Попытка окружить советские войска на подступах к Сталинграду не удалась. 6-ю армию Паулюса остановили на рубеже Дона, 4-ю танковую Гота – под Абганерово. В ходе боев обе стороны постепенно наращивали силы. В Сталинграде действовал крупнейший тракторный завод. В войну он переключился на танки Т-34, и потери бронетехники быстро восполнялись новенькими машинами. А Сталинградский фронт теперь растянулся на пространстве в 800 км. Для удобства управления Ставка разделила его. В составе Сталинградского остались армии, стоявшие против Паулюса. А те, которые держались на южном участке против Гота, стали Юго-Восточным фронтом под командованием Еременко.
Но сил у немцев было еще предостаточно. Они отвлекали русских демонстрациями, а сами скрытно собрали две ударных группировки. 19 августа танковые кулаки немцев стали теснить войска Еременко под Абганерово. А Паулюс изображал, будто хочет атаковать с нескольких захваченных плацдармов за Доном. Однако подготовил форсирование в другом месте, под Клетской. В ночь на 22 августа реку покрыли тысячи надувных лодок. Наши солдаты открыли огонь. Но рывок был дружным, массовым. Немцы выплеснулись на берег. Саперы и понтонные парки ждали наготове, мгновенно навели мосты. По ним через Дон ринулся 14-й танковый корпус. Разметав оборону, помчался на восток, к Волге.
Сталинград был большим городом. В 1930-е здесь был построен ряд крупных предприятий, вокруг них разрослись жилые кварталы, площади, набережные. Население составляло 400 тыс. человек. Из них успели вывезти лишь 100 тыс. Ведь германское наступление развивалось очень быстро, а большинство сталинградцев были связаны с оборонными предприятиями. А 23 августа немцы бросили на город тучи бомбардировщиков. Советская авиация поредела в боях, большинство зениток забрали на передовую, против танков. Враг вываливал бомбы куда хочется, в этот день на Сталинград было сделано 2 тыс. самолетовылетов. Рушились здания, кричали от ужаса и боли обезумевшие люди. Тучи черного дыма было видно за десятки километров. Полыхала даже Волга от растекающейся по ней горящей нефти.
Прежний город исчез. На его месте громоздились остовы зданий, горы битых кирпичей. На улицах и под завалами осталось лежать 40 тыс. мертвых. Больницы и госпитали переполнили раненые, искалеченные. Десятки тысяч людей пребывали в шоке, потеряв родных, близких, жилье, все имущество. Их собирали и отправляли за Волгу, в импровизированные таборы для беженцев. И в эти же часы, когда Сталинград оказался парализованным, лавина Паулюса вырывалась к его окраинам. 14-й танковый корпус севернее города достиг Волги, отрезав 62-ю армию от основных сил Сталинградского фронта. За этим корпусом спешили пехотные и моторизованные части, а танковые соединения развернулись и ринулись к городу.
Возле поселка Гумрак их встретили батареи 1077-го зенитного полка подполковника Гармана – в основном полк был укомплектован девушками. Они ударили с короткой дистанции, на прямую наводку. Несколько раз неприятели откатывались назад, оставляя за собой подбитые машины, и все же прорвались по раздавленным зениткам, по девичьим трупам. К вечеру танки с крестами появились возле тракторного завода, начали обстреливать его. Хотя завод продолжал собирать и ремонтировать танки. «Тридцатьчетверки», только что сошедшие с конвейера, стали отвечать огнем прямо с заводской территории. Экипажи составились из рабочих, вывели танки в бой, отгоняя немцев.
В это время командующий 62-й армией Чуйков, областной и городской комитеты партии спешно собирали любые резервы. Составили батальон из курсантов здешнего военно-политического училища. Формировали ополчение из рабочих, милиционеров, старшеклассников. Из этих разрозненных подразделений кое-как составляли фронт внутри города. А командующий Сталинградским фронтом Тимошенко выдернул с разных участков три стрелковых дивизии, танковый корпус, нацелил их вдоль Волги – срезать вражеский прорыв. Эта группировка врезалась в слабо прикрытый фланг немцев, проложила коридор к Сталинграду. Но 6-я армия Паулюса подтягивала новые соединения, они навалились и перехватили коридор.
