Когда-то один бодрый раввин пробовал дискутировать в «Дуэли». От него я узнал, что вера иудейская — это не то, что написано в священных книгах иудейства, а то, что евреям скажут раввины. Похоже, что вера православная, как вера иудейская, — это уже не христианство, это уже какое-то «попианство».
Но, может, все же махнуть рукой на все нестыковки нынешнего христианства с учением Христа и стать под начало попов?
Рискованное это дело.
Мне вспомнился абсолютно аналогичный случай веры в то, что обещают попы, увиденный мною в фильме о еврейском гетто в Вильнюсе, показанном на телеканале «Россия». В этом фильме, пожалуй, впервые было сообщено, как и кто практически осуществлял холокост советских евреев.
Оказывается, немцы поставили во главе вильнюсского гетто сиониста Якоба Генса, и тот по очереди формировал партии евреев и отправлял их «переселяться». Переселяли евреев недалеко — в Понары, где их расстреливали в котлованах недостроенных бензохранилищ. Литовцы буквально кричали евреям из гетто: «Вас расстреливают!» — а евреи не хотели в это верить. Понимаете? Не хотели! Они верили «своим» сионистам, своим раввинам. Сказать, что у них сомнений не было, нельзя: этот Гене ходил с карманами, набитыми золотом, которое ему давали евреи за то, чтобы он не включал их в ближайшую партию «переселенцев», тем не менее Генсу и раввинам тупо верили.
Свидетель-литовец, в те годы подросток, живший в Понарах, рассказывал, что его мать специально выходила к колоннам евреев, почти не охранявшимся, и предупреждала их: «Разбегайтесь, вас ведут убывать!» А евреи ей отвечали: «Вас первых расстреляют!» Те же, кто оставался в гетто, прилежно работали на немцев и были уверены: раз они хорошо работают, то с ними ничего не случится. В гетто работали школы, театр, евреи весело отдыхали на пляже, устраивали спортивные соревнования, а сионист Гене формировал и формировал из них партии для «переселения».
Коммунистически и просоветски настроенные евреи пытались уйти в партизаны, но еврейская масса не давала им этого сделать и доносила на них в гестапо, так как боялась, что немцы за уход в партизаны рассердятся на все гетто. Уцелевшая женщина, в молодости очень красивая, рассказала, что отец грозился ее проклясть, если она уйдет к партизанам, и она убежала в леса только с зубной щеткой. В фильме она говорит, что когда ее отец попал в партию «переселенцев», то он перед расстрелом, наверное, ее вспомнил. Вот этой смелой женщине можно посочувствовать в том, что у нее погибли родные. Но как сочувствовать ее отцу, тупо верившему сионистам и раввинам? Тогда нужно сочувствовать и баранам на бойне, которых ведет козел-провокатор.
И вот так этот Гене «переселил» в могилы не сто, не тысячу, а 38 тыс. евреев Вильнюса и еще 10 тыс. евреев из округи, но особенно он отличился с еврейским гетто в Ошмянах. Там он уничтожил всех евреев, вместе с детьми, силами еврейской полиции вильнюсского гетто. А остальным евреям даже это не помогло: евреи ему тупо верили.
Между прочим, авторы фильма предусмотрительно умолчали о раввинах вильнюсского гетто, а ведь их должно было быть не менее десятка. В чем была их роль?
В свое время я публиковал такую выдержку из американской газеты, присланную диссидентом из Белоруссии: «Многие слышали историю Бабьего Яра. Но не все знают, почему фашисты так легко уничтожили такое огромное количество евреев? Все было просто. Немцы арестовали 9 раввинов. По «просьбе» немцев все 9 (!) выступили с публичным обращением к евреям г. Киева. Мол, просим организованно собраться, и евреи, как элитная нация, будут переправлены в безопасное место. Почему ни один из этих раввинов не сказал людям правду? Почему ни один из девяти не поступил так, как поступают арабы-палестинцы с оккупантами?
Трудно осуждать людей за трусость, если над тобой самим не стояла старуха с косой. Но правда в том, что эти раввины (все девять!) лгали людям всю свою сознательную жизнь, как этот любавичский ребе. Я не знаю их дальнейшую судьбу. Может быть, их тоже расстреляли. Может, они смогли спасти свои шкуры и сегодня продолжают читать Тору в какой-либо синагоге в Чикаго или в Тель-Авиве. Бог им судья».
Бог, он-то, конечно, судья. Но бог каждому человеку дал мозги не только для развлечений и судить будет не только раввинов, но и тех, кто им тупо верил. А православные верят попам и полагают, что за эту веру будет им много счастья. И нам с ними?
А может, на все махнуть рукой и сказать себе: «Пропади они все пропадом! Живем один раз, так сделаем все, чтобы урвать от жизни как можно больше, а там хоть трава не расти!»
Знаете, и здесь не все просто, поскольку, судя по надежным данным, живем мы не один раз. То есть, со смертью собственного тела мы не умираем. Вопрос это, конечно, непростой, но и его необходимо хотя бы коснуться.
Я умер в начале 11-го утра 23 июля 2009 г.
Вернее, умерло мое тело, да и то не насовсем, но, по-своему, очень кстати.
Последняя статья, которую я написал до этой смерти, уже находясь в больнице, была посвящена по сути тому, что человек после смерти своего тела не умирает, посвящена была тому, чем я начал заниматься уже давно и к чему время от времени возвращался. Я понимаю, что большинство читающих верят (как и я когда-то) в то, что после смерти их тела и они умирают, что с ними больше ничего не будет, а будет небытие. Верите — верьте! Но почему не убедиться в том, что это действительно так? Почему не заинтересоваться этим вопросом?
Ну да ладно о вере, продолжу о себе. Язык не поворачивается сказать, что мне повезло, тем не менее это так; я по воле случая участвовал в эксперименте по установлению факта того, умирает человек после смерти своего тела или нет. Более того, я даже был объектом этого эксперимента. Поскольку приходится допускать, что по результатам этого эксперимента можно сделать и иные выводы, я дам как можно больше подробностей.
После вынесения мне савеловским судом дичайшего по своей беззаконности приговора о двух годах условно и запрете на профессиональную деятельность за призывы к экстремизму товарищи настояли, чтобы я проверил причины постоянных болей в грудине. И я с вещами, приготовленными для тюрьмы, после оглашения приговора попал к опытным кардиологам, которые с первых анализов определили у меня прединфарктное состояние и запроторили сначала в реанимацию, а потом в отделение интенсивной кардиотерапии. Провели полное обследование, собрали консилиум и объявили свой приговор: альтернативные способы лечения применить ко мне нельзя, реальный выход — АКШ (операция аорто-коронарного шунтирования).
Надо сказать, что со стороны выглядит эта операция очень зверски: распиливается грудина, обнажается и останавливается сердце с переводом пациента на искусственное кровообращение, вскрывается и обнажается вена на левой ноге (если не подходит — на правой, если и там не годится — на руках), из вены вырезаются куски, которые шунтами вшиваются в обход поврежденных участков коронарных сосудов сердца. Если любопытно, посмотрите в Интернете; зрелище не для слабонервных. Альтернатива этой операции — надежда, что неизбежный для меня инфаркт будет несмертельным и удастся вовремя получить медицинскую помощь. Надо было выбирать. Я подумал и принял решение в пользу одного большого планового ужаса против непредсказуемых ужасов без конца.