В этих условиях введение 200-мильных зон и определение линии разграничения в Беринговом море (именно в районе их соприкосновения) поддерживались нашими рыбаками. Это было реальной необходимостью для того, чтобы предотвратить промысел третьих стран и привести промысел в этом регионе в цивилизованное состояние.
Именно поэтому Министерство рыбного хозяйства СССР поддержало в 1977 г. предложения других ведомств о разграничении рыболовных зон. Однако рыбаки возражали против метода разграничения на основании Конвенции 1867 г., мотивируя это необходимостью закрепить наши интересы в Арктике. Наши расчеты показывали, что в этом случае мы потеряем район общей площадью 16 тыс. кв. км, в котором дальневосточные рыбаки добывали 150 тыс. т рыбы ежегодно.
Об этом обстоятельстве мы доложили Политбюро и Правительству. Оно было принято во внимание при подготовке решений директивных органов. Руководство страны приняло по этому вопросу политическое решение. В соответствии с ним Министерству иностранных дел было поручено дать согласие американцам на предложение о разграничении, но при этом сделать заявление о необходимости возмещения наших потерь в объеме 150 тыс. т ежегодно путем учета этого объема при выделении нашим рыбакам квоты в зоне США, т. е. в тех районах, которые отойдут Соединенным Штатам.
Такое заявление было сделано 24 февраля 1977 г. во время встречи заведующего отделом США МИДа Михайловым с советником-посланником посольства США Джоном Метлоком (в последующем — послом США).
К сожалению, эта важная дипломатическая процедура, по нашему мнению, была исполнена недостаточно эффективно, все было сделано устно (хотя и в письменном виде было передано). Обращаю ваше внимание на то, что в документе указаны координаты передаваемых районов. Вы хорошо понимаете, что такие решения о передаче документа с координатами принимались на самом высоком уровне.
До начала 1980 г. (почти четыре года) наш рыболовный флот получал в зоне Соединенных Штатов квоту в объеме от 100 до 300 тыс. т, что можно рассматривать как определенную негласную реакцию США на наше устное заявление. Однако в начале 1980 г. в связи с афганскими событиями и применением к Советскому Союзу санкций рыболовный флот России был выдворен из зоны США, и квоты с этого момента мы не получали.
В ходе последующих переговоров по разграничению мы постоянно настаивали на том, чтобы наши интересы были учтены, и даже сумели договориться с Соединенными Штатами, что на тех участках, которые отходят к ним, и тех, которые должны отойти к России (или Советскому Союзу), промысел может продолжаться как судами Соединенных Штатов, так и России до тех пор, пока не будет разработан новый документ или пока он не вступит в силу.
Однако в последующем (на заключительном этапе соглашений) рыбаки не участвовали в переговорах. Для нас стало полной неожиданностью, когда соглашение было подписано и вступило в силу 15 июня. Я получил этот документ 14 июня. Представляете, какую работу нужно было провести, чтобы флот (70–80 единиц) за одни сутки вывести из этого района.
Таким образом, совершенно очевидна ущербность этого соглашения для рыбаков. В результате подобных действий мы начиная с 1980 г. потеряли 2,2 млн т рыбы, что в стоимостном выражении сырья по мировым ценам составляет более 1 млрд долл. США. Считаю это результатом действий бывшего руководства — Горбачева и Шеварднадзе. Прошу извинить, что говорю прямо.
В этой связи мы настаивали на том, чтобы были проведены дополнительные переговоры с Соединенными Штатами и урегулирован вопрос о наших потерях. Такое решение было принято уже руководством России, вышли соответствующие документы, и совместно с МИДом переговоры мы ведем. Они пока не завершены.
Мы настаиваем, чтобы потери были нам возмещены и рыбаки-дальневосточники вели промысел в тех районах, которые отошли к Соединенным Штатам.
Считаю, что выносить на ратификацию соглашение, которое не урегулирует вопросы рыболовства, преждевременно. Если же другие соображения политического или экономического характера перевешивают национальные (рыболовные) интересы дальневосточных регионов, тогда сегодняшнее руководство страны, парламент, который примет решение, должны компенсировать рыбакам потери, связанные с этим соглашением.
Пользуясь возможностью, хотел бы обратить внимание депутатов на некоторые соображения концептуального плана. Возникает вопрос: насколько оправданно в данном документе такое собирательное понятие, как «разграничение морских пространств»? Обычно разграничивают территориальные воды, континентальный шельф или экономические зоны. На наш взгляд, это собирательное понятие очень опасно.
В то же время в документе отражено, что Соединенным Штатам отдается восточный специальный район, т. е. зона Соединенных Штатов увеличивается более чем на 200 миль. В соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву ни одна сторона не может иметь свою рыболовную зону более 200 миль.
Нам представляется, что передача этого восточного участка была не до конца продумана.
И, наконец, в самом соглашении есть две ссылки на русско-американскую Конвенцию от 30 марта 1867 г. В преамбуле и в ст. 1 используется термин «западная граница» (хотя и в кавычках). Мне представляется, что это далеко идущий шаг, поскольку данная линия закрепит на очень длительный период границу на всем ее протяжении. Требуется дополнительное изучение.
Все эти аргументы, уважаемые депутаты, были высказаны в комитете: требуется независимая экспертиза, дополнительное рассмотрение аргументов.
Считаю необходимым со всей ответственностью подчеркнуть (как представитель России в Консультативном российско-американском комитете по рыбному хозяйству), что отношения России и Соединенных Штатов в области рыболовства на данном этапе весьма положительные и продуктивные.
У России и США общая позиция по недопущению «разгрома» рыбных запасов в Беринговом море. И мы имеем Конвенцию, которую вы недавно ратифицировали, — о сохранении ресурсов.
В то же время Соединенные Штаты Америки поддерживают нашу позицию по Охотскому морю. Они приняли решение не вести промысел своими судами в анклаве, поддерживают нашу позицию на Конференции ООН.
Об этом я говорю в связи с тем, что мы должны подойти и к данному документу со всей ответственностью. И пока не будут компенсированы национальные потери в области рыболовства, данное соглашение рассматривать преждевременно.
Председательствующий. Есть вопросы? Пожалуйста, депутат Леушкин.
С. Г. Леушкин, Корякский автономный округ. Уважаемый Вячеслав Константинович! Поддерживаю Вас в вопросе о компенсации. Но у меня два вопроса. Первый: кто из ученых определяет в этой зоне запасы рыбы, подлежащие вылову. И второй вопрос: влияет ли вылов рыбы и морепродуктов в этой зоне на ресурсы всего Берингова моря?
В. К. Зиланов. В соответствии с принятым документом о 200-мильной экономической зоне, мы самостоятельно определяем в своей зоне общедопустимый улов так же, как Соединенные Штаты самостоятельно определяют общедопустимый улов в своей зоне. Но на заседаниях Консультативного комитета, членом которого я являюсь, мы определяем те запасы рыбы, которые являются совместными для двух зон, и вырабатываем единый подход к эксплуатации этих запасов.