С апреля восстание все больше привлекает внимание Москвы. 20.04.19 Ленин пишет Сокольникову:
"Верх безобразия, что подавление восстания казаков затянулось".
24.04 телеграфирует еще более откровенно:
"Я боюсь, что вы ошибаетесь, не применяя строгости, но если вы абсолютно уверены, что нет сил для свирепой и беспощадной расправы, то телеграфируйте немедленно. Нельзя ли обещать амнистию и этой ценой разоружить? Посылаем еще двое командных курсов".
25.04 о том же пишет Склянскому:
"Надо сговориться с Дзержинским о том, чтобы он дал самых энергичных людей, и не послать ли еще военные силы? Еще надо, если там плохо, пойти на хитрость".
Общая политика «расказачивания» оставалась между тем неизменной. Для примера можно привести телеграмму Ленина от 15.05:
"Кострома. Луначарскому. Двиньте энергичное массовое переселение на Дон из неземледельческих мест для занятия хуторов. Курсантов тоже пошлем".
Но казаки пока еще продолжали держаться и даже побеждать. 25.04, разгромив 1-й Московский полк, они заняли Букановскую и Слащевскую. Волновался не только Верхнедонской округ. Брожение началось в соседнем, Хоперском. В станице Урюпинской готовил восстание войсковой старшина Алимов. Оно должно было начаться 1.05, но накануне Алимов и его сторонники были схвачены и расстреляны. Не все соглашались быть карателями. В Усть-Хоперской восстал красный Сердобский полк, сформированный из самарских и саратовских крестьян. Прибывшего их усмирять комбрига подняли на штыки и перешли на сторону повстанцев, сдав им станицу. В Купянске восстала запасная бригада 8-й армии. Но тут мятежникам деваться было некуда, бунт подавили, 48 человек расстреляли. В начале мая была установлена связь с Новочеркасском по воздуху, аэропланами Донской армии. Было переслано письмо атаману Богаевскому с просьбой о немедленной помощи. Авиарейсы стали ежедневными. По мере возможностей тогдашних самолетов повстанцам стали поступать винтовочные патроны, по нескольку штук трехдюймовых снарядов в сутки.
А на Юге произошла еще одна короткая белогвардейско-грузинская война. Каждый солдат был на счету, почти все войска с этой границы Деникин перебросил на Кубань, к месту прорыва. На границе осталось лишь несколько рот очень слабенького состава. Этим воспользовались грузины. Они сконцентрировали под Сухуми 8 батальонов, конный дивизион и 4 батареи своей Народной гвардии. На пограничной реке Бзыбь стоял отряд англичан, выполнявший роль нейтральной силы, разделяющей стороны от столкновения. Они занимали единственную переправу — мост на Сухумском шоссе. Но грузины перехитрили миротворцев, тайно соорудили несколько паромов и переправились в другом месте. На их стороне выступили отряды «зеленых», русских крестьян-дезертиров, прячущихся в горах от деникинской мобилизации. Понятно, для них приход грузин был блатом, избавляя от преследований властей и угрозы попасть на фронт.
Обходимые с флангов и угрожаемые с тыла, малочисленные белогвардейцы без боя оставили Гагры и отступили в Сочи. Англичане рассердились на грузин, потребовали немедленно прекратить военные действия, и наступление было остановлено. Но Гагры Грузия оставила за собой. Дело в том, что до революции большое количество земли здесь принадлежало герцогу А. П. Ольденбургскому. Это он решил устроить на диком берегу курорт на уровне европейских. Основал здесь "климатическую станцию", разбив парки, осушив болото, благоустроив местность, создав пляжи, построив пансионаты и лечебницы. И одновременно для удобства добился включения Гагр в состав Черноморской губернии из состава Кутаисской. Сославшись на этот факт, грузины заявили, что раньше Гагры принадлежали к Кутаисской губернии, то есть относятся к Грузии. Граница установилась по р. Мехадырь южнее Адлера. Вот по результатам этой микровойны Гагры и сейчас принадлежат Грузии, а не России.
Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови
Господи, благослови!
А. Блок
Корниловцы, марковцы, дроздовцы, алексеевцы. Ядро Добровольческой армии. Эти части, названные по именам погибших военачальников, были особыми, легендарными. Спаянные, стойкие, наводившие ужас на красных и проявлявшие чудеса героизма. Их еще называли «именными» или «цветными» полками, потому что даже форма у них была своя, особенная — естественно, когда непрерывные бои и нерегулярное снабжение позволяли поддерживать эту форму. Корниловцы — ту, что носил Корниловский ударный полк еще до Октябрьского переворота: черно-красные погоны и петлицы, белый кант на кителях, брюках и фуражках, на погонах буква К, череп вместо кокарды (полк создавался на фронте в ряду "ударных батальонов смерти"), особые нарукавные шевроны, на левой руке — черно-красный, на правой у плеча — череп с костями, скрещенные мечи, горящая граната и надпись "корниловцы".
У дроздовцев цвета фуражек, погон, петлиц, канта на униформе были малиновый с белым (малиновый — цвет российских стрелковых частей, на основе которых Дроздовский создавал свой отряд) и на погонах — буква Д. У алексеевцев те же цвета — голубой с белым. Алексеевские части создавались на основе студентов и гимназистов, а голубой и белый — цвета российского университетского значка. И, соответственно, буква А. Марковцы носили черно-белую форму — черные гимнастерки, брюки и погоны с белыми кантами и просветами. Цвета символизировали смерть и воскресение. И буква М (в кинофильме «Чапаев» в марковскую форму почему-то одели каппелевцев).
В этих частях выработались свои традиции. Даже особенная манера поведения. У дроздовцев, например, хорошим тоном считалась ирония в лице, они любили носить пенсне в честь своего погибшего кумира. У корниловцев традиционной была мина презрительного разочарования. Марковцы щеголяли нарочитой «солдатчиной» грязными шинелями и многоэтажным матом. Алексеевцы перенесли на фронтовую почву студенческие традиции. И вот что интересно — таяло число «первопоходников», ветеранов этих частей, все больше приходило новичков, бывшие офицерские полки все сильнее разбавлялись солдатами, в основном — из пленных красноармейцев. А боевые качества «именных» формирований не ослабевали. Они оставались теми же сплоченными, железными единицами, стойко выдерживающими все испытания, были все так же сильны духом.
В мае 19-го «именные» полки были, сведены в 1-й армейский корпус. Командиром его стал 36-летний генерал АлександрПавдевич Кутепов, участник русско-японской и мировой войн, в 17-м командир Преображенского полка, в Ледяном походе командовал ротой корниловцев, а перед назначением на корпус сидел черноморским губернатором в Новороссийске. Реорганизовалась и соседняя, Донская армия. Остатки трех армий Войска Донского были сведены в корпуса, корпуса — в дивизии, дивизии — в бригады. Третьим направлением, оставшимся главным, было царицынское, где красные вбили глубокий клин между Доном и Кубанью, находясь всего в 80 км от Ростова, угрожая Екатеринодару и Новочеркасску. Здесь сосредоточивался сильный кулак из кубанских, терских и добровольческих частей под командованием ген. Врангеля.