Между тем в Кэмберли, в этой британской Академии Генштаба, обучали не как в России (и СССР) — не три года, а всего год. И обучали не профессора, а полководцы, отличившиеся в войну и имевшие склонность к преподавательской работе.
Далее Монтгомери воюет на штабных должностях в Ирландии, а затем сам преподает в штабном колледже и пишет учебник для офицеров пехоты. По нашим меркам он теоретик, у нас он был бы доктором военных наук и профессором и обязательно разглагольствовал бы о том, что «культурный генерал и даже офицер невозможны без академического военного образования», тем более утверждал бы, что офицеры штаба невозможны без получения ими образования в Академии Генштаба. Но вот что Монтгомери пишет о реальных офицерах своего штаба времен Второй мировой войны (выделено мною):
«Под руководством Де Гингана штаб 8-й армии превратился в великолепную команду. Я всегда очень верил в молодость с ее энтузиазмом, оптимизмом, оригинальными идеями и готовностью следовать за лидером. Наш штаб в основном составляли молодые, многие из них не были солдатами по профессии. Единственным необходимым условием для работы в моем штабе являлась способность делать свое дело; не имело значения, служит человек в регулярной армии или он призван во время войны.
Во Вторую мировую войну лучшими офицерами отделов разведки штабов являлись гражданские; их головы, казалось, были наилучшим образом приспособлены к такого рода работе, обученные в «нормах доказательственного права», с богатым воображением и развитой креативностью, и Билл Уильямс возвышался над всеми ними».
Командовавший вьетнамскими войсками в победных войнах Вьетнама над Францией, а потом и США, генерал Во Нгуен Зиап по имевшемуся у него образованию — учитель истории.
Вот вам и ценность военного образования. В мирное время окончание военной академии дает возможность быстро делать карьеру, к примеру, в царской армии до Первой мировой офицер, окончивший Академию Генштаба, становился командиром пехотного полка в 46 лет, а без этого образования — в 53 года. А во время войны, как вы видите на примере британской армии, даже штабные должности прекрасно исполняют гражданские лица и молодые офицеры. Так чего стоит образование Академии Генерального штаба?
И вывод отсюда следует немецкий — тот, кто стремится узнать, как уничтожить врага, тот узнает это и без профессоров академии, а профессора и дипломы по большей части нужны тем, кто стремится как можно больше денег содрать с общества в мирное время, включая и самих этих профессоров. Да так, собственно, обстоит дело во всех областях деятельности человека.
Академия Генштаба РККА
Все же надо хоть что-то сказать и об Академии Генерального штаба РККА.
Замечу, что особенностями русского (советского) военного образования и воспитания является и то, что никто из участников Великой Отечественной войны не вспоминает ни одного случая, когда бы это образование ему потребовалось хоть в каком-нибудь бою. Я также не встречал, чтобы кто-либо из военных оценил ценность этого образования, безразлично как: обругал бы его или похвалил не вообще, а применительно к какому-либо бою. Что-то с этим нашим военным образованием странное происходит — оно на бумаге как бы есть, но в практике оно как бы никого и не волнует.
Вот чуть ли не с восторгом вспоминает о своем академическом образовании маршал И. Конев:
«Условия для учебы были отличные. Нас обучали лучшие профессора и преподаватели военной академии. Политика В. И. Ленина сохранила для Красной Армии кадры офицеров и генералов старой русской армии, у которых мы многому учились.
...В академии отлично читал лекции по тактике профессор Верховский, бывший военный министр в правительстве Керенского. Интересны и полезны были лекции по стратегии профессора Свечина. Я учился в группе профессора Лигнау, большого знатока пехоты.
...Советская военная мысль уже тогда, в предвоенный период, решала ряд актуальных задач. И как выяснилось в ходе Великой Отечественной войны, она правильно определяла характер предстоявшей вооруженной борьбы, ее формы и способы.
...Хочется отметить две особенности учебы в академии тех предвоенных лет: взлет теоретической мысли и ее реализм».
А о чем конкретно идет речь? Ведь это общее бла-бла-бла. А в результате маршал Конев даже к написанию мемуаров в 60-х годах не имел представления, к примеру, о том, как действуют кумулятивные снаряды, которые немцы уже применяли в боях с 1940 года. Зато, как вспоминает генерал-полковник Г. Байдуков, командовавший авиадивизией в составе Калининского фронта, которым командовал И. Конев: «...вызвали на Военный совет фронта. Прибыли. Из избы выходит Матвей Захаров, начальник штаба, будущий маршал Советского Союза, вытирает кровь из носа: «Ударил, сволочь!» Да, бить в морду своего начальника штаба — это, конечно, большой взлет теоретической мысли .и безусловный ее реализм. Но какое это имеет отношение в умению выиграть бой? Кстати, М. Захаров окончил академию Генштаба в 1937 году, и ему в Москве за полученные в академии военные знания хорошие оценки ставили. А тут Конев на фронте дал этим академическим знаниям оценку кулаком в морду. Примечательная разница.
Возьму еще несколько цитат, описывающих, что давали академии РККА, но теперь из мемуаров С. Штеменко «Генеральный штаб в годы войны»:
«К тому времени Академия Генерального штаба уже прочно встала на ноги. Создание этого высшего военно-учебного заведения было велением времени. Красная Армия, во всех отношениях вполне современная, не имела еще в необходимом количестве кадров с высокой оперативно-стратегической подготовкой. Вплоть до 1936 года командный состав оперативного звена готовился только на одногодичном факультете Академии имени М.В. Фрунзе. До поры до времени это было хорошо. Но во второй половине тридцатых годов жизнь настоятельно потребовала наладить более массовую и глубокую подготовку руководящих военных кадров. К тому же надо было развивать теорию оперативного искусства, чем Академия имени М.В. Фрунзе из-за своего профиля в должных размерах заниматься не могла».
Ну как же без теории военного искусства! Ну и чему учили?
«Особой, как мне кажется, популярностью пользовался в нашей слушательской среде Дмитрий Михайлович Карбышев, ученый-инженер, умевший преподнести свой, казалось бы, «сухой» предмет очень остроумно, оригинальными и простыми методами помогавший нам запоминать сложные технические расчеты. На всю жизнь запала в память его практическая формула расчета сил и средств при оборудовании позиций заграждениями из колючей проволоки...»
А в полку во время службы вам эту формулу колючей проволоки не могли дать?
«Более строгими по тону, я бы сказал, более «академичными», но столь же глубокими, содержательными были лекции Г. С. Иссерсона по оперативному искусству и стратегии, а также лекции по тактике высших соединений, которые читал А. В. Голубев. Добрую память оставили о себе и такие талантливые преподаватели, как А. В. Кирпичников, В.К. Мордвинов, Е.А. Шиловский, С.Н. Красильников. Все они отлично знали предмет и были великолепными методистами».