в руках государства материальных ресурсов, главным образом из источников вне комплекса государственного хозяйства…
Чем менее то наследство, которое получил в фонд своего социалистического накопления пролетариат данной страны в момент социалистической революции, – тем больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на эксплуатацию досоциалистических форм хозяйства и тем меньшим будет удельный вес накопления на его собственной производственной базе, т. е. тем менее оно будет питаться прибавочным продуктом работников социалистической промышленности…
Закон социалистического накопления – неэквивалентный обмен между городом и деревней путем монопольно высоких цен на промышленные товары…
Закон социалистического накопления – закон борьбы за существование государственного хозяйства, за выживание и прогрессирование социалистического сектора» [13] .
В этих кратких формулировках – суть экономических воззрений большевиков в Госплане. Если еще короче – уничтожение несоциалистического сектора.
В начале 1922 года борьба в Госплане развернулась не на шутку. События этого времени дают основание предполагать, что все-таки у сторонников Калинникова и Громана были замыслы подорвать государственный сектор. 3 марта 1922 года Громан в Президиуме Госплана сделал доклад о положении советской промышленности, который он подготовил к Генуэзской конференции. По мнению Громана, состояние советского хозяйства наихудшее, а потом станет еще хуже:
«Общеэкономическое разложение страны продолжается и усиливается. Чтобы превратить регрессивную линию развития в прогрессивную, необходимо около 10 млрд золотых рублей в течение 3 лет. Эти деньги можно достать путем действительной связи русского народного хозяйства с мировым» [14] .
Более вражескую идею для Советской Республики тогда было трудно придумать. На предстоящей конференции должно было состояться или не состояться признание РСФСР. Это событие определило бы положение Республики, в том числе и в хозяйственном вопросе: вслед за признанием должны были последовать торговые договоры. Монополия внешней торговли, разрушить которую предлагал Громан, и в самом деле была большевистской крепостью. Все доходы от внешней торговли оседали в кармане Советской власти. Также она ограничивала доступ в страну иностранцам, среди которых могли оказаться белогвардейские разведчики и диверсанты. Стоило только приподнять барьер монополии внешней торговли, как в страну бы поехали сотни и тысячи белых офицеров и потекли бы деньги на свержение Советской власти. Напомню, в 1922 году Русская армия представляла собой очень серьезную военную силу. Такой эксперимент, вне всякого сомнения, окончился бы вторжением Русской армии в РСФСР и продолжением Гражданской войны.
Группа специалистов продолжала разрабатывать свою программу восстановления промышленности и ее организации. Одновременно с докладом Громана Промсекция Госплана под руководством профессора Калинникова подготовила «Основные положения по составлению промышленного плана на 1921/22 год». Главным тезисом в этих положениях было развертывание промышленного производства, во-первых, преимущественно на рынок, а во-вторых, с точным учетом баланса спроса и предложения. Специалисты считали, что плановые предположения плановиков-коммунистов не обеспечены внутренними ресурсами, и предлагали ориентироваться на рыночный спрос: