Зато черные крестоносцы получили возможность проявить себя в боях. О роли полководца Гиммлер мечтал с детства и перед нападением на Польшу выпросил разрешение сформировать первые воинские части СС: несколько пехотных и моторизованных полков, один артиллерийский полк, пулеметные и разведывательные батальоны [39]. Геринг признал, что они выделились «образцовой храбростью», и рейхсфюреру было позволено создавать новые соединения общей численностью 100 тыс. человек. Орден становился действительно воинским.
Новую задачу возложили и на институты «Аненербе» – разработать проекты грядущего переустройства мира. Перекроить границы и демографическую карту Европы предполагалось в три этапа. Для этого разрабатывались планы «Европа-1», «Европа-2», «Европа-3». Составной их являлся план «Ост» – колонизации восточных земель [9]. Одни территории требовалось заселить немцами в первую очередь, другие – во вторую, третьи пока оставить, чтобы черпать оттуда рабов, но существовать они должны были под германским контролем.
Режим в оккупированных странах отличался в довольно широком диапазоне. В западных государствах он был относительно мягким. Здесь немцы силились выставлять себя «культурными» завоевателями. Впрочем, их «культура» выглядела своеобразно. Лучшим методом обеспечить покорность, точно так же, как в Первую мировую, признавался «превентивный террор». За нарушения приказов оккупационных властей вводились самые суровые наказания вплоть до расстрелов. Из гражданского населения набирали заложников. Объявляли, что в случае каких-либо враждебных актов их ждет смерть. Если совершалась или чудилась диверсия, если погибал немецкий солдат – может, убили, а может, сам угробился по пьяному делу, казнили 50-100 человек. В Дании порядки установились самые мягкие. Эта страна отдалась немцам вообще без боя, и Гитлер поощрил такое послушание. Распорядился в Дании за враждебный акт казнить не по 50-100, а всего по 5 заложников.
За Польшу взялись не в пример круче. Гиммлера в дополнение к прежним должностям назначили «комиссаром рейха по утверждению германской расы». Ему поручалось «германизировать Польшу», а также «устранять пагубное воздействие иностранной части населения, представляющей опасность для рейха и для сообщества германского народа» [39]. Первым делом было решено перебить всех, кто способен консолидировать поляков и поднимать на борьбу – враждебные Германии фигуры политических и культурных деятелей, аристократов, духовенства. Вместе с армией в Польшу двинулась айнзатцкоманда из тысячи сотрудников СД, гестапо, СС, арестовывала людей по спискам и уничтожила 6 тыс. человек [149].
Как уже отмечалось, западные районы страны присоединились непосредственно к рейху, часть жителей признали германскими гражданами. Но другую часть отнесли к «просто» полякам. 1,5 миллиона человек наметили выселить на восток, в «генерал-губернаторство». Эту операцию эсэсовцы осуществили суровой зимой 1939/40 г., и Гиммлер в выступлении перед дивизией «Лейбштандарт» вспоминал: «В Польше случалось так, что мы должны были гнать при 40-градусном морозе тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч. Там нам нужно было проявлять твердость, чтобы расстреливать тысячи видных польских деятелей… Господа, во многих случаях гораздо легче идти в бой, чем подавлять ставшее помехой население с низким уровнем культуры, осуществлять казни и гнать людей как скот или выгонять из домов истерично рыдающих женщин…» Сколько этих несчастных не дошли, погибли в пути, не знает никто. Но и в генерал-губернаторстве их никто не ждал! Устраивайся как хочешь, без работы, без денег. Люди умирали от голода, замерзали где-нибудь под забором.
На очищенную землю в западную Польшу переселили в три раза меньше немцев, 500 тыс. (им давали больше земли, чем было у прежних хозяев). А поляков изгнали не всех. Часть из них отправляли на работу в Германию или отдавали в работники хозяевам-немцам. 500 тыс. женщин определили прислугой в немецкие семьи (семьи членов НСДАП получали невольниц в первую очередь). Инструкции для рабов и рабовладельцев разрабатывал лично Гиммлер. Польским слугам запрещалось посещать общественные места, вступать в половую связь, хозяевам предоставлялось право (и обязанность) пороть их за мелкие проступки. А за «саботаж» или даже «вызывающее поведение» требовалось передавать в гестапо [39].
Сходная судьба ждала прочих поляков. Поставленный во главе генерал-губернаторства Ганс Франк указывал: «Поляки будут рабами германского рейха». О том же, о польских дешевых рабах, записал в дневнике начальник Генштаба Гальдер. Конечно, хватало недовольных. А экономика развалилась, люди голодали. Расцвели спекуляции, воровство, проституция. Тюрьмы были забиты, арестованных преступников, политических и уголовных, вывозили целыми поездами в германские лагеря. Наконец, Гитлер указал: «Нет никакой надобности оправлять подобные элементы в концентрационные лагеря рейха». Подходящее место нашли в Польше возле поселка Аушвиц (Освенцим). Предложением организовать здесь новый лагерь заинтересовалась фирма «И. Г. Фарбениндустри» и заключила с СС выгодное соглашение. Взяла на себя расходы по строительству лагеря, а рядом возводила огромные заводы по производству синтетического топлива и каучука. Фирма обеспечила себе дешевейший рабский труд!
Ну а в нашей стране режим предполагался еще суровее, чем в Польше. Для управления советскими территориями был создан новый орган, Остминистериум («Восточное министерство»). Глава этого учреждения Розенберг уточнил у Гитлера, как правильнее действовать: «Есть два способа управлять областями, занимаемыми на востоке, первый – при помощи немецкой администрации, гауляйтеров, второй – создать русское антибольшевистское правительство, которое было бы и центром притяжения антибольшевистских сил в России». Фюрер отрезал: «Ни о каком русском правительстве не может быть и речи; Россия будет немецкой колонией и будет управляться немцами» [7].
Нет, немцы шли не освобождать Россию от большевиков. За полгода до вторжения Гиммлер провел в Везельсбурге совещание с высшими чинами СС, поставил задачу «уменьшения биологического потенциала славянских народов». По его оценкам, требовалось «сократить» численность русских, украинцев и белорусов на 30 миллионов. А Гитлер в марте 1941 г. выступал перед своими военачальниками и поучал: «Война против России такова, что ее нельзя вести по законам рыцарства. Это прежде всего борьба идеологий и рас, поэтому ее необходимо вести с беспрецедентной, неумолимой жестокостью». Никто из генералов и фельдмаршалов не возражал против такой линии. Чего возражать, если они и сами настраивали подчиненных аналогичным образом!
Тогда же, в марте, штаб ОКБ разработал приказ, допускающий уничтожение пленных. 12 мая был издан «приказ о комиссарах» – о поголовном уничтожении политработников Красной армии. А 13 мая Гитлер и Кейтель выпустили директиву, где указывалось, что расправы над непокорными в России должны осуществляться даже без военно-полевых судов, по приказу любого офицера. Причем военнослужащих запрещалось привлекать к ответственности «в отношении проступков, совершенных против гражданского населения».
В этот же день, 13 мая, от лица Гитлера и Кейтеля вышла директива, распределявшая обязанности по освоению советских земель. На Геринга возлагалась «эксплуатация страны и использование ее экономических возможностей». А на Гиммлера выполнение «специальных задач по подготовке к политическому управлению Россией». Районы, где будут работать команды Гиммлера, требовалось закрыть от посторонних, вход и въезд туда строго запрещался. Что это означает, было уже известно по опыту Польши. Уничтожение всех непокорных, всех неугодных.