Book.

Короче, я пошел по проторенной дорожке в районную администрацию: мне было важно, что народные запросы от кандидата Федотова рассматривались оперативно, и в самые краткие сроки им давали ход. Конечно, меня заверили, что все будет «по красоте». Вы, главное, пилите, Шура, в смысле пишите.

Общественная приемная начала работать 1 августа. Произошло это буднично. Мы просто открыли дверь штаба и выставили в окна агитки кандидата и партии. Табличку доделывали еще полтора месяца. Работой стала заведовать моя бесценная помощница Вероника. Приемная работала два часа в неделю – режим, на котором упорно настаивал начальник штаба. Мне казалось это профанацией, но сопротивлялся я недолго: важно было начать, а команда потом могла бы на деле убедиться в здравости идеи завести общественную приемную. Плюс, думал я, мы выстроим, наконец, на округе системную работу: теперь оперативная информация будет поступать не только от агитаторов и по итогам дворовых встреч, но и напрямую через приемную, а в качестве бонуса мы составим базу потенциальных сторонников из людей, которых мы облагодетельствуем.

Опыт мировой социологии (а пришлось изучить и его) свидетельствует, что довольный человек рассказывает свою успешную историю (как ему помогли) 7–9 знакомым. Понятно, что из русского гражданина слово «спасибо» надо тащить клещами, но даже лишние два человека на позитиве вдобавок к удовлетворенному просителю – было бы очень неплохим результатом. Поэтому с момента открытия приемной и еще несколько недель после дня голосования в ней работали лучшие люди из моей команды.

Первый месяц работы нас сильно обломал: вместо униженных и оскорбленных, к нам потянулись профессиональные «ходоки по кабинетам». Их не интересовали выборы и кандидат, они идеально знали ФИО всех районных начальников и их замов, номера кабинетов и расположение туалетов на этажах. У них были огромные кипы бумаг, свидетельствующие о проделанной ими «работе». Они жили борьбой с «кровавым режимом», и процесс написания запросов и получения ответов затягивал их больше, чем пьянство и тунеядство. Во всех больших общественных приемных, в местах скопления халявных юристов эти «ходоки» чувствуют себя как дома. Их тоже знают и даже отмечают во втором столбце специального реестра – в первом значатся городские сумасшедшие, еще одни частые посетители подобных заведений.

Позже я научился выделять «ходоков» в толпе просителей с первых минут общения. Они терпеливо сидят в очередях часами. Быстро ориентируются в пространстве и всегда безошибочно выбирают наиболее опытного «приемщика». Они нудно и подробно выкладывают все обстоятельства своего дела. Встречу с ними невозможно закончить фразой: «Мы подумаем, что можно сделать, и свяжемся с вами», – их интересует, кто будет думать, когда будет думать, что в итоге надумает, когда им об этом сообщат и что конкретно будет сделано. Они обязательно оставляют после себя бланк обращения на столе и просят расписаться на копии – поставить подпись, дату и время. Это – для ПАПКИ, самая важная часть миссии. Их не волнует, что проблема может быть в принципе нерешаемая: «власть должна им подарить быка и корову», потому что им «так плохо без быка и коровы живется в Питере». Оснований нет, но должна власть, хоть ты тресни. Не подаришь – «я напишу об этом Путину», «я за тебя не проголосую» и т. п.

Эти люди посещали приемную с завидной регулярностью вплоть до дня голосования, ворча, что «мы должны шевелиться, иначе кампания кончится, а потом ищи вас свищи в поле». Некоторые из них ходили хвостом на дворовых встречах, буквально сжирая мозг десятым или сотым рассказом о своей проблеме на мотив «никто ее не решает, и этот кандидат тоже».

Вначале, по неопытности, я думал, что это одна из форм конкурентной борьбы. Пытаясь проверить, я выходил на адреса и лично беседовал с отказавшими чиновниками. Все проблемы оказывались реальными: вопросы внеочередного получения жилья, получения незаконных социальных льгот, трудоустройства себя или родственников, внепроцедурного получения разрешений на предпринимательскую деятельность. И все это находилось вне сферы полномочий органов власти, не говоря уже о возможностях кандидата Федотова.

Набор посетителей изменился, когда в приемную стали отправлять поток жителей, с которыми я встречался во дворах и обещал решить ту или иную простую (бытовую, юридическую) проблему. Это было работающее и часто вполне успешное население Васильевского острова. У них не было времени или информации, и мы оказывались для них удачной находкой.

К середине октября приемная вышла на «проектную мощность», мы взяли еще троих юристов и стали работать каждый день. Вот так выглядела схема работы нашей общественной приемной:

А вот как работа выглядела изнутри (впечатления секретаря общественной приемной Марианны):

...

Схема общественной приемной

Классическая схема общения выглядела так:

Понедельник: тетечка с заискивающей улыбкой входит в приемную:

– А как бы мне с вашим депутатом встретиться? У меня такая проблема, такая проблема.

– Добрый день. Вы знаете, к сожалению, Валерий сейчас на встрече, но я его помощник и с радостью постараюсь вам помочь.

– Ну да, да… Валерий Барканов депутат от «ЕР», но мне бы его лично.

(Дальше подробные объяснения кто есть кто и кем является.)

– А, понятно, но, тем не менее, давайте-ка я с ним поговорю!

– Простите, Валерий сейчас очень занят и вообще не здесь, могу предложить поговорить со мной. Я все-все ему передам. Правда-правда. Он этого так не оставит. Но, к сожалению, нам приходится действовать через административные структуры, и отвечают они, к сожалению, не раньше чем через две недели.

Среда той же недели, тетечка входит бодрой походкой: – Ну и как там результат по моему запросу???!!! Как еще не ответили?!