Прорыв к Волге праздновался по всей Германии. По радио торжественно пели фанфары. Объявлялось, что «крепость большевиков у ног фюрера». Да и в самом деле падение Сталинграда представлялось вопросом нескольких дней. Немножко запоздав после Паулюса, с юго-востока приближалась армия Гота. Защитников оттеснили из предместий в жилые и заводские кварталы. Но массированные бомбежки сослужили врагу плохую службу. Перед ним лежали сплошные развалины. Танки остановились. Из руин метко били винтовки и пулеметы, легкие орудия. Закипели схватки за дома, подвалы, заводские комплексы. Теперь и к германским начальникам посыпались совсем не приятные доклады – их роты и батальоны страшно редели.
Чтобы восполнить потери, слали подкрепления, вводили в Сталинград свежие части. Ждали, что надо напрячься еще чуть-чуть, и русские сломаются. Они не ломались. А лабиринты руин всасывали в себя полк за полком, дивизию за дивизией. Повторюсь, изначально на взятии Сталинграда внимание не акцентировалось. Требовалось только вывести из строя центр военной промышленности и прикрыть фланг группы армий «А» на Кавказе. Но теперь становилось ясно, что советская группировка, собранная в низовьях Волги, обязательно будет контратаковать. Поэтому задача уточнялась: разгромить эту группировку и надежно защититься широкой Волгой. То есть овладеть Сталинградом. А после того, как в сражение втягивались новые и новые контингенты, здешнее направление выдвигалось выше и важнее кавказского.
Впрочем, это выглядело обоснованным. На Кавказе наступление завязло, до нефтепромыслов не дотянулись. Но взятие Сталинграда перекроет дороги для транспортировки нефти. А Гитлера с его оккультными убеждениями влекло само название города. Поражая Сталинград, он рассчитывал магически поразить Сталина. Строились расчеты и на вполне земные последствия. Кавказ и Закавказье будут отрезаны от остальной страны, заполыхают антирусскими мятежами. Успех подтолкнет к вступлению в войну Турцию, Японию…
Но и в Москве знали о позиции турок и японцев, о забурлившей анархии чеченцев, ингушей, карачаевцев. Для перевозок нефти проложили запасные пути. Из Баку ее танкерами отправляли через Каспийское море, эшелоны цистерн двигались через Среднюю Азию и Урал. Но объездные маршруты были далекими и неудобными. Требовалось не только удержать Сталинград, но и отбросить врага от города. Фронты были реорганизованы. Сталинградский, отрезанный от Сталинграда, переименовали в Донской, его возглавил Рокоссовский. А 62-ю армию, оборонявшуюся в городе, передали Юго-Восточному фронту, он стал Сталинградским. Для координации их действий Сталин направлял лучших военачальников, Василевского и Жукова – при этом для Георгия Константиновича была учреждена новая должность, первого заместителя Верховного главнокомандующего.
Напряженность боев в городе не утихала. Настоящими крепостями становились элеватор, вокзал, заводы, отдельные здания – Дом Павлова, «Г-образный дом». Советская тяжелая артиллерия поддерживала защитников из-за Волги, с левого берега. А от вражеских бомбежек солдаты приспособились прижиматься поближе к немцам – летчики опасались ударить по своим. Иногда позиции располагались в 10 метрах. Нередко располагались и друг над другом. В подвале наши – сверху гитлеровцы. На первом этаже немцы, на втором наши. Связь 62-й армии с тылами сохранялась через Волгу. Немцы простреливали ее из орудий, минометов. То и дело налетали самолеты. Каждый рейс лодки или парома был смертельно рискованным. Но через всплески разрывов через реку перевозились подкрепления, обратными рейсами эвакуировали раненых.