(П. А. Кропоткин)
После этих терактов Кропоткин «попал под раздачу». Он был арестован вместе с несколькими французскими анархистами. Правда, причастность к взрыву им «шить» и не пытались – лионские рабочие ни к каким организациям не принадлежали. Судили Кропоткина за принадлежность к Анархистскому интернационалу [38] . Хотя на тот момент эта структура была скорее мертва, чем жива. Анархисты получили разные сроки. Кропоткин, к примеру, получил пять лет. По некоторым сведениям – не без влияния российского правительства. Правда, отсидел всего год и отбыл в Англию, которая, как известно, пригревает всех бунтарей, если, конечно, они бунтуют против другого государства.
Вторая серия началась в 90-х годах. Теперь террористы уже называли себя анархистами, хотя каждый из них действовал на свой страх и риск. Причем большинство анархистов от террористов всячески отмежевывались. Что касается идеологии, то она была у этих ребят проста, как штопор: «Мочи всех!» Все «буржуа» заслуживают смерти уже потому, что они вот такие. А что будет дальше – не важно.
Особенностью французских террористов стало то, что их деятельность вполне подходит и для книги, посвященной истории бандитизма.
Одним из наиболее знаменитых деятелей этой сферы является Франсуа Клавдий Кенигштайн, более известный как Франсуа Равашоль.
Причина не в его ловкости и неуловимости и не в масштабах совершенных им акций. Равашоль является прямо-таки классическим образцом отморозка-бомбиста, каким рисуют анархистов противники.
Детство у Равашоля было тяжелое. Он родился в рабочей семье. Мать трудилась на фабрике, где производили шелковые ткани, отец был кузнецом. Когда будущему террористу исполнилось восемь лет, отец семью бросил, оставив мать с четырьмя детьми.
Равашоль пошел работать. Сперва он трудился пастухом, потом перепробовал уйму разных профессий, в поисках работы много перемещался по Франции – и познакомился с социалистическими и анархистскими учениями. Постепенно Равашоль приходит к выводу, что воровать лучше, чем работать. Начал он скромно, с краж кур, но потом развернулся – участвовал в контрабанде и даже был причастен к изготовлению фальшивых денег. Как-то раз его посадили, но отсидел он недолго. В 1891 году Равашоль и вовсе отличился – темной ночкой он раскопал могилу старой аристократки, графини Рошетель, которая завещала похоронить себя вместе со своими драгоценностями…
18 июня 1891 года он убил Жака Брюнеля, 93-летнего отшельника. Цель – деньги, которые тот накопил с подаяний…
Равашоль был арестован, но сумел бежать. И вот тогда-то этот персонаж переключился с уголовщины на терроризм. 15 февраля 1892 года он в компании с подельщиками украл 30 килограммов динамита со склада возле города Суази-суз-Этиоль. Взрывчатка у ребят не залежалась.
11 марта 1892 года Равашоль со товарищи взорвали дом № 136 на бульваре Сен-Жермен в Париже. Причина теракта заключалась в том, что в данном здании жил судья апелляционного суда мсье Бенуа, который приговорил ряд анархистов к каторжным работам в Новой Каледонии. (Это была своего рода «французская Колыма».) Осудили их за организацию 1 мая 1891 года демонстрации, закончившейся перестрелкой с полицией.
Взрыв нанес большие разрушения зданию, но обошлось без жертв. Через четыре дня Равашоль взорвал казарму муниципальных гвардейцев. (Это нечто вроде внутренних войск.) Опять обошлось без жертв – террористы плохо представляли расположение помещений в казармах. Полиция начала шерстить анархистов – и на одной из квартир была найдена прокламация, призывавшая устраиваться работать прислугой в дорогие рестораны и в богатые семьи, чтобы иметь возможность травить буржуев. Однако выяснилось, что известные полиции анархисты к терактам не причастны. Действовала какая-то автономная группа. В конце концов, в результате оперативных действий выяснили, что главаря зовут Франсуа Равашоль, узнали и место, где он жил. Туда наведались и обнаружили изрядный запас динамита. Кстати, дверь была заминирована. Полицейских спасло то, что они проникли в помещение через окно. Но самого террориста взять не удалось.
Газетчики раскопали подробности биографии Равашоля – и он стал суперзвездой. На этом примере очень хорошо проявился симбиоз террористов и журналистов. Они Равашоля раскручивали изо всех сил, что было только на руку анархистам!
Мало того. Террорист связался с редактором газеты «Ле Голуа» мсье Жарзюэлем и дал ему интервью (!), где были такие слова:
«Нас не любят. Но следует иметь в виду, что мы, в сущности, ничего, кроме счастья, человечеству не желаем. Путь революции кровав. Я вам точно скажу, чего я хочу: прежде всего терроризировать судей. Когда больше не будет никого, кто посмеет нас судить, тогда мы начнем нападать на финансистов и политиков. У нас достаточно динамита, чтобы взорвать каждый дом, в котором проживает судья».
Как видим, «акулы пера», берущие интервью у чеченских террористов, были далеко не первыми…
Равашоль успел взорвать еще одну бомбу, пока его не арестовали.
Во время следствия он сказал: «Я испытываю физическое отвращение к труду, как к одной из форм рабства. В то же время я очень люблю комфорт, и чтобы получить его, мне пришлось заняться контрабандой и кражами, а потом и убийствами. Когда власти стали преследовать меня, я, как убежденный анархист, считал, что имею право сопротивляться, и стал устраивать взрывы в домах судейских чиновников».
Равашоль был казнен 11 июля 1892 года, но дело его не пропало.
Шумиха в прессе продолжалась. В результате именно благодаря ей у террориста нашлись подражатели.
«9 декабря 1893 года бомба взорвалась в Бурбонском дворце, когда там заседали депутаты. Через два дня полиция арестовала анархиста Вайяна, совершившего это покушение. 10 января он предстал перед судом; смертный приговор был приведен в исполнение 5 февраля. Возмездие последовало незамедлительно. Вечером 12 февраля молодой человек лет двадцати, Эмиль Анри, допущенный к экзаменам в Политехнической школе, бросил снаряд в кафе “Терминюс” на вокзале Сен-Лазар, когда там шел концерт; он был задержан на месте преступления. Анри стал застрельщиком “безмотивного террора”, направленного не столько против власти, сколько против обывателей, на которых власть опирается. И именно акт Анри Феликс Фенеон назвал самым анархистским».
(Дмитрий Жвания, журналист)
Эмиль Анри происходил из обеспеченной семьи. На суде он заявил:
«Вы вешаете в Чикаго, отрубаете головы в Германии, душите в Хересе, расстреливаете в Барселоне, гильотинируете в Монбризоне и Париже – но анархия – это то, что вы никогда не сможете уничтожить… Она восстает как насильственное ответное движение против порядка этого общества, она представляет все мечты о равенстве и освобождении, о разрушении современного авторитета. Она всюду; ее нигде нельзя схватить, и она уничтожит вас».