Но (не)состоявшийся агент «Кудрявый» вполне может претендовать на пахучие лавры первого вице-отца.
Напоминаю. 29 марта лохматого 1998 года все тот же Андрей Климентьев был нормально себе избран мэром Нижнего Новгорода, получив 34 % голосов. Но уже 1 апреля (какая показательная дата в русской истории!) выборы признали недействительными, против Климентьева моментально возбудили уголовное, и уже 2 апреля он сел. В плохом смысле. А после уехал в колонию, откуда вернулся лишь при кровавом Путине, осенью 2000-го.
Совсем мало кто сомневается, что за всей комбинацией стоял первый вице-отец, который не мог допустить и даже представить, что его злейший враг станет мэром прямо в немцовском городе.
Борис сейчас, конечно, ответит, что Климентьев — редиска, т. е. нехороший человек, и вообще жулик страшный. Видимо, в отличие от многолетних друзей/товарищей самого Немцова по всяким там правительствам младореформаторов и Союзам правых сил. И что нельзя было дать криминалу прорваться к власти.
Что ж — именно это много лет говорят Путин и К про сегодняшних оппозиционеров и про то, почему в 2004 году фактически отменили губернаторские выборы. В чем же разница? Почему я, простой гражданин РФ и рядовой колумнист «МК», должен верить этой оппозиции больше, чем В. В. Путину со всей его искусно и искусственно нагнетаемой инфернальностью?
Хотя я отнюдь не склонен считать Бориса Немцова той самой редиской. Он по-своему добрый, отзывчивый, чуткий. Даже его телефонные переговоры, незаконно опубликованные минувшей зимой, косвенно это подтверждают.
Дело в другом. Я недавно обменялся накоротке мнениями с новым министром РФ по чрезвычайным ситуациям Владимиром Пучковым (это было в кулуарах радиостанции «Эхо Москвы»). И я ему, пользуясь случаем, доложил, что самая страшная чрезвычайная ситуация в мире — это глупый еврей. Здесь уже никаких сил МЧС недостаточно, требуется гуманитарная миссия ООН.
А глупый еврей (уж поверьте мне, погруженному в тему эксперту), как правило, борется с трагическим осознанием своей чрезвычайной ситуации одним из двух возможных способов. Первый — это бесконечное накопление лишних знаний, каковые сам накопитель не может толком ни проанализировать, ни осмыслить. Пример: известный «знаток» (самоназвание) А. Вассерман. Другой — бесконечное накопление женщин.
Впрочем, речь идет, как вы понимаете, совершенно не о бедном (если ФСБ ему не платит) Немцове. А о том, понимает ли так называемая оппозиция, что кредит доверия к ней со стороны РОГов почти полностью растрачен. И называть себя в такой ситуации «лидерами протестных действий», по крайней мере, неостроумно.
Титульные оппозиционеры в последнее время ведут себя так, как будто уже пришли к власти. Они шествуют исключительно важно в спокойствии чинном, отказываются общаться с журналистами, поскольку те рылами не вышли, обрастают пресс-секретарями, помощниками, охранниками и т. п. Кажется, еще немного — и они начнут жить на госдачах и ездить на машинах с проблесковыми маячками (известными в народе как мигалки).
Я вообще советовал бы В. В. Путину (жаль, что он моими советами не пользуется) создать Совет оппозиционеров при Президенте РФ. С офисом в Кремле. И предоставить «лидерам протестных действий» официальную неприкосновенность. Чтобы их, в случае чего, ОМОН не слишком фигачил.
А когда оппозиционеры пойдут на очередную протестную акцию в сентябре, желательно перекрыть волшебный город Москву силами ФСО РФ. Чтобы простые облезлые протестующие не путались под ногами у протестеров высшей категории сложности.
Ну да ладно. Хватит брюзжать. Пора сказать и о том хорошем, что еще есть в российской независимой политике.
Например. На днях (точная дата не раскрывается во имя конфиденциальности) исполняется 37 лет известному видео- и аудиожурналисту Антону Красовскому. Особо известен он тем, что возглавлял предвыборный штаб кандидата в Президенты РФ Михаила Прохорова. В результате олигарх Прохоров занял на выборах третье место, обойдя самого Владимира Жириновского.
Сразу после выборов Красовского уволили. И вскоре Прохорова все забыли. Нет больше такого политика. Даже широко разрекламированный некогда гибридный ё-мобиль (специалисты говорят, что он на самом деле был типа гибридом шестисотого «Мерседеса» и горбатого «Запорожца») окончательно исчез. Видимо, съехал в экзистенциальный кювет мировой истории.
Так что нельзя г-на Красовского не поздравить.
Этот текст написан по заказу ФСБ РФ и личному заданию президента компании «Роснефть» И. И. Сечина. Искренне ваш, агент «Носатый».
В России завершен очередной политический сезон. Он был поистине выдающимся. Самым значимым и интересным за все время, условно именуемое путинским (с 2000 года). И даже более того — за последние почти 20 лет. Поскольку именно в этом сезоне впервые наметилась смена вектора развития постсоветской России, начертанного Борисом Ельциным и К еще в конце 1993-го. Мы получили шанс — пусть маленький и хилый, но уже осязаемый — отказаться от курса на полноценную клептократию третьего мира и повернуть на перекрестке по указателю «Европа».
Если считать эту колонку каким-никаким, но протоколом временного задержания для истории, пронумеруем главные результаты сезона.
1. Мы видим ясно (© В. И. Ленин), что у нас оформилась и кристаллизовалась новая социальная группа — РОГа (русские образованные горожане). Наши сограждане, которые за минувшие 12 лет, когда границы уже были давно открыты, а кое-какие карманные деньги наконец появились, научились вглядываться в Европу. Осознавая потихоньку, что Россия, в общем, тоже Европа, пусть и вид сбоку. И потому вправе и в состоянии быть национальным государством европейского образца.
2. РОГа заявили, что бытовых свобод, которыми так щедро наделила их путинская эпоха, — пить, есть, путешествовать, спать, читать, смотреть, ковырять в носу — для европейского самоощущения недостаточно. Необходимы свободы политические. Этот запрос был предъявлен власти и всему миру на Болотной площади и проспекте Сахарова (декабрь 2011 года), в ходе массовых выступлений года 2012-го. Я помню, до недавних пор самым успешным протестным действием считался Марш несогласных в Питере 3 марта 2007 года, собравший 7000 человек. На Болотную же пришло порядка 50 000, на Сахарова — почти 80 000, 6 мая и 12 июня 2012-го — до 100 000. Это не количественный, но качественный скачок.
3. РОГа показали, что тотальная атомизация современного российского общества, которая еще недавно казалась необратимой и неизбывной, заканчивается. Что на смену совокупности несовместных «я» приходит некое новое «мы». А значит, возникли предпосылки для реально новой политики и борьбы за настоящую власть, потому что политика (в отличие, например, от искусства) — это «мы».
4. РОГа выходили не за конкретными лидерами, а ради себя, своих прав и своего будущего, которое по времени может поразительно скоро (по меркам невыносимой русской истории) пересечься с настоящим. Особенно хорошо это было заметно на акции 12 июня, где плохо декорированная и едва слышная сцена была отделена от дрожащей растущим бурлением аудитории четвертой стеной. То была стена между временами: сцена — вчера, партер — сегодня и завтра.