– А вымя-то вы, товарищ подполковник, кажется, пришили, – заметил, после некоторого раздумья, майор Султанов...

* * *

Майор Султанов довез спецназовцев до ворот комендатуры.

– Поеду отосплюсь... Из всей своей группы один бессонный остался, – посетовал он.

– Таблеткой поделиться? – спросил Сохно.

– Я же не раненый, товарищ подполковник. Обойдусь.

На проходной из своей комнатки вышел все тот же дежурный старший лейтенант, что недавно провожал Сохно.

– Слышал, товарищ подполковник, что вы в переделку попали. – Старший лейтенант, кажется, даже рад был такой новости. – Я предупреждал... У нас тут по женщинам в одиночку не ходят. Чаще женщин в казарму приводят.

Согрин непонимающе посмотрел на Сохно, но тот, улыбаясь, заметил:

– Да, женщины здесь горячие. Видишь, как кусаются, – и пальцем потрогал рану на скуле. – В казарме тоже кусачие?

– Не-а, – озадаченно сказал старший лейтенант.

В «каптерке», отведенной спецназовцам, дневальный свободной смены завершал уборку помещения. Пришлось подождать пять минут. Казарма спала, и, как люди деликатные и не приученные к обычным офицерским манерам, спецназовцы разговаривали шепотом.

– Надо будет связаться с Басаргиным, – сказал полковник.

– Басаргин сейчас спит, – возразил Кордебалет. – Ему телефонный звонок из соседней квартиры если и слышно, то подойдет не сразу. И вообще, что будить человека. Время терпит, утром позвоним.

– У них, когда операция идет, кто-нибудь обычно остается на дежурстве. Чаще всего Доктор Смерть, – подсказал Сохно.

– Ладно, утром, – согласился Согрин. – Даже если Доктор и дежурит, ему тоже выспаться не мешает...

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

Подполковник Сохно, оказывается, прекрасно знал, что и как обстоит в службе, где ему вскоре предстояло стать штатным сотрудником. Доктор Смерть в самом деле остался в эту ночь дежурить в офисе. Благо офис состоял из двухкомнатной квартиры, и вторую комнату, ранее всегда используемую в качестве комнаты отдыха, собирались уже переделать под дополнительный кабинет, чтобы посадить там новых сотрудников. Но до перестройки дело пока не дошло, и Доктор Смерть имел возможность выспаться ничуть не хуже, чем дома. Вся разница состояла в том, что дома он обычно, покупая кровать, решительно отламывал у нее заднюю стенку, чтобы иметь возможность вытянуть ноги. В комнате отдыха офиса кровати не было, но была диван-кровать, обладающая двумя боковыми стенками-подушками. И удобства Виктору Юрьевичу это не доставляло, потому что ноги приходилось постоянно держать загнутыми кверху. Потому Доктор поздно лег, зная, что ему предстоит, и очень рано встал, что ему позволяло делать природное богатырское здоровье.

И встал, как оказалось, не напрасно, потому что генерал Астахов позвонил, едва Доктор Смерть занял место в своем любимом кресле перед компьютером.

– Доброе утро, Виктор Юрьевич...

– Всегда рад слышать вас, Владимир Васильевич. Вы, похоже, не ложились.

– Как и вы, думаю.

– Здесь вы ошибаетесь. Но вы, товарищ генерал, меня тоже не разбудили. Я только что умылся, хотя, как вы знаете, люблю бриться не больше, чем голодать, и потому после увольнения из армии постоянно ношу бороду. Итак... Я понимаю, что у вас есть новости?

– Извините, Виктор Юрьевич, я надеялся, что новости есть у вас. Тобако с Лосевым не звонили?

– Они избегают производить любые звуки. Слышимость в доме восхитительная, поэтому передвигаться там приходится на цыпочках, разговаривать, шепча собеседнику в ухо. Думаю, за ночь никаких изменений не произошло. А пленки для записи разговоров им хватит.

– Что будет, звоните. Я у себя.

Доктор Смерть положил трубку и пошевелил компьютерной мышкой, активизируя «сонный» монитор. Компьютер всю ночь стоял включенным, потому что на спутниковый контроль были поставлены два номера – Хамзата Сулейменова и той квартиры, где поселились трое чеченцев, одного из которых, по словам Тобако, Доктор Смерть должен помнить по Абхазии, где он воевал наемником в одном батальоне с Тобако...

* * *

Машину оставили недалеко на платной стоянке. Мест на стоянке, как обычно, не было, и пришлось сунуть в руку дежурному сотню баксов, чтобы место нашлось. Сумма, конечно, слишком большая и обычно хватает пятисот рублей, но выложенная так небрежно сотня всегда производит впечатление, и охранник в этом случае понимает, что имеет дело с серьезными людьми. И за одной машиной смотреть будет пристальнее, чем за всеми остальными.

– Давай график дежурства составим, – предложил Тобако. – Поскольку ты чеченский не знаешь, ты дежуришь тогда, когда меньше говорят. Ночью я сплю и не храплю... Ты слушаешь... Начинается разговор, толкаешь меня... После разговора я опять сплю... Утром ты докладываешь результаты и ложишься спать.

Сохатый молча кивнул. Он нес большую, но легкую сумку с двумя спальными мешками. Тобако досталась сумка небольшая, но тяжелая – с подслушивающей аппаратурой, которую еще следовало установить в квартире.

К подъезду подходили сбоку, под окнами, чтобы случайно брошенный из окна взгляд не определил недавних сотрудников миграционной службы, внезапно сменивших не только место службы, но и место жительства. Лифт по-прежнему не работал.

– Если кто-то из них нечаянно встретится, придется в гости зайти и прямо предложить – две сотни баксов, и вас не беспокоят. – На всякий случай Тобако проработал вариант страховки.

– Годится, – согласился Сохатый.

На лестничной площадке они не разговаривали. Дым Дымыч молча вытащил связку отмычек на большом кольце, придержал отмычки руками, чтобы не звенели, и в несколько нажимов вскрыл простейший замок. Пол за порогом предательски скрипнул – рассохшийся и требующий ремонта. Это уже характерный признак того, что вся квартира ремонта требует. Свет зажгли, не стесняясь, потому что окна соседней квартиры выходят во двор, а окна этой – на шумную улицу. Но передвигались на цыпочках, чтобы избежать шума, который могут услышать не только за стеной, но и снизу. Там тоже, вероятно, знают, что в квартире никто не живет, и могут заинтересоваться звуками. Вдруг надумают прийти проверить. Это ни к чему.

Тем не менее ходить по квартире было необходимо. Естественно, сначала надо было все проверить, все осмотреть. А потом установить на стены «тарелки» с прослушивающей аппаратурой. Сначала Тобако со сканером в руках обследовал стены, выискивая места, где арматура не будет мешать прослушиванию. Одна из стен вообще была не несущей, и потому строители позволили себе сделать ее даже тоньше, чем полагается. Ее в основном решили и использовать. Сами «тарелки» крепились бесшумно, с помощью обыкновенных присосок. Но от них шло много проводов к многополосной расшифровывающей аппаратуре, потом к записывающей, а уже к самой записывающей подключались наушники, чтобы иметь возможность вместе с записью вести и прослушивание. И соединение контактов требовало много времени, потому что постоянно приходилось сверяться с многостраничной инструкцией